понятно, мечтает уже не только о личном контакте с Высшим, он сам хочет стать Высшим. Того гипотетический Бог интересовал, этого реальный исток, но и тот и другой желают быть Избранными, считают себя таковыми.
«В графе дело», — в этом Стася был теперь уверена, полностью: «Хоть бы ребят его убрали! Хоть бы послушали меня и отправили домой»!
Что задумал этот Локлей? Чем это обернется для мира Русановой? Для их мира, других миров?
— Ну, вот, отделение произошло, — посмотрел на прибор.
— Чего от чего?
— Крови от воды, воды от крови. Теперь я запрограммирую ее и отправлю в исток в виде пси- частиц.
Стася замерла, мгновенно сообразив, что к чему и рванула путы. Ленты на руках треснули, как ветошь, но женщина о том и не думала, ей не было дело до преград, поэтому они перестали существовать. У Фила зрачки расширились, когда он увидел, как легко женщина порвала прорезиненный пластик, материал, выдерживающий десять атмосфер. Он успел лишь кинуться к панели, чтобы вызвать охрану, как получил ногой по челюсти и улетел к трещащим приборам, сметая по пути робота- нализатора.
Русанова подняла выпавший из руки доктора контейнер, глянула на светящееся деление, за стеклом которого как пузырек воздуха в стакане минералки, была заключена капелька воды, и с силой впечатала его в стену. Прибор дзынькнул и отлетел в сторону, ничуть не повредившись.
Черт бы их побрал, с технологиями вместе! — в отчаянье подумала Стася. Подобрала контейнер, попыталась его вскрыть, одновременно отправив поднимающегося Фила в нокаут. В этот момент в помещение влетел взвод мужчин, крепких и отмороженных, как курсанты в знакомой ей академии. Что биться бесполезно, было ясно, но также понятно, что контейнер нужно уничтожить во чтобы то не стало. Вода с ее клетками, набором ее информации не должна стать бомбой и уйти из этого мира. Никогда Стася не была так решительна — она всерьез приготовилась биться до последнего. Это было единственно правильным решением. Лучше погибнуть самой, чем стать причиной гибели других людей, целых скоплений миров и цивилизаций. А что такое случится, дай Локтен возможность довести задуманное до конца, она не сомневалась. Мрак живущий в мире технократии грозил покрыть все пространство, вырваться из границ своей вселенной, не понимая, не желая понимать, что угрожает не одной плоскости космического пространств, а всем измерениям, всем плоскостям вместе.
Эффект бабочки, теория Хаоса, вода, фракталы и исток — Абсолют, связались в одно. У Стаси было достаточно знаний, чтобы понять — доктор не бредил, а говорил правду, не фантазировал — действовал обоснованно.
Структуру воды, ее характеристики, Русанова проходила вместе с сокурсниками еще в первый год обучения. Это было потрясающее, удивительное зрелище, смотреть как обычная прозрачная капелька воды, в добрых, бережных руках расцветает под наноскопом как бутон хризантемы, как резонирует, гармонизируя клетки ткани, проникает внутрь, подчиняя себе остальные клетки, мгновенно обмениваясь информацией и заставляя организовывать регенерирующие заслоны в поврежденных клеточных кластерах. Как маленькая капелька реагирует на мелькнувшую мысль и тут же передает ее своим собратьям, как полученная информация легко и просто считывается, разноситься со скоростью пси-частицы. Как происходит обмен знаниями меж мельчайшими взвесями, как реагирует молекула воды на эмоции и чувства, как чувствует сама и «разговаривает». Поет, сопереживет, помогает. Живет как целое, вмещая в миллиардную долю себя целую вселенную — фрактал той, с которой познакомилась. Она разумна как любое существо с мозгом, но обладает еще более развитым сознанием. Она творит, она и есть Творец.
Капля воды — мелочь, малость, но лишь для тех, кто не знает ее истинные свойства. На деле эта малышка способна изменить мир, вместить в себя целый сонм галактик.
Она и жизнь, и смерть, она начало и конец. Вода способна поднять умирающего и убить здорового, способна впитать в себя и желчь разочарования, беды и печали, и наполнится любовью от края до края, беззаветной, чистой, первозданной. И что она взяла, то и разнесет.
Напитай ее злобой, черными мыслями и пусти по каналам — она убьет все живущее по берегам, передаст черноту дальше и как чума, неслышно и невидимо ступая опустится на мир мрак болезней, конфликтов, войн, грызни, пойдет гулять, заражая и разлагая все живое пока не вымрет земля. Но пусти в океан, напитанный злостью, каплю талой воды с любовью и позитивной мыслью, и чернота осядет, постепенно сойдет на нет.
Стася помнит лабораторную работу, когда она с подругой только подумали заморозить воду, утяжеленную дейтерием. Одна мысль и клетки рванули в сторону, необъяснимым образом почуяв, что их ждет до того, еще далеко до того, как чужая им мысль оформилась. Они образовали кластеры, как человек образует сообщества по интересам, оставшиеся фракции пошли на самопожертвование, осознанно оставшись, чтобы через смерть — заморозку, преобразоваться и избавиться от негатива дейтерия. Размороженная вода уже была мало безобидна — она сверкала и гармонизировала, исполняя свое истинное назначение, лечила и возрождала, как возродилась сама.
Это было истинным чудом, неповторимым.
Никогда Стася не думала, что более похожие на забаву исследования настолько запомнятся ей и пригодятся. Но благодаря им и своим учителям, сейчас Русанова ясно представляла возможности воды, понимала всю опасность затеянного технократами эксперимента.
Зарядить негативом каплю воды, выделенную из организма человека, все равно, что начинить его самого взрывчаткой. Только разнесет не квартал, а весь конвейер миров. Пусти эту бомбу в исток и пойдет цепная реакция, последствия которой катастрофически скажутся на всех. Это будет уже не легкий резонанс, не отголосок, а прямое попадание. Тряхнет от начала до конца, никого не обойдет.
Стася хотела запустить вирус жизни в этот мир, но доктор опередил ее, придумав как запустить вирус смерти во все миры.
Здесь не мелочились, не останавливаясь перед «глупыми» преградами ответственности перед другими, здесь видели цель и шли к ней напролом, как настоящие биологические роботы, следующие заданной программе. А они и были роботами с запущенной программой саморазрушения. Но она не должна коснуться остальных. Смерть — личное дело каждого, человек выбирает ее по своему вкусу и никто не может лишить его права выбора, как не может родиться за него, прожить и умереть.
— Не стрелять, не убивать! — кричал очнувшийся Фил, пытаясь увернуться и уцелеть на поле боя, и сохранить «драгоценный экземпляр» не испорченным.
Стася же не мерила силы, не пыталась сохранить чью-то жизнь — она пыталась уничтожить контейнер и себя, чтобы ничего не досталось техногенным мутантам. И самих не жаловала — людей здесь не было да и цель женщины была выше сохранности десятка отморозков, себя — тупицу, что вкусив отвратительную воду, подивившись ее кошмарным качествам, не смогла сразу сообразить, что иного быть не могло, как люди пьющие отраву не могут быть здоровыми как психически так и духовно. Вода — еще одна система управления населением. Утяжеленная негативом, «мертвая», она и рождала мертвых, убивая в человеке человека, подтачивала сознание, отупляя его. Влияла как обычно на самые тонкие поля человека, но негативно, потому что несла в себе негатив. И устраивала цепную реакцию сгибая, подминая под низкие частоты мышления живущих, мстила за отвратное отношение к себе, миру, за то количество грязи, что множили люди. Она наказывала их, а они не замечали, не хотели замечать. Их интересовала материя, а вода при всей материальности еще и фрактал энерго-информационного поля, что связывает биологические системы с его создателем.
Замкнутый круг в маленьком «королевстве», как малый круг кровообращения в организме — мечтал стать большим, посягнул на высший порядок. Ему было мало резонанса в торсионных полях — ему нужен был контроль над ними. Воистину малым здесь не обходились.
Но пока вирус находился в одном «файле» мирового компьютера, его можно было уничтожить без особых последствий, совсем другое, если он проберется в систему, в ядро.
— Хря-п, тс-с…
Еще один «страж» впечатался лицом в стену и сполз по ней, оставляя следы крови на поверхности. Большая половина бойцов уже вышла из строя, сломом биомассы корчась на полу. Остались двое. Она сшибла их, повторив маневр, что уже применяла при конфликте с курсантами и с размаху въехала одному контейнером в зубы, другому в висок. Рухнули оба.
