ребенку.
Тревис покачал головой.
— Ты не ответила на мой вопрос.
Может быть, настал момент признаться, что победа для нее уже не столь важна, как когда-то? Что ее приоритеты изменились, и она не хочет ничего иного, кроме как быть женой Тревиса и матерью их ребенка?
— Я… то есть… мы…
Она замолчала, изо всех сил пытаясь найти ответ. Не в ее характере было лгать. Но она не была уверена, что ей хватит храбрости сказать ему правду.
Поверит ли он, что все эти годы она пыталась сделать так, чтобы «Обаяние» заменяло ей семью, которую она так хотела иметь? В какие слова могла она вложить свои чувства к Тревису, не рискуя тем, что его возможный отказ разобьет ей сердце? Как она будет жить дальше, если окажется, что он хочет только иметь ребенка, а сама она ему не нужна? Что случится, если она объявит, что безнадежно влюблена в него и хочет бросить свою холодную, одинокую квартиру, чтобы провести жизнь с ним и их ребенком в «Серебряной Луне»? Сможет ли она выжить, если он не захочет этого?
— Фин, что с тобой?
Она взяла себя в руки. Что с ней происходит? Она же Финола Эллиотт. Она никогда не боялась вызова и всегда побеждала. Почему же в эту минуту ей так трудно решиться и объяснить мужчине свои мечты, что она чувствует и чего хочет?
Она взглянула в его невероятно синие глаза и поняла почему. Любовь Тревиса была для нее много важнее и «Обаяния», и должности главы «Эллиотт пабликейшн холдингс».
Решившись, она открыла рот, но Тревис отрицательно покачал головой.
— Погоди, мне надо кое-что сказать тебе.
— Мне тоже.
Как же Фин хотелось, чтобы Тревис взял ее руки в свои и дал ей хоть малейший знак, что чувствует к ней то же, что и она к нему!
— Потом, после меня, — возразил он и указал на кушетку. — Ты могла бы сесть. Я не очень хорошо умею говорить, и мне может понадобиться некоторое время.
Садясь, она задержала дыхание, ожидая, что сейчас услышит слова, такие важные для нее.
— Когда Джесси в первый раз заговорила о попытке найти тебя, я был против этого.
— Я… я не знала. Джесси никогда не говорила об этом.
— Я был чертовски не прав, и она хорошо сделала, что не обсуждала это с тобой. — Он потер затылок и шею, чтобы уменьшить напряжение. — Ты должна понять, Фин. Я не был уверен, что ты будешь рада встретить дочь, которую когда-то давно отдала в чужую семью. В те годы ты была очень молода, а некоторые женщины не любят вспоминать прошлое. И с той минуты, когда моя жена и я удочерили Джесси, я посвятил свою жизнь защите нашей малышки от всего, что могло бы причинить вред и ее телу, и ее душе.
Комок стоял у Фин в горле, и она едва могла сглотнуть. Как повезло Джесси, что она попала к таким прекрасным людям, как Клейтоны! И хоть Фин было тяжело признать это, но жизнь Джесси с папой и мамой, пусть и приемными, оказалась намного лучше, чем могла бы быть, если бы Фин растила ее одна.
— Ты боялся, что я откажусь от нее, — прерывающимся голосом прошептала Фин.
Он кивнул.
— Из-за этого я провел много бессонных ночей, пока Джесс не позвонила и не рассказала, как ты была счастлива, когда она сообщила тебе, кто она.
Слезы подступили к глазам Фин.
— Я любила ее с того мгновения, когда обнаружила, что беременна.
— Теперь-то я это знаю. — Он улыбнулся. — В первый же момент нашей встречи я понял, что ты была вовсе не такой, какой я боялся тебя увидеть.
— Правда?
— Ты оказалась не бездушным руководителем с мертвой хваткой, а теплой, привлекательной и очень соблазнительной женщиной.
Она едва не задохнулась. Считать себя соблазнительной ей никогда и в голову не приходило!
— Не может быть!
— Дорогая, ты заставила меня потерять голову в тот самый миг, когда я увидел тебя.
Его смех согрел ее, но на какое будущее она могла надеяться? Он назвал ее соблазнительной, но до сих пор не сказал, что любит ее…
— Да, надо признаться, что нас с тобой сразу потянуло друг к другу.
— Но и наши проблемы оказались огромными. — Он вдруг стал серьезен. — Ты живешь в Нью-Йорке, а моя жизнь проходит далеко от него. Твоя карьера великолепна. — Он пожал плечами. — А я всего- навсего владелец ранчо и веду простую жизнь. И я никак не могу представить себе, что у нас с тобой что-то получится.
Ее сердце упало. Неужели он намекает, что их отношения закончены? Но почему он не хочет хотя бы попытаться преодолеть трудности?
Тревис сидел, свесив между колен сцепленные руки, и после долгого молчания произнес:
— И еще до того, как мы по-настоящему узнали друг друга, мы обнаружили, что ты беременна.
Она смахнула со щеки непрошеную слезу.
— Ты и нашего ребенка считаешь проблемой?
— Черт побери, конечно же, нет! — без колебания ответил он. — Ничто не может сделать меня счастливее, чем весть о том, что у нас с тобой будет ребенок. — Тревис встал и подошел к Фин. — Но я не знаю, как нам справиться со временем и расстоянием.
Тревис опустился на колено и спрятал руки Фин в своих ладонях.
— В жизни я никогда ничего не делал вполсилы и впредь не собираюсь. Я так же не хочу быть частично занятым папой, как и ты не хочешь быть частично занятой мамой.
Ее сердце замерло.
— О чем ты говоришь, Тревис?
— Я хочу, чтобы мы поженились, Фин, — сказал он серьезно. — Я хочу, чтобы мы с тобой стали настоящими родителями и вместе воспитывали этого ребенка.
Он опять говорит только о своем желании иметь ребенка, но не о своих чувствах к ней! А она… Она больше всего на свете хочет быть женой Тревиса, но как? Он же не любит ее!
— Я… я не знаю, что тебе ответить.
Он наклонился и мягко прижался губами к ее губам.
— Ответ «Да» меня вполне бы устроил, дорогая.
У нее в горле внезапно пересохло. Когда она опять смогла говорить, то коснулась рукой щеки Тревиса и покачала головой.
— К сожалению, такой ответ не устраивает меня.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Тревис почувствовал себя круглым дураком. Выпустив руки Фин, он глубоко вздохнул и встал. За сорок девять лет его жизни ему ни разу не было так больно. Собрав остатки гордости, он расправил плечи и прямо взглянул ей в глаза.
— Что ж, полагаю, нам осталось только решить, с кем наш ребенок будет жить зимой и с кем проводить лето. — Тревис отвернулся и направился к двери. — Сообщи мне, какое решение ты считаешь справедливым, и я соглашусь с тобой.
Рука Фин легла ему на локоть.
— Не спеши, ковбой.
Он мельком взглянул на ее руку, потом посмотрел ей в лицо и захотел заключить Фин в свои объятия,
