— Да, теплая, я тоже заметил, посмотри, что у меня еще есть.
— Что это такое?
— Талеры. Талеры, большие, как ломтики луга. Общей стоимостью в сорок две косых.
— Что ты думаешь с ними делать?
— Аккумулировать!
— Желание второй жизни неэтично, — сказал изумруд. — Если мне позволено предложить свое мнение.
— Я был очень бедным мальчиком, — сказал Вандермастер. — Никакой еды, кроме жидкой овсянки. Изо дня в день овсянка, овсянка и овсянка. Когда я впервые увидел луковицу, мне было пятнадцать лет.
— Новичок в этом мире, я несколько стесняюсь высказываться по подобным вопросам, — сказал изумруд. — Поздний гость на пиру жизни, не успел еще толком осмотреться. И все же мне кажется, что желание тут же, не отходя от стола, пировать вторично может быть сочтено проявлением алчности.
— Овсянка сегодня, овсянка вчера, овсянка завтра. Иногда — суррогаты овсянки. Я горю жаждой реванша.
— Помнится, вы упоминали любовь.
— Все эти сорок пять лет призрачная птица любви неизменно ускользала из моих рук.
— Эта Лили кажется мне весьма приятной особой. Приятная и аппетитная. Очень симпатичная. Красивая внешне.
— Да, несомненно.
— Мне особенно нравится в ней ее преданность. Очень преданная. Своей работе.
— Да, тут я полностью согласен. Достойно всяческого восхищения. По моему глубочайшему убеждению, свободная пресса является одной из важнейших составляющих…
— В этой Лили чувствуется неколебимая верность. Пожалуй, было бы крайне приятно поговорить с ней, познакомиться с ней поближе, поцеловать ее, спать с ней и прочее в этом роде.
— Так что же ты предлагаешь?
— Перед вами открывается, — сказал изумруд, — так сказать, изумительная перспектива второй, столь вами желанной, жизни.
— Да?
— И потом, это же сейчас. Сейчас это быстрее, чем потом.
— У тебя поразительно светлая голова, — сказал Вандермастер, — Поразительно светлая для камня.
— О'кей, — сказала Лили. — Я предлагаю, чтобы вы стукали один раз для «да» и дважды для «нет». Вы меня поняли?
— Тюк.
— Вы являетесь истинной ступней Марии Магдалины?
— Тюк.
— Вандемастер похитил вас из итальянского монастыря?
— Тюк.
— Картузианский монастырь в Мерано, или в окрестностях Мерано?
— Тюк.
— Вам плохо в этом ковчеге?
— Тюк-тюк.
— Вы убивали колдунов в последнее время? Ну, скажем, в последний год?
— Тюк-тюк.
— Вы морально безразличны или у вас есть свои мнения?
— Тюк.
— У вас есть свои мнения?
— Тюк.
— Мы являемся свидетелями противостояния Молл и Вандермастера. Как вы думаете, на стороне кого из противников находятся правда и справедливость?
— Тюк-тюк-тюк-тюк.
— Это значит Молл? По тюку за букву?
— Тюк.
— Здесь тепло?
— Тюк.
— Слишком тепло?
— Тюк-тюк.
— Получается, что вы участвовали в махинациях Вандермастера против своей воли, это так?
— Тюк.
— Возможно, вы даже не против использовать свою весьма внушительную мощь на пользу Молл?
— Тюк.
— Вы знаете, где сейчас находится Вандермастер?
— Тюк-тюк.
— У вас есть какие-нибудь догадки о его дальнейших намерениях?
— Тюк-тюк.
— Как вы относитесь к движению за права женщин?
— Тюк-тюк-тюк-тюк-тюк-тюк-тюк-тюк-тюк-тюк-тюк - тюк-тюк-тюк.
— Извините, но я не поняла. У вас есть любимый цвет что вы думаете о косметической хирургии нужно ли позволять детям смотреть телевизор после десяти вечера угнетает ли вас неизбежность старости считаете ли вы ядерную энергию разумной альтернативой углю и нефти каким образом вы снимаете стресс боитесь ли вы летать на самолетах есть ли у вас любимый рецепт чили, которым вы могли бы поделиться с нашими читателями?
— Тюк-тюк.
— Первое в истории интервью с подлинной ступней Марии Магдалины — и без рецепта чили!
— Миссис Вандермастер.
— Да.
— Садитесь, пожалуйста.
— Спасибо.
— В красное кресло.
— Вы очень любезны.
— Чаю со льдом? Или немного «Санки»?
— Я бы не отказалась от «Пляски призраков», если у вас есть из чего ее сделать.
— А что такое «Пляска призраков»?
— Одна часть водки, одна часть текилы и половинка луковицы. Нормальной, полноразмерной луковицы.
— О-го-го-го-го!
— Знаете, когда тебе восемьдесят один год, силы уже совсем не те. Пара «Плясок», и я начинаю интересоваться жизнью.
— Пожалуй, я сумею вас обслужить.
— Две «Пляски призраков», и я начинаю замечать окружающее.
— Миссис Вандермастер, ведь вам известно, не правда ли, что ваш гнусный сын похитил с помощью своих приспешников мой изумруд? Мой личный, плоть от плоти, изумруд?
— Может, я что-то такое и слышала.
— Так слышали вы или нет?
— Вообще-то мне и самой не слишком нравится этот парень. Он с поворотом.
— С поворотом?
— Он и этот пес. Он уходит в угол и говорит со своим псом. Поглядывая на меня через плечо, не
