похожее. Страх, и тот казался благом, потому что он лучше, чем пустота равнодушия. Но страхом нельзя спастись – это Лорри понимала твердо. Из последних сил она стала искать хоть ничтожную и слабенькую, но надежду.
Мир не мог сгинуть. Просто сама она куда-то провалилась. Так думать уже проще. Потому что здесь пустота, а где-то в ином месте по-прежнему есть солнце, Сати, вожак Даур, Йялл… и директор.
Ялитэ – очень умный айри, за его спиной опыт многих веков и ресурсы всей Академии. Не может быть, чтобы он не попытался выручить свою – ведь можно рискнуть и подумать это вслух – невесту. Да и Йялл не останется в стороне. И Сати. Обязательно будут искать. Все вместе. Важно лишь не замерзнуть, не раствориться в пустоте. Думать о хорошем. Чтобы не забылось и не сгинуло. Чтобы согрело…
Вот она дарит смешного серого котенка Сати. Девочка улыбается, из ее странного, слишком взрослого взгляда исчезает задумчивость. Котенок мяукает, пытается кусать новую хозяйку за палец – а она смеется…
Вот Йялл, вонючий гролл и гнусный инспектор, пригнал в город медицинский мобиль. Зарычал со своим неподражаемо зверским видом, показывая глупому и падкому на простые эффекты городку, кто в нем хозяин. Подал руку врачу – тоненькой смуглой девушке с шелково-прямыми волосами, таковы все коренные жительницы провинции Анкчин. Замечательный человечек, такому не место в грязном городе. Но она осталась…
Важно вспомнить и ворох цветов в архиве. До той ночи никто и никогда не дарил ей букеты просто так, желая порадовать и подбодрить, выразить уважение. Лилии пахли в саду даже утром. Такие разные и удивительные! Она и не знала о существовании большинства сортов.
Или вот хорошее воспоминание: директор дарит цветы. Мелкие, желтые, как глаза волвеков… Хотя, если разобраться, при чем тут глаза волвеков? Букет собрал Ялитэ. Директор Академии ан-моэ Ялитэ, для которого сплетни и шепот за спиной – не помеха. Скоро он сюда проберется. Вернет ее домой и потребует выучить свое полное имя из двадцати семи слогов. А потом пригласит всех – Сати, Томи, Йялла, Риана… даже Джан, наверное. Пригласит на старинный парусник. Она попросит, директор не откажет, а может, сам догадается, у него душа чуткая. Как красиво он смотрел на Хьёртт!
Мысли текли все медленнее и труднее, пустота рвала сознание болезненно и упрямо. Сопротивляться делалось невозможно. Почти. Еще минутку, если время имеет тут смысл, она протянет. И еще…
Директор спас ее одним движением своей могучей души. Укрыл, словно ладонями. Согрел. Пустота отступила, съежилась и сдалась. Ладони были надежные, плотно сомкнутые, как створки раковины. Она, Лорри, теперь имела вполне определенное представление о себе. Так приятно ощущать внимание и доброту! Она не капля воды и не облачко тумана. Она жемчужина. Радужная, драгоценная, защищенная броней сознания гораздо более опытного и сильного существа.
Стыдно и больно так ошибаться в своем женихе… Он казался суховатым, излишне организованным и склонным жестко ограничивать ее в словах и делах, роли в доме и вне дома. Он причинил боль, вторгшись в прошлое и вынудив вспоминать. И ощущался он совсем иначе… Лорри виновато извинилась. Странно улыбаться без губ – но она смогла. Сейчас, в его ладонях, она ощущала настоящее, то, что скрыто за словами и молчанием. Это настоящее было прекрасно, о таком она и мечтать не решалась.
Створки обрели прозрачность. За ними не оказалось пустоты. Взгляд айри, наделенного огромным опытом и нечеловеческой тонкостью чувств, воспринимал окружающее вопреки его странности и чуждости. И охотно делился с Лорри. Сверху – если можно представить, что для жемчужины есть верх, – сквозь толщу танцующего и подвижного пространства рвались с дикой и страшной яростью пучки света. Целые полотнища! Громады сияния. Но не находили они ни дна, ни опоры и бессильно иссякали в кипящей пучине внизу.
Вокруг Лорри и ее спасителя формировалась сфера иного по тону света. Более спокойного, переливающегося бесконечной вязью узора. Изменчивой, не отслеживаемой взглядом, постоянно играющей… «Совсем как шар с дневником Ялитэ», – подумала Лорана. Второе сознание вроде бы согласилось. Сосредоточилось на сфере, несколько фрагментов узора замерли, делаясь более резкими. То умное и взрослое, что отправлял вовне директор, Лорри не поняла. Куда там! Уровень разный. Чтобы не мешать своему спасителю, Лорана стала рассматривать окрестности. Быть жемчужиной оказалось удобно. После привыкания к новому состоянию сделалось логичным видеть всю сферу сразу, а не отдельный ее сектор.
Сфера слегка пульсировала сложным, но вполне внятным ритмом. Отдельные участки, не вписываясь в общий танец, темнели и даже гасли, чтобы снова начать попытки уловить пульс.
– Ё- о-о, – буркнула самой себе Лорри. – Полный завал у этой штуки с чувством ритма. – И добавила, усердно концентрируясь на тусклом фрагменте: – Давай, поддай. Не, не так, во как надо.
Не высказанное вслух, но внятно сформулированное уточнение докатилось эхом до сферы. На миг она вся потускнела, а потом ритм обрушился на Лорри сквозь защиту створок. «И у этих гулянка», – поразилась Лорана. Будь у нее тело – уже пританцовывала бы. Второе сознание с достойной директора строгостью одернуло. Снова взялось посылать некий сигнал. Ритм спутался, сфера исказилась и послушно восприняла советы Лорри по коррекции. Движение фрагментов постепенно выровнялось, и пульсация обрела высокую яркость. Затем узор ненадолго замер, позволяя рассмотреть себя во всей красе. Сфера вспыхнула ровным белым светом. Характерный не слышный, но ощутимый сознанием треск снова разрушил миропорядок…
Дышать стало совершенно невозможно. Горло давилось рвотными позывами, тело корчилось. Сильные руки рванули вверх – в этом мире были и тело, и верх, и вообще все нормальное, понятное и привычное. Лорана вынырнула, судорожно вздохнула и закашлялась. Тряхнула мокрыми волосами, пытаясь проморгаться и понять, куда на сей раз ее занесло. Одно радовало: директор был рядом. По-прежнему открытый для общения без слов. И по-прежнему оберегающий свою жемчужину.
– Ё- о-о, – выплюнула Лорана любимое словцо. – Щас убьюсь об стенку. Я – есть!
– Оберегаемые нами могут получить лишь травмы средней тяжести, не более того, – пробасил в ухо голос, ничуть не похожий на ожидаемый.
Лорри вздрогнула, медленно и почти нехотя обернулась. Слова она помнила, только Горры могли высказать подобное! И голос помнила… Спрашивать, где находится директор Ялитэ, оказалось невыносимо глупо и неуместно. Желто-карие глаза с узкими зрачками смотрели спокойно и устало. Оберегать ее в том мире безумного цвета было трудно – это заметно по состоянию сознания Рика. Именно Рика, здоровенного волвека, а никак не айри Ялитэ… В последний раз повторив для себя эту странную и заслуживающую обдумывания новость, Лорри уткнулась носом в широкое плечо.
– Передумала убиваться, – улыбнулась она.
Еще раз удивилась тому, что по-прежнему воспринимает всю комнату через Рика. Вот он здоровается без слов с братьями и сестрой, улыбается Сати, тихонько рычит отчет Йяллу и другим, малознакомым… Сати дернула за локоть и потребовала «прекратить пищать и идти в душ». Вид у малышки был сияюще-счастливый. За ее спиной возникла Вирья, сестра Рика, плохо знакомая самой Лорри, но хорошо читаемая через чужую память. Морщась от странности нового сознания, излишне открытого и заполненного избыточной, а порой и противоречивой информацией, Лорана закуталась в огромный халат. Побрела в душ, не имея сил спорить и просто задавать вопросы. Рик за спиной вздохнул – явно прочиталось его желание сменить облик и побегать, отдохнуть от нагрузки на сознание. Потом Рик закрылся, не желая донимать всех гролльими восторгами. Стало чуть проще. Погасло сложное ощущение прозрачности и нереальности стен, через которые слышны и чувства, и даже короткие простые мысли.
Сперва горячий душ, затем прохладный. И еще раз. Чтобы смыть всю странность состояния, стать снова самой обыкновенной Лорри…
– Девочки, – ласково позвала Лорри, шлепая в халате и тапках из душа в комнату, – а где директор? Ну этот, айри который. Ялитэ.
Добавить уточнения пришлось, поскольку Сати усердно отвернулась к окну, а Вирья зашипела исключительно мерзко, с присвистом. То есть ни одного внятного ответа. Лорана удобно разместилась в кресле, прикрыла глаза и стала молча ждать пояснений.
– Аш-ш-ш, не умею я деликатно, – сдалась Вирья. – Если указать место, то в куполе Семи Радуг. А если по сути… Сволочь он. Йялл его загрызть хотел, но потом решил, что ты расстроишься. Врал тебе директор. И про рекомендацию, и про все остальное. Он задумал через Сати осуществить контакт, а тебя использовал вслепую.
– Хорошо-то как, – обрадовалась Лорри. – Имя это дурацкое о двадцати семи слогах… Вирья, а сколько слогов в полном имени Рика?
– Один, – хмыкнула Вирья. – Будешь учить?
– Само собой. – Лорана заинтересованно глянула в окно. – Далеко он убежал?
– До скалы Лайла, полагаю, – зевнула Вирья. – Гроллья повадка. Мужики, что ни день, туда рвутся. Добежать, прыгнуть, лапой дотянуться до царапины, которую якобы нанес первый из вожаков свободной стаи. Ну, потом гордо и резво – домой… Сейчас он уже допрыгнул и бежит обратно, как я ощущаю. Только не рассчитывай сразу поговорить с ним. Вы должны отчитаться перед Тиэрто и толпой его помощников.
– Да, сфера, свет и прочее, – понимающе кивнула Лорри.
– Галлюцинации, – отмахнулась Вирья. – Обычное дело для нетренированного человечьего сознания, вырванного из себя. В стае есть целая книга таких историй. Любимое чтиво психологов и просто любопытных. Чего только не наблюдают! И гроллов с крылышками, и людей с хвостами, и говорящие огненные шары, и первого вожака в
