Медленно тянулось время… Ночи сменялись одна за другой, в бесконечной череде смеха, страха и фонарей. После очередной охоты я купил себе новые джинсы, кроссовки, пару футболок и книги. До дня моего шестнадцатилетия оставалось чуть больше месяца, и я читал легенды о волках.
Мы брели по набережной, лениво перебрасываясь пустыми фразами. Внезапно установившаяся майская жара тяготила сознание, требуя воды и тени. Влажный горячий воздух мешал сосредоточиться. Хотелось спать.
Справа где-то внизу плескалась закованная в бетонное русло мелкая грязная речушка. Слева проходили трамвайные пути. Вдоль путей тянулись старые кирпичные дома. В некоторых еще жили люди, однако большинство зданий были давно заброшены. Стены постепенно обрастали мхом и грибком, трескался давно не ремонтированный тротуар, битый кирпич смешивался в траве с пивными бутылками. И в каждом камне, в каждой травинке сквозила абсолютная безысходность.
— Как тебе новая подружка Андрея?..
Мимо нас прогрохотал трамвай, заглушив вторую половину вопроса Бэмби. Я неторопливо собирал в голове достойный ответ, и вдруг почувствовал присутствие здесь, на забытой богами городской улице, кого- то еще, близкого и далекого одновременно.
— Подожди меня, — бросил я Бэмби, в два прыжка перескочил через рельсы и нырнул в ближайшую арку. В арке было темно и сыро. И я знал, кроме меня здесь был кто-то еще… какая-то тень…
— Привет, Ной, — сказала тень.
— И тебе привет, Артем, — ответил я. — Какими судьбами?
У тени было смуглое лицо, длинные черные волосы, перетянутые резинкой у затылка и — я знал это не понаслышке — очень крепкие мускулы.
Тень молча улыбнулась, обнажив два ряда крепких белых зубов. Я вспомнил, что семь дней назад Антону должно было бы исполниться шестнадцать лет.
— Ты получил Силу, — констатировал я более чем очевидный факт.
— Неделю назад я видел свою звезду, — согласно кивнул Артем. — Был костер, потом был круг. Мы вспоминали Антона. Сегодня моя первая охота.
Он любил говорить коротко, с едва уловимой насмешкой и уверенностью в собственных силах. В общем-то для такой уверенности у него имелись некоторые основания.
— Ты рад?
На самом деле ответ был мне известен. Мы все радовались… всей всегда… ведь шестнадцатилетие — самое важное событие в жизни.
— Ты же знаешь… — продолжал Артем, — я и так слишком долго ждал.
— Желаю удачи, — я сделал шаг назад.
— Подожди, Ной! — он был явно ошарашен таким поворотом. — Неужели ты не хочешь узнать последние новости из дома? У тебя…
— Не хочу, Артем. Это… тяжело.
— Подожди, ну подожди же, Ной! Расскажи о себе. Почему ты ушел? Где прячешься? Когда вернешься?
Я поморщился.
— Сколько вопросов… Ты никогда не был таким любопытным, Артем. Это что — эхо Силы?
Кажется, он обиделся. Процедил сквозь зубы:
— Я искал тебя.
— Да?
— Мы все искали, всем кругом. Но ты словно умер — даже запаха не осталось.
— Надо было просто спросить у отца, — пожал я плечами.
— Мы спрашивали, — заверил Артем. — Он сказал, что не знает, куда и почему ты ушел…
Отец всегда был таким милым! Хотя… я ведь не оставлял прощальных записок. В некотором смысле он действительно не знал.
— Ной, черт возьми, чем ты здесь занимаешься? — раздалось за моей спиной недовольное бурчание Бэмби. Я заметил, как напрягся Артем. У него было право ненавидеть людей. У меня оно тоже было, но теперь-то я знал, что не все люди одинаковы.
— Это мой друг, — сказал я, разом отрезая себе все пути к отступлению. Артем облизнул пересохшие губы, посмотрел на меня злыми желтыми глазами. Я инстинктивно переместился в сторону, закрывая собой Бэмби. Предупредил:
— Даже не думай, Артем!
Он нехорошо засмеялся, подавляя рычание.
— Тебе теперь не справиться со мной. И ты это знаешь.
— Возможно, — я досадливо коснулся языком пустоты между зубами. Левый клык, естественно, еще отсутствовал. — Но я все равно попробую.
— Ной! — тихо позвал Бэмби. Я ответил, не оборачиваясь:
— Иди домой!
— Я подожду, — упрямо ответил он. Его упрямство было более чем некстати.
— Значит, то, что говорят в поселке, — правда, — бросил Артем таким тоном, чтобы сразу было понятно, что в поселке не говорят обо мне ничего хорошего. Кто бы сомневался!
Хотя… Нет, вру. Я сомневался. Более того, я все-таки надеялся все уладить миром.
— Я не знаю, о чем говорят в поселке, — сказа я чистую правду.
— О том, что ты ушел к людям.
— Я живу здесь.
Не уверен, соглашался ли я со словами Артема или возражал им.
— Ты предал нас?..
Я коротко рассмеялся:
— Ты действительно веришь в то, что сейчас говоришь?
— Ты отвечаешь вопросом на вопрос, — заметил Артем. Я передернул плечами.
— А ты задаешь глупые вопросы. Город никогда не был запретной зоной. Каждый живет там, где ему нравится. Можешь спросить у моего отца. Все ли пришли на его зов?
— Не буду спрашивать, — отрезал Артем.
— Почему?
— Я и так знаю, что не все. Значит, тебе нравится здесь, среди людей?
— Нет.
— Тогда почему ты не возвращаешься?
— Ты решил устроить мне допрос?
— Что мне сказать в круге?
— Это твои проблемы.
— Если ты собираешься драться со мной, то мои проблемы быстро станут и твоими тоже, — злобно заверил Артем. — Ты ведь собираешься драться, Ной?
Я сжал кулаки, чувствуя, как разгорается внутри ярость.
— Я уже сказал, мой друг уйдет со мной.
— Друг… — он сплюнул. — А как же Антон? Выходит, мать была права?..
«Твоя мать сошла с ума после смерти твоего брата…» Я хотел сказать эти слова вслух, но не смог. Я не хотел обижать его.
— Оставь Антона Лесу. Мертвым нужен покой. А люди бывают разные, поверь.
— Разные… Ну надо же!.. Впрочем, может ты и прав…
— Я прав.
Артем покачал головой, словно понял какие-то мои мысли, которых я сам еще не понимал. Потом внезапно положил ладонь мне на грудь. Я не отшатнулся, чувствовал — теперь он не нападет.
— Ты убиваешь?
— Давно. Уже очень давно.
— Том знает?
Я вспомнил лицо отца, его желтые разочарованные глаза, вспомнил, как горела моя щека от его
