Прикосновение прохладных простыней обжигает. Из полуоткрытого окна доносятся смутные звуки музыки, отдаленный смех, голоса — шум ночного города, истомленного дневным зноем. Кожа плавится, тает под сильными мужскими пальцами. Сияющие вспышки под сомкнутыми веками. Волшебство. Блаженство. Какой яркой может быть ночная тьма!..
Опомнившись, Маргарет обнаружила, что лежит на кровати в объятиях Микаэля, прижимаясь щекой к сильному смуглому плечу. Вся одежда куда-то подевалась. Тело, словно подогретый мед, наполняла блаженная истома — хотелось растечься, расслабиться и лежать так вечно, ощущая, как пальцы Микаэля нежно перебирают длинные шелковистые волосы. Голова слегка кружилась — как после бокала вина или глотка чистого горного воздуха.
Молодая женщина снова прикрыла веки.
— Маргарет…
— Ммм…
— Маргарет, ты спишь?
— Нет, милый… Что, надо вставать?
Неожиданная мысль о том, что уже пора отправляться на работу, самым немилосердным образом вырвала молодую женщину из сонного забытья. Она резко села на кровати, прижимая простыню к груди. Магический любовный дурман вмиг куда-то улетучился.
Маргарет несколько ошалело огляделась и увидела у журнального столика темноволосого высокого мужчину, прикрытого исключительно полотенцем, обмотанным вокруг бедер. Мужчина что-то с увлечением расставлял на темной полированной столешнице. Она помотала головой, но видение и не думало исчезать, вызывая самим фактом своего существования крайнее неудобство.
— М-микаэль… — наконец сдавленно произнесла бедняжка, чувствуя, как щеки заливает предательский румянец.
И это я? Как я могла так поступить? Броситься в постель с первым попавшимся незнакомцем…
И с каким незнакомцем, заметил наблюдательный рассудок. Один на тысячу, и в Англии такие не водятся.
— Я заказал пиццу, — невозмутимо сообщил Микаэль, совершенно не замечая душевных терзаний Маргарет. — Огромную. С анчоусами и ананасом. Вкуснотища! И вино… Какое ты предпочитаешь?
— В это время суток я предпочитаю спать, — мрачно ответила она, разглядывая мускулистую загорелую спину. Интересно, и как его теперь выставить за дверь? — Мне завтра на работу.
— Ну, время еще совсем раннее, Маргарет, — заверил ее смуглый соблазнитель, словно лаская губами непривычное имя. — Мы все успеем.
Ненавижу ананасы! Ненавижу пиццу! Не в Италии, в конце концов. И как можно запивать ее вином? Это же…
Стук посыльного прервал несколько сумбурный поток ее мыслей. Пицца оказалась горячей, ароматной и вкусной. Белое легкое вино — прохладным и тоже вкусным. Никакого несоответствия не наблюдалось.
— И все-таки я не понимаю. — Микаэль доел последний кусок и запил его внушительным глотком вина. — Ты действительно приехала сюда, чтобы изучать акул? Этих мерзких тварей?
— Ну да. У нас-то они не водятся. Холодно слишком. А у вас — прямо у самого побережья…
— То есть ты исследуешь жизнь и повадки этих зубастых, омерзительных, неприглядно выглядящих порождений кошмара?
— И вовсе они не порождения! — В молодой женщине немедленно пробудился специалист. — Это необычайно древние и интересные животные. У них хрящи…
— Пардон?
— Хрящи вместо костей. А зубы…
— Вот-вот, зубы! И я о том же.
— …устроены совершенно удивительным образом! Невероятно! Несколько рядов и один ряд сменяет другой по мере износа! Потому что акулья чешуя…
— Вот и я о том же, — мрачно повторил Микаэль. — Куда уж удивительнее. Раз — и тебя нет. Чудо- рыбы, не иначе. С чудо зубами.
Маргарет подумала и решила перевести разговор на что-нибудь менее опасное. На птичек? Рыбок? Нет, рыбки уже были, да и вообще глупо сидеть на краешке кровати, закутавшись в простыню, рядом с малознакомым мужчиной, с которым только что занималась любовью, есть пиццу и обсуждать профессиональные пристрастия. Может быть, она все-таки сошла с ума?
Может, и сошла, подтвердил внутренний голос. Ничего тут не поделаешь. Ни-че-го.
Молодая женщина глубоко вздохнула и продолжила светский разговор:
— А вот ты, Микаэль… Нравится тебе работать шофером?
— Очень. Машина — моя, рабочий день ненормированный. Что хочу, то и делаю. Беру только приятных пассажиров. Что может быть лучше!
— Возишь туристов?
— Я вожу всех. Попадаются интересные люди.
— И женщины.
— И женщины. — Микаэль перехватил подозрительный взгляд Маргарет и рассмеялся. — Ты что, думаешь, я пошел работать шофером, чтобы знакомиться с красотками, которые садятся ко мне в машину?
— Ну… — осторожно начала она, — а разве это не так?
Микаэль сверкнул темными глазами.
— Просто я не мог упустить такой случай, — сознался он. — Красавица блондинка в центре Барселоны, да еще поздно вечером. Тебя бы похитили через пару шагов! Я просто вовремя подоспел. Ну, как настоящий рыцарь, понимаешь? На белом коне практически.
— То есть ты меня спас от участи, что хуже смерти? — спросила Маргарет, лукаво улыбаясь.
— Точно так. Спас — для себя одного. — Микаэль легонько провел пальцем по краешку простыни, в которую куталась англичанка, заставив горячую волну наслаждения пробежать по ее телу.
— У меня богатая программа на оставшуюся часть этой ночи.
Он слегка наклонился и коснулся губами золотистого завитка у уха молодой женщины, затем провел поцелуями дорожку к нежной шее. Простыня как-то сама собой сползла к бедрам, открыв восхитительное зрелище, заставившее глаза испанца вспыхнуть от удовольствия.
— Ты прекрасна, Маргарет, — хрипло выдохнул он, лаская ее груди и привлекая к себе, снова заставляя позабыть обо всем на свете. — Ты прекрасна. Иди ко мне.
— Но, послушай… — Она попыталась вывернуться.
Яркий свет, заливающий комнату, смущал молодую женщину, привыкшую к тому, что любовью занимаются молча, на кровати и в полной темноте, при этом старательно делая вид, будто ничего особенного не происходит.
— Что-то не так? — Невзирая на свой вопрос, страстный испанец явно не собирался прерывать одурманивающие ласки ни на секунду.
— Нет, все хорошо. Только… знаешь, давай погасим свет.
— Зачем? — искренне удивился Микаэль.
— Ну… так как-то интимнее, — смущенно пробормотала Маргарет, чувствуя себя полнейшей дурой.
Вечно она попадает в идиотские положения. Можно начать собирать коллекцию — все какая-то польза.
Микаэль слегка отодвинул ее от себя и долго вглядывался в хорошенькое личико, порозовевшее от смущения и недовольства собой.
— Маргарет, ты что, стесняешься заниматься этим при свете? — ошеломленно произнес он. — Ты…
Интересно, что означает это «ты»? — в панике подумала она. «Ты, которая знакомится с мужчинами на улицах»? Или на худой конец — «Ты, которая даже не боится плавать с акулами»?..
