домой и на работу гонять, и уж грузовик мне для такого дела точно без надобности. А я еще весь мысленно в своем походе из Америки, я еще другими категориями думаю, я его почти не понимаю даже. Слова понимаю, а ощутить их реальность не могу: не получается.
– И чего тебе с груза того? – поразился он. – Жилье будет, вот и сложишь в кладовку. У тебя же там одни стволы с патронами, так?
– Так.
– Ну и в чем проблема тогда? – развел он руками, отпустив баранку. – Не жмись ты, нам грузовики такие нужнее.
– Да я понимаю, – вздохнул я. – Ладно, если в остальном договоримся – отдам. Но только сразу скажу, что дешевить не буду: толковый джип с вас стребую – где хотите, там и берите. Я за этот грузовик несколько дней с кучей албанцев воевал, мог и башки лишиться очень даже запросто.
– Ну ты скажи… – усмехнулся он ехидно. – Ладно, найдем тебе чего скажешь. А пока дачный домик тебе в пользование предоставим, здесь же, рядом. Доживешь до осени, а там видно будет – может, дом уже построится, может, еще куда-нибудь переселим. Лады? Я же не сам – договариваться пойду, так что сперва сам решай, как и чего, остаешься или где.
– Кстати, зимой как ездить собираетесь? – пришла мне в голову мысль.
– В смысле?
– Все дороги будете чистить?
– Не, все чистить – задолбаешься, – ответил Серж по недолгом размышлении. – Солярки не хватит. Расчистим основные, ну и железку будем… А к чему ты?
– К тому, что по зиме мертвяки замерзнут, я думаю.
– Замерзнут, – кивнул он. – Проверяли неоднократно. А как отмерзнут весной, так и опять поскачут как живые. Они вроде тритонов – им по хрену.
– Зато в городах самая мародерка будет именно зимой, верно?
– Ну… да, наверное, – пожал он плечами.
– А там что, дороги кто-то чистить будет? А по глубокому и рыхлому даже маталыга не пройдет: на брюхо сядет и будет гусянками снег шлифовать.
«Нива» подъехала к блоку, тормознула. Боец в городском камуфляже заглянул в окно, узнал Сержа, поздоровался и жестом предложил проехать. Машина вновь тронулась с места, Серж сказал:
– Все верно, согласен. Есть предложения?
– Идея есть, простая как мычание, сами могли бы додуматься.
– Излагай, – сказал он.
– Дутики, – сказал я, изобразив руками в воздухе нечто округлое. – Надо делать транспорт под дутики, как раз к зиме. Он по сугробам едет спокойно там, где человек проваливается. И плавает даже, случись чего. Грузы на таком особо не повозишь, но разведку или прикрытие заслать – запросто.
– Из чего?
– Да из «жигулей», – ответил я чуть удивленно. – Это же багги-самоделка, если самый простой вариант, а дутики на нее нацепить вообще не проблема. Да из чего угодно: брошенных машин миллионы.
– А запчасти?
Спрашивал он явно уже для того, чтобы просто оппонировать, типа у меня тут защита диссертации идет, а так я по глазам видел, что мысль он ухватил.
– А для того, чтобы были запчасти, – сказал я медленно, – надо организовать людей и транспорт на сбор всей подходящей бесхозной техники. Ее разбирать до узлов и деталей и укладывать на хранение. На каждую машину, которой сейчас пользуемся, в мертвых местах можно набрать по десять комплектов запчастей. Согласен?
– Хм… да, пожалуй что, – ответил он. – Сами бы додумались, да похоже, что не успели за суетой. Андрюха, вот ты сам возьмешься организовать? А? Мне тогда за тебя просить вообще проблемы никакой нет. Скажу, что пришел толковый человек со своей собственной идеей, вот пусть его инициатива его самого и насилует. Хрен кто чего скажет, тем более что я здесь не на побегушках. И даже есть кого тебе в помощь, пожалуй… – почесал он в затылке.
– Кого?
– Да раллисты из Старицы, есть там хорошая команда. Плюс джипы делали… Знаю их просто. Как началось, так они все в леса сдернули, там и пересидели. Ладно, дай мне это обмозговать, тогда к разговору вернемся. Хорошо?
– Да без проблем, Серег…
Машина уже катила по пустоватым улицам Ржева – города с виду старинного, купеческого по стилю, как и все, впрочем, в Тверской губернии.
– Вон здание администрации, – сказал Серж, кивнув на двухэтажное здание соответствующего вида. – Теперь там заседаем, хотя я там хрен когда бываю, больше в разъездах. Вон гостиница «Ржев», гостиницей и работает. А мы на аэродром едем.
– Что за аэродром? – напряг я извилины.
Забывать начинаю родные края. Вроде и помню, что что-то здесь было, а вроде как уже и забыл.
– Здесь завод авиаремонтный и база перехватчиков. И куча МиГ-31 на хранении, прорва просто, увидишь – охренеешь. И там же узел связи, которым Вовка заправляет.
Ржев невелик, до Беды в нем всего полста тысяч жителей было (а теперь куда меньше, считая даже с многочисленными тверскими беженцами), так что проехали его быстро. Мелькнуло здание Дома офицеров, затем несколько корпусов вида промышленного, после чего показался сам аэродром, с бетонными полосами и тесно стоящими реактивными самолетами. Прямо посреди аэродрома. На одной из полос расположилось скопление зеленых военных кунгов, рядом с которыми раскинулось настоящее антенное поле.
– Откуда богатства такие? – не выдержав, полюбопытствовал я.
– Да отовсюду, – ответил Серж. – Что-то сами добыли, что-то у других вояк меняли. Зато теперь связь хоть с Африкой, и слушаем всех подряд. Нормально, полезная вещь.
– Да это понятно, особенно если с семьей поболтать организуешь.
Вовка Беляков нас ждал: успели сообщить. В детстве он был высоким и пухловатым, с возрастом замедведел, закоренастел, пухловатость ушла начисто. Глаза остались такие же, как и раньше, серые, и волосы кудрявые, при этом жесткие как проволока и с заметной сединой. Форма, погоны, «ксюха» на плече. Сгреб меня, облапил, постучал по спине так, что я барабанным звуком отозвался, а заодно и зашипел от боли, потащил в кунг на сто грамм, не слушая никаких возражений и ссылок на раннее время. Но все же я отбился: голова сейчас нужна трезвая, а так на радостях где сто, там и двести, поэтому договорились встречу вечером обмыть. Это понятное дело. Потом еще Макс из Андреаполя подтянется, с ним тоже не обмыть нельзя… а куда деваться.
– Вовик, у тебя же «Пламя» московское на связи есть? – спросил Серж.
– Естественно, – ответил Беляков. – В любой момент. Андрюх, напиши, как твоих зовут правильно, кого к связи звать.
В отличие от Сержа, с которым мы виделись хоть и нечасто, но регулярно и семьями знакомы были, с Вовкой судьба развела давно – считай, после школы. Раза три довелось пересечься, при этом в последний раз тогда, когда я мыслей о женитьбе даже в голове еще не держал. Поэтому пришлось писать для него. Он вызвал молодого вихрастого бойца, передал ему бумагу, приказал доложить по исполнении. Ну что же, военную дисциплину он тут навел, похоже, – пятерка ему. Тот умчался, топая берцами по бетону.
Серж с Вовкой вышли на улицу покурить, ну и я с ними, чуток отодвинувшись, чтобы дымом не дышать. Разговор поначалу даже не клеился – так всегда бывает, когда давно люди не виделись, пусть даже самые близкие. Вроде и рады друг друга видеть, но с момента последней встречи столько воды утекло и столько всего в жизни случилось, что не знаешь даже, о чем и говорить.
– Ты чего, вправду из Америки едешь? – спросил он.
– Правда, Вовик, – подтвердил я. – Давно уже еду, но вот, считай, приехал.
– Это точно, сегодня к вечеру у своих можешь быть, – согласился он. – Серж говорит, что задержишься?
– Есть такая идея. Хочу здесь с вами за жизнь зацепиться, а то в «Пламени» этом самом даже не знаю – на фига я им там нужен? Да и Серж агитирует, мол, грибы-рыбалка и охота всякая, ни единого мертвеца в
