представлен, как автор нескольких книг, 'которые содержат абсурдные рассуждения относительно термодинамики и кинетики. Автор опровергает почти все существующие науки. Насколько мне известно, физика не является его специальностью. Выйдя за рамки того, в чем разбирается, он оказал плохую услугу и себе и науке'.
В таком же снобистском тоне высказывается о работах А. И. Вейника явно не читавший эти работы В. А. Крат ('ЛГ' от 26 июля 1978 г.) Между тем Общая термодинамическая теория Природы (сокращенно ОT), созданная А. И. Вейником, представляет собою всеобъемлющую и самую общую современную теорию, не только не отрицающую 'все науки', но, наоборот, включающую их в себя, как частный случай (См. А. И. Вейник, «Термодинамика», Минск, 1968 г., и 'Термодинамическая пара', Минск, 1973 г.) Удовлетворяя принципу соответствия, ОТ включает в себя, в частности, и теорию относительности и квантовую механику. Можно (и должно!) дискутировать по поводу отдельных выводов ОТ, но ее общая значимость для теории и практики ныне совершенно несомненна.
В монографии В. П. Бурдакова и Ю. И. Данилова 'Физические проблемы космической тяговой энергетики' (Атомиздат, 1969) авторы широко используют ОТ для анализа эффективности космических тяговых систем и пишут, что 'при этом мы используем и развиваем многие из идей А. И. Вейника, которые в силу их необычности еще не получили всеобщего признания'. Те же авторы в новой монографии 'Внешние ресурсы и космонавтика' (Атомиздат, 1976) снова и весьма успешно используют ОТ.
Широта научного подхода А. И. Вейника позволила применить его Общую Теорию и при конструировании радиоэлектронной аппаратуры (см. Р. Г. Варламов 'Введение в теорию конструирования РЭА', Москва, 1970 г.) и в термической обработке чугуна (см. В. К. Федюкин и В. П. Бреусов 'Новое в термической обработке высокопрочного чугуна', Л-д, 1972 г.) и в прогнозировании миграции морских креветок (см. работы А. К. Сигаева) и во многих других практически очень важных областях.
Законы ОТ используются в преподавании термодинамики и в советских вузах (см., например, В. В. Погосян «Термодинамика», Томск, 1972) и за рубежом в вузах США, Англии, Японии, Польши, Чехословакии, Индии, Китая и многих других стран.
Общая теория изложена А. И. Вейником в 18 монографиях, 10 брошюрах и 150 статьях. Им получено 20 авторских свидетельств на изобретения и многие его труды изданы за рубежом. По отзыву проф. Манабу Сено (Токио), 'А. И. Вейник упорядочил теорию термодинамики, ввел много новых общих понятий, концепций и получил очень много хороших выводов… Основные позиции автора правильны и прогрессивны. Книги А. И. Вейника являются образцом тесной связи теории и практики'. Английский проф. Х. Бартон в предисловии к английскому изданию одной из книг А. И. Вейника пишет, что его научные заслуги 'возможно, не полностью оценены'.
Как же можно после этого походя, со снобистским высокомерием публично заявлять, что А. И. Вейник является «профаном», оказавшим 'плохую услугу и себе и науке'?! Правильно ли поступила «ЛГ», предоставив свои страницы для поношения талантливого и заслуженного советского ученого?
Я подробно остановился на этом вопросе потому, что Общая Теория А. И. Вейника, как показал ее автор, является пока единственной теорией, которая в принципе может объяснить все главные черты феномена НЛО. Обсуждать и развивать Общую Теорию, проверенную практикой (!), безусловно нужно, но поносить публично ее автора (не давая возможности ему выступить в свое оправдание) это значит (пользуясь терминологией 'ЛГ') по меньшей мере 'дезинформировать общественность'.
Бурная «деятельность» Ажажи вызвала ответную реакцию со стороны многочисленных противников проблемы НЛО. Снова с публичными лекциями против 'летающих тарелок' выступили Б. Н. Пановкин и В. А. Лешковцев. Научный уровень этих «лекций» не превышал уровень выступлений Ажажи. Так, например, 10 мая 1978 года В. А. Лешковцев прочитал МИФИ лекцию на тему 'Поиск внеземных цивилизаций'. По отзыву ряда сотрудников Института (Ю. А. Хлесткова, Д. А. Менькова и др), направленному в общество «Знание», Лешковцев проявил 'полную некомпетентность' в проблеме НЛО. Подобные лекции, по отзыву слушателей, лишь 'способствуют дальнейшему распространению домыслов и слухов, т. к. люди не удовлетворяются такими несерьезными безответственными выступлениями'. Такого рода халтурные лекции читались и в Ленинграде (Б. К. Федюшиным и др.). Наиболее скандальным оказалось выступление доктора физ. мат. наук В. П. Смилги 12 октября 1978 года в Московском Планетарии. О содержании и форме этой лекции можно судить по следующему моему письму в одну директивную организацию, в котором, в частности, говорилось:
'Проблеме НЛО явно не везет. Совсем недавно я обращался к Вам с просьбой оградить москвичей от «лекций» пресловутого Ажажи, а сейчас беда пришла с другого конца. Речь идет о лекции 'Почему хотят летающих тарелок?', прочитанной 12 октября 1978 года доктором физ. мат. наук В. П. Смилгой в переполненном до отказа Большом Зале Московского Планетария.
Оставим на совести лектора и устроителей безграмотный одесский жаргон, употребленный ими в заголовке лекции. Гораздо важнее ее содержание, преподнесенное в предельно развязном тоне сотням любознательных москвичей.
Я присутствовал на этой лекции и у меня есть магнитофонная ее запись, так что выражения, употребленные Смилгой (о них речь впереди), увы, к сожалению, подлинны.
После вступительных слов директора Планетария К. А. Порцевского и лектора В. Н. Комарова, слово было предоставлено В. П. Смилге.
К удивлению присутствующих, Смилга начал с заявления, что он 'не специалист в НЛО', что 'никаких фактов' он не знает, ничего нового не сообщит, а выскажет попросту некоторые свои «соображения» по этому совершенно темному для него вопросу.
'Напросились, так терпите', — заключил Смилга это свое странное вступление.
А потом пошел 'разговор вообще'. Засунув руки в брюки, Смилга проинформировал собравшихся, что еще в 1943 году он занимался «столоверчением», а еще раньше, будучи 'самодовольным мальчишкой', он на Урале слышал рассказы о 'сорокапудовой бабе-звере', сведения о которой позже подтвердились в беседе 'на коммунальной кухне'.
Затем Смилга кратко упомянул об охоте с самолета на 30-метровых анаконд, после чего сообщил, что 'Лохнесское чудовище' ему лично 'ни к чему'. К 'снежному человеку' Смилга отнесся более снисходительно, несколько раз повторив, что 'пусть эта обезьяна бродит по лесам'.
Наконец, наступило время и для 'летающих тарелок'. Снова заявив, что он 'ничего не знает' в этой области, Смилга тем не менее рассказал вымышленный им пошлый анекдот о девушке, которая хотела 'поцелуев 6-футового блондина из космоса' и которая расстроилась, узнав от Мензала, что в космосе мужчины только зеленые и притом 3-х футового роста.
'Сейчас, — продолжал Смилга — женщинам нужны гуманоиды европейского типа', а тем, кто хочет 'зелененьких человечков', он посоветовал зайти в ближайший винный магазин.
Посчитав сказанное достаточно аргументированной критикой проблемы НЛО, Смилга назвал эту проблему 'шквалом кретинизма' и 'новой религией в интеллигентной оболочке'.
'Что бы я хотел? — в заключение вопросил своих слушателей сексуально озабоченный лектор. — Я хотел бы — продолжал Смилга, — чтобы на выходе из Планетария опустилась тарелка и зеленоглазая красавица с другой планеты увлекла бы меня в надзвездные дали'.
На этот раз желание аудитории и лектора, видимо, совпали, так как вместо бурных оваций раздались несколько робких хлопков. Однако, выступивший затем канд. физ. — мат. наук Б. Н. Пановкин бодро заявил, что разговор 'получился интересным', что все сообщения об НЛО всегда оказываются 'липой и мистификацией' и что, к сожалению 'по проблеме НЛО в наших журналах' было опубликовано 'много дряни'.
Ответы на вопросы получились не менее веселыми, чем и сама «лекция». На вопрос о том, что было в Петрозаводске в прошлом году, Смилга ответил, что он ничего по этому поводу не знает, но думает, что 'ничего особенного' там не было. Назвав почему-то внеземные цивилизации «межзвездными» (?!) Смилга сказал: 'Черт их знает, может они и живут 10000 лет', что 'совсем неплохо'.
На множество записок ни Смилга, ни опекавшие его Порцевский и Пановкин вообще никакого ответа не дали. Но заключительный вопрос Смилга все-таки огласил: 'Скажите, товарищ лектор, не напоминает ли Вам Ваше выступление лекцию Остапа Бендера в Васюках?' На этот вполне уместный вопрос Смилга нескладно ответил, что у него 'нет шахмат'.
