Стася же повертела прибор: цел, чтоб ему пусто было!
И поняла, что лучший способ сломать контейнер, что никак не разбирался, не разбивался, положить под пресс, которого здесь, увы, не наблюдалось.
Подхватила доктора за шиворот и пояс брюк, поставила в проем выхода, под сканирующие лучи. И как только он открылся, зажала мужчине локтем шею, намекая, что жизнь понятие относительное в его случае. Фил понял, семенил на полусогнутых по коридору и косил с любопытством и легким испугом на Стасю.
— Мне нужно уйти. Где выход?! Быстро! — ткнула контейнером в бок, видя что в конце коридорного тоннеля собирается маленькая армия.
— Не стрелять!! — замахал им руками Фил, и указал Стасе на стену. — Сюда.
— Уверен? — чуть сильней сдавила горло.
Гладкая поверхность ее не впечатлила.
— Да-а! — хрипя, задергался мужчина.
— Ладно, поверю, — пихнул к стене.
Локтен похлопал пятерней по матовым зеркалам и, одна панель отъехала, открывая проход в другой отсек, где стояли замысловатые минипланеры обтекаемой формы.
— Гражданский транспорт? Замечательно. За управление, быстро! — пихнула к первому. Доктор открыл дверцу и плюхнулся на водительское сиденье, Стася рядом. Пара секунд — набор кода на дисплее управления и перед планером открылся выход в прямоугольный тоннель с трассирующими линиями направляющего света. — Вперед, ну! — прикрикнула на Фила Стася.
— Это бесполезно…
Она впечатал контейнер в бедро.
— Аа! — планер взял старт с места и рванул по тоннелю.
— Как открыть контейнер?!
— Никак!
— Не лги!
— Никак!
— Прибавь скорость!
— Нет! Разобьемся!
Стася увела стрелку тумблера до предельной цифры и планер загудел, пролетая повороты и переходы, так быстро, что деления световой направляющей слились в одну линию.
— Аааа, — мужчина невольно зажмурился.
— Смотри куда летишь! Как открыть контейнер?! Быстрее!!
— Защелка на сенсоре! Папиллярный рисунок!
— Давай свой палец, резвее!! — подставила прибор. Фил с трудом оторвав одну руку от оси управления ткнул пальцем в круг наверху и контейнер щелкнул, открываясь.
— А говорил «никак», — буркнула Русанова, вытаскивая стеклянную капсулу с каплей. Хлопнула ею по панели, проверяя на прочность и поняла, что попала — овал стекла намертво взял в кабалу каплю.
— Промоцентринон — программный материал, прочнее ничего нет!
Стася поморщилась разглядывая капсулу: что делать?
— Как открыть?!
— Не знаю!! — взвыл мужчина — планер шел на вираж, очередной крутой поворот вел их по спирали вверх на скорости. Миг, треск и скрежет и планер вскрыл горизонтальные ворота, ушел в небо.
— Ладно, — что мучиться? Женщина сунула пробу в карман форменной куртки и рванула ось управления на себя, уходя от появившихся преследователей вниз, вправо, в темноту.
— Самоубийца!!
— Угу.
Три планера пошли над головой на вираж, один чуть занесло, но он упрямо последовал за угнанным.
К Шульгину пришли файлы от аналитиков. Он подумал, что те нашли путь вывода группы из параллели, но оказалось что это последние данные по изменениям этого мира. Все указывало на стабилизацию. Пока медленно и не везде четко, но выявлялась картина выравнивания поля, деформация будущего и временной ленты сглаживалась. Нашлась пропавшая в зеро почти месяц назад группа, без всяких накладок пошла работа патрульных.
На севере затих ураган, наводнение прогнозируемое климатологами, не случилось. Смещение магнитных полей Земли прекратилось. И масса других нюансов, весьма портивших настроение начальника оуроборо в своем летальном обвале, испарились сами собой.
Это радовало.
Значит, не зря рисковали, не зря операцию затеяли. И случись потерям, они не будут пустыми.
Пара недель и все нормализуется.
Другое плохо — этих недель у четверки нет, как у Шульгина нет связи с Вубсом и «зеленки» для альфа.
Мужчина позвонил аналитикам.
— Капитан, новости хороши, ничего не скажу. Но мне сейчас как вода рыбе нужен план по выводу группы из параллели. Сейчас это важнее, понимаешь?
— Понимаю. Но так же точно знаю — выхода нет. Мы не сможем их вытащить не дестабилизировав наше время и нашу реальность. Вот такая ерунда, Валерий Павлович, — вздохнул тот.
— Поясни? — насторожился полковник.
— Пока они там, бразды правления нами, тем миром и собой у них. Почему — пока понять не могу. Произошли какие-то подвижки из серии «эффекта бабочки».
— Кто у нас бабочка?
— Подозрения есть, но подтверждений ноль. Четверка полностью отключена и я не могу продолжить анализ.
— Хорошо, давай свои подозрения.
— Либо подарок из другой параллели либо сама Русанова.
— Старые данные.
— Отнюдь. Я выявил несколько интересных фактов, что и натолкнули меня на эту мысль. Вернее мысль эту мне подкинул академик Северин.
— Выкладывай.
— Первое: выкладки генетиков. Дело в том, что первый клон «Ева» создан на основе генома Русановой. Северин обмолвился, что из всех пригодных фракций наиболее жизнеспособной и быстрореагирующей оказалась фракция Е-ВА — 6 — 2340078К.
— Я в курсе, — отрезал Шульгин, мрачнея. — Дальше.
— А дальше вовсе занятные вещи: у проявленной, Х-Русановой нестабильное, но очень мощное энерго поле, способное саморегулироваться и проявляться. Однако при всей реальности женщины, она всего лишь сгусток частиц, не больше. Я бы не назвал ее человеком, она скорее фантомное поле, которое, уплотняя частицы, проявляется в реальности, копируя привычную форму.
— В смысле?
— Она скорее всего мертва. Эту же теорию выдвигает ученый совет.
— Что?!!
Ничего себе, новости! — опешил полковник.
— Ты мне только сейчас об этом говоришь? — прошипел недовольно.
— Мы еще не сталкивались с настолько хорошо проявленной проекцией…
— Как можно не отличить живого от мертвого?
— В том-то и дело. Случай уникальный, его бы изучить.
— Мать твою, Симаков! Какое изучение, кого, когда?! Нам о живых нужно думать! Ты хоть понимаешь, что все это значит?!
— Да…
— «Да»! Как же! Мы отправили живую праеву черти куда, заменив ее мертвой, и потом удивляемся
