Он изучал ее внимательно, всматривался в ее лицо. Она сидела на стуле со связанными руками, сидела очень прямо, с вызывающим видом. Мерфи смотрел на нее, держа в руке конец веревки. Ему вдруг стало ее жаль. Черт — и себя тоже!
Но ненадолго. Он встал и дернул за веревку, принуждая ее следовать за собой. Они прошли по длинному, обшитому темными панелями коридору. Он заглянул во все комнаты и выбрал одну из них. Самую просторную спальню с огромной кроватью.
«Что будет дальше?» — стучало в голове у Маккензи. Она переводила взгляд с постели на незваного гостя и обратно.
Он толкнул ее на кровать, набросил веревочную петлю на завиток дубового изголовья и намотал конец веревки на свою руку. Сидя на краю кровати, сбросил туфли, сдернул лоскутное покрывало и улегся на матрац с другой стороны.
— Можешь тоже лечь и поспать. Пока что тебе придется побыть здесь, — пробормотал он, почти не размыкая губ.
По его голосу Мак поняла, как он измучен. Она сидела не шелохнувшись, но мысли вихрем проносились у нее в голове.
Он лежал к ней спиной. Мощные мышцы натягивали швы на рваной грязной рубашке. Дыхание его стало ровным, и Маккензи наконец сглотнула, лишь сейчас осознав, что все это время задерживала дыхание.
— Как тебя зовут? — пробормотал он.
Ей казалось, что он уже уснул, поэтому она чуть не подскочила, на кровати, услышав его голос.
— Что?
— Как зовут?
— Мак.
Он слегка повернул голову, потом перекатился на спину и посмотрел на нее.
У него были слишком длинные волосы. Завитки падали на воротник. Встретившись с ним взглядом, Маккензи ужаснулась собственным мыслям, так как подумала о том, как он, наверное, был бы красив, если бы не грязь и кровь. И каким твердым было его тело, когда прижималось к ней.
— Что это за имя для девочки — Мак?
— Маккензи. Мак. — Она смотрела в стенку прямо перед собой.
— Мак и Мерфи. — Он снова отвернулся. — Чертовски забавно, правда? Поспи немного. Тебе это пригодится.
Она даже не прилегла. Смущенная, уставшая и испуганная, Мак прислонилась спиной к изголовью и занялась веревками, стягивающими ее руки.
Кожа воспалилась, веревки врезались в запястья. Тоненькая струйка крови потекла по пальцам.
Маккензи чувствовала мужскую ауру, окружавшую ее обидчика, который лежал всего в нескольких сантиметрах от нее. Инстинкт подсказывал: не следует провоцировать его. Странно было то, что она чувствовала в нем еще что-то. Раскаяние. Угрызения совести. Неужели? Неужели именно это таилось за стальным блеском его безжалостных глаз?
Откинув голову на изголовье, она закрыла глаза. Ей было страшно пошевелиться. Вдруг ее тюремщик подумает, что она пытается освободиться, и накинется на нее с ножом? Он сделает это неосознанно — рефлекс заставит его воткнуть в нее нож по самую рукоятку… Может, он уже убил им кого-нибудь? Лицо ее покрыла мертвенная бледность. Мак крепко зажмурилась.
Она должна вырваться отсюда. Но как? Едва ли ей удастся высвободить из веревочных оков свои распухшие руки. Взгляд ее скользнул к концу веревки, к петле у изголовья, потом вниз, к его… руке.
Его пальцы чуть разжались. Веревка лежит свободно. Если встать, выдернуть ее и побежать, она, возможно, успеет добраться до входной двери, отпереть ее и… и что дальше? Ей нужны ключи, чтобы завести машину, а они в сумочке. В данный момент она даже представить себе не могла, где видела эту сумочку в последний раз.
Надежда. Она придала ей необходимые силы. Двигаясь очень медленно, с предельной осторожностью, Мак сантиметр за сантиметром отодвигалась к краю кровати. Внезапно замерла, прислушалась. Он застонал и слегка пошевелился. Но не проснулся.
Раздался оглушительный удар грома, эхом раскатившийся по небу. Маккензи подпрыгнула на краешке кровати. Внезапный порыв ветра ударил в окно, и Мерфи тотчас перевернулся на спину. Веревка выскользнула из его пальцев.
Сверкнула молния; гроза набирала силу. Теперь или никогда.
Она ждала следующего раската грома. Молния не заставила себя ждать; причем ударила так удачно, что свет мгновенно погас. Мак мысленно улыбнулась. Может быть, это вмешательство провидения?
В кромешной тьме она спрыгнула с кровати и рванулась к двери. Стремительный рывок — и веревка ослабла. Мак бежала, натягивая веревку. И вот она уже освободилась. Со всего маху беглянка врезалась в сервировочный столик, стоящий в коридоре.
Ее сумочка должна быть на кухне. Она неловко схватила ее связанными руками, высыпала содержимое на стол и стала на ощупь искать ключи. Кровь бешено стучала в висках, дыхание с хрипом вырывалось из груди.
Мак слышала свои приглушенные отчаянные рыдания, рвущиеся из горла, пока она лихорадочно ощупывала содержимое сумочки. Наконец пальцы нащупали холодный алюминий. Выбегая из кухни, она благодарила Бога. Бросилась к входной двери, вытянув перед собой связанные руки, таща за собой веревку, словно кошачий хвост.
Какой-то силуэт. Человек… О Боже, это он! На несколько секунд комнату залил свет очередной «вольтовой дуги», вспыхнувшей в небе. Ее руки упирались в его грудь. Глаза Мерфи угрожающе вспыхнули, он ухмыльнулся. Бушующая за окнами гроза отдавалась эхом в ее ушах, а ярость бури отражалась на лице мужчины, преградившего ей путь.
Кровь бросилась ей в голову. Застав Мерфи врасплох, она оттолкнула его в сторону с силой, которой прежде в себе и не подозревала. И в отчаянии бросилась сквозь дождь и ветер к своей машине, стоящей в каких-нибудь пятнадцати футах от дома. Не может быть, чтобы она оказалась запертой. Не может… Ни к чему ей было ее тут запирать. Она молилась про себя, чтобы так оно и оказалось. Теперь она уже зашла слишком далеко и не могла остановиться.
Он догнал ее мгновенно — подставил ногу, и они упали на землю и покатились вниз по пологому склону. Лица их почти соприкасались; он дышал тяжело и часто. Они смотрели друг другу в глаза. В ее взгляде были страх и вызов. В его — холод и отчаяние.
Она перестала сопротивляться, придавленная его весом, и это его чуть не доконало. На несколько секунд ее тело стало мягким и податливым, груди упирались в его грудную клетку. Ее полные губы были так близко…
Буря накрыла их. Маккензи лягалась, царапалась, кричала. Когда она ударила Мерфи коленом, ночной воздух огласился его проклятиями. Мак вскочила, поскользнулась. Наконец поднялась на ноги.
Из ее горла вырвался крик, когда он ухватил ее за лодыжку и снова повалил на землю. Грязь и глина забились ей под блузку, а острый сучок распорол кожу на животе. Он потащил ее в дом, несмотря на отчаянные попытки Мак взобраться на холм.
Удары кулаков обрушились на голову Мерфи. Острая боль пронзила ее руки, однако Мак продолжала наносить удар за ударом.
Насквозь промокшие и грязные, они отчаянно боролись, катаясь по земле. Наконец Мерфи снова подмял ее под себя. Дождевая вода капала с его лица на ее щеки. Навалившись на нее всем своим весом, он ухватил Мак за руки и завел их ей за голову. Лишив ее таким образом возможности сопротивляться, он чуть расслабился, по-прежнему прижимая ее к земле. И вдруг уткнулся лбом в ее голову.
Мерфи почувствовал, как в нем поднимается волна желания. Черт возьми, природа брала свое. Испытывая к себе ненависть и презрение, он резко встал, рывком поднял Мак на ноги и взвалил на плечо. Ухватившись за перила, чтобы не упасть, зашагал обратно к дому.
