положил двадцать пять лет своей жизни, сейчас казалось пустым и никчемным, как еще месяц назад показалось бы верхом глупости и недальновидности перечеркивать из-за мелочи всю жизнь.
Но эта «мелочь» за какое-то мгновение выросла в «галактику» и стояла, смотрела на него с тоской и сочувствием, не подгоняя, не уверяя, не моля, а, спокойно ожидая его вердикт, хотя прекрасно понимала, чем чревато для нее возвращение в Центр.
Целый мир за то чтобы обнять и защитить, даже не взять, не потребовать плату натурой. Что с ним?
Взгляд упал на руку товарища, что уже готова была нажать спуск. Толчок, выстрел и Звончик упал замертво, перечеркивая Тео путь назад, отбирая возможность получить долгожданный приз — капитанские лычки, место в обществе суров. Но ни капли сожаления не омрачило Филосова.
— Как же звание, финчи? — тихо спросила Стася.
— Ты же живешь без них, значит, и я проживу, — улыбнулся Тео. На душе стало легко, он словно отряхнул ненужное, словно родился вновь. И смущенно, дичась собственной смелости, притянул женщину к себе, обнял одной рукой, другой стер пыль и кровь со щеки, разглядывая Стасю, будто видел впервые. Он бы сказал ей очень многое: что значит она для него, как и когда он это понял, что готов для нее не то, что курсанта убить — академию взорвать и сам умереть. Только не время, не место. Да и слов подходящих, красивых, таких чтобы сразу оценила и поняла как он к ней, не находилось.
— Уходить надо, — только и прошептал, сожалея о том, что время не остановить, как бы не хотелось и отмеряно ему на объятья миг всего лишь.
— Если уйдешь со мной — не вернешься, — предупредила.
— Знаю.
— Можно еще все переиграть…
— Зачем?
— Я не смогу взять тебя с собой…
— Знаю. Но сейчас-то мы вместе?
Стася смотрела на него, он на нее и взгляды говорили больше слов.
О чем ты говоришь, в чем уверяешь? Хочешь, чтобы ушел? А я не могу, не хочу. Мое место рядом с тобой и цель у меня одна — ты. Прости, что не понял это сразу, что настолько тугодум, — говорил его взгляд.
Я боюсь за тебя, — говорил ее.
— Пойдем, — качнул головой: не бойся. Я все решил и впервые чувствую, что на верном пути. Остальное не в счет, остальное неважно. — Без меня тебе от сюда не выйти, не оторваться от «санитаров». Это утилитарная зона. Я здесь мальчишкой от зачистки прятался и смогу тебя вывести.
Стася вздохнула: что она творит? Рада, что Тео оказался таким, как она представляла, счастлива, что он рядом, но должна печалиться, настоять на его возвращении к своим. А не может. Эгоистка!
И подобрала бластер убитого курсанта, разоружила, забрав необходимое, в-первую очередь климатический зонд.
— Бронь возьми, — посоветовал Тео, снимая с робота программный чип.
— Не зачем. Что задумал? — кивнула на плату. Парень хитро улыбнулся.
— Сбой программы. Банальный вирус переадресации. Пусть роботы теперь за группой зачистки побегают. Пока одни сообразят и перепрограммируют, другие немало положат, суматоху устроив, и нам возможность спокойно исчезнуть дадут.
Русанова кивнула оценив: неплохая мысль.
Тео вернул чип на место и повел женщину прочь.
— Досталось тебе. Шов бы наложить, — заметил между прочим. Тяжесть ранения он уже оценил.
— Потом, — отмахнулась. Плечо болело, но не настолько, чтобы драгоценные минуты на него тратить.
— Хорошо, тогда какие планы кроме смыться и переждать?
— Попасть в водосборник и центр управления погодой.
Филосова развернуло:
— Ты серьезно?
— Абсолютно.
— Это правительственная зона. А тебя ловят по всем углам.
— И что?
— Не дойдешь.
— Дойду.
— Упрямая, — головой качнул. — Зачем тебе в климатический отдел? Это почти в центре зоны. Здание в периметре администрации, охрана соответственная. Убьют, ты и к заграждению не подойдешь.
— Из лаборатории тоже, говорят, никто не убегал.
Тео с растерянностью покосился на нее:
— Все — таки ты ненормальная.
— Ты не рад? — улыбнулась.
Парень подумал и рассмеялся.
Стесси с удивлением рассматривала пейзаж: красный песок, камни, небо с бурым оттенком и вода до самого горизонта, темная, мрачная в своей недвижимости.
Патруль бодро двигался по берегу, лавируя меж валунов вместе с контейнерами и только женщина отставала, то и дело озираясь: где она?
Чиж сначала оглядывался на нее, потом поотстал от своих, боясь за Стасю. Конечно, в то время, куда они попали ничего и никого еще нет, но сказать определенно нельзя.
Женщина, заметив что он ждет его, нахмурилась, одарила неприязненным взглядом и гордо вскинула подбородок проходя мимо. И запнулась. Николай успел поддержать, но вместо «спасибо» заработал не слабый удар по лицу, да такой хлесткий, что кровь из губы брызнула. Мужчина растерялся от неожиданности, прижал руку к губе, удивленно уставившись на женщину: ты нормально себя чувствуешь?
Та плечами передернула с брезгливостью и дальше не пошла — поплыла, не обернувшись.
Ну… Тьфу! — сплюнул на песок кровь, не сдержавшись, и двинулся за Русановой, взглядом спину тараня. Чтобы сказать такое, сделать, чтобы осадить раз и навсегда? Что с ней, вообще, происходит? С какой цепи сорвалась?
— Стася, у тебя с головой-то как? — спросил тихо, вместо того, чтобы грубо и доходчиво высказать все что наболело.
Женщина даже бровью не повела в его сторону.
Глава 13
— И как это понимать? — упер руки в бедра Дон, рассматривая с высоты развалин регонцировку войск: планеры дружно уходили прочь, в то время как внизу шел нешуточный бой.
Капитан щурясь изучал местность и маневры бойцов, а Кир поглядывая по сторонам, подкручивал зарядное устройство бластера, готовя его к бою.
— Скорей всего ее там нет, — постановил Вит. — Роботы пошли против своих. А где двое бодаются третьему самое время скрыться.
— Что она и сделала. Роботы ее работа, думаешь?
— Думать нечего — ее.
— Здорово. В каком направлении теперь ее искать?
— Это частности. Ты связь с базой давай.
— Глухо, Вит. Уходить похоже по экстренному курсу придется.