предложил подвезти Джима до дома. Джим переоделся. Чтобы справиться с дрожью, осушил до капли остатки вина в бутылке и сел на раскладушку перед включенной духовкой, чтобы согреться. Очень хотелось лечь и хорошенько выспаться, но он не мог. В полночь он надел пальто, запер дверь и начал спускаться по тропе.
На прогулочной набережной выстроилось много машин. Среди них был и фургон Томми Херрона. На деревянных подмостках висели фонари. Констебль успел связаться со своим управлением, и спасательная служба прислала гусеничные экскаваторы. Если не получится вытянуть «фольксваген», они его просто зачерпнут ковшами вместе с песком.
Джим стоял у парапета набережной среди резервистов, которые были полицейскими по совместительству. Они чаще имели дело с мелкими дорожными происшествиями и потерявшимися детьми. Джима приняли как своего. Кто-то протянул ему пластиковый стаканчик с куриным бульоном. Они смотрели в море, туда, где пересекались лучи прожекторов.
Ждали, пока начнется отлив. Говорили мало. Через час все разошлись по домам. Дно обнажилось, рисунок песчаных наносов немного изменился, но машины не было. Словно Федак залез внутрь, развернул «букашку» и уехал.
Джим-то знал, где Стивен находится на самом деле.
Тело его, возможно, пошло на корм рыбам, но его душа присоединится к другим, ему подобным душам, что теперь навсегда остались в этом городишке. Она полетит в башню над морем, где всю ночь длится карнавал душ, где никогда не смолкает музыка и раздаются аплодисменты оркестру из пяти музыкантов, который живым услышать не дано.
Но Джим услышит эту музыку. Она приплывет к нему поздно ночью, в самые холода подступающей зимы, приглашая присоединиться к веселью и теплу. Дирижер этого оркестра будет время от времени оборачиваться, чтобы взглянуть, прибыл ли Джим, и он будет внимательно осматривать зал пустыми глазницами, прежде чем даст знак продолжать веселье.
Слепому некуда спешить, он может подождать.
Джиму это хорошо известно.
Глава 9
Предварительное дознание состоялось спустя неделю в комнате над «Залом дружеских встреч» библиотеки. Джим явился туда в костюме с чужого плеча. Показания он давал, стоя рядом с отцом Стивена Федака, который молча сидел в одиночестве. Вся процедура заняла не больше пятнадцати минут, это сильно разочаровало трех пожилых леди. Они заняли места в заднем ряду в надежде получить бесплатное развлечение.
Линду на дознание не пригласили, и в зале Джим ее не видел. Он столкнулся с ней в коридоре, когда все уже кончилось. Кругом пахло штукатуркой и воском. Линда стояла в толпе и искала его глазами.
— Джим, ты ужасно выглядишь! — были ее первые слова.
— Я знаю, — согласился Джим, отходя в сторону, чтобы не мешать другим. — Надо было послушаться совета. В результате я провалялся в постели почти всю неделю.
— В том доме? Это плохо кончится.
— Похоже, я становлюсь выносливее. Уже почти все прошло.
Собственные слова показались ему неубедительными. Дело в том, что последние ночи были самыми ужасными со времени его возвращения в Англию. Но он больше не был одинок. Он знал, что кое-кто придет на помощь, если он позовет.
Линда и сама выглядела неважно.
— Я думала, ты меня избегаешь.
— У тебя, наверняка, были дела и поважнее, — сказал Джим, но она покачала головой, словно он говорил ерунду.
— Слушай, мне надо сказать тебе что-то важное.
— Я весь внимание. О чем речь?
Худенький парнишка лет семнадцати, репортер местной газеты, прошмыгнул мимо, на ходу завязывая пояс пальто. Линда потянула Джима в сторону:
— Здесь я не могу говорить. Куда мы можем пойти?
— Тогда давай отложим на потом. Фургон уже отремонтировали, и я обещал Терри помочь погрузить его оборудование.
— Ты совсем не в том состоянии, чтобы работать, Джим.
В ее голосе прозвучало искреннее беспокойство. Джим начат было ее разуверять, но слова его звучали не слишком убедительно:
— Со мной все в порядке, честно. Я всегда выгляжу как побитая собака, даже когда я в порядке.
В ее взгляде сквозило сомнение, и Джим поспешил добавить:
— Похоже, ему нужен не столько грузчик, сколько слушатель.
Линда с минуту помолчала, словно обдумывала, как лучше изложить то, что она собиралась сказать.
— Мне нужно кое-что тебе сообщить. Я не должна была, но… — Она оглянулась и беспомощно пожала плечами. — Эта смерть все изменила.
— Давай встретимся сегодня вечером, — предложил Джим.
У нее на губах появилась жалкая улыбка.
— После этого разговора ты вряд ли будешь ко мне хорошо относиться.
— Не думаю, что это возможно.
Линда хотела еще что-то добавить, но не смогла. Она резко повернулась и вышла.
Костюм, в котором Джим был на дознании, изначально принадлежал старшему брату Терри Сакса. Потом он перешел к Терри, и Терри собирался отдать его переделывать, потому что сам он из костюма буквально выпадал. Терри пришел в Дом на Скалах в среду перед дознанием и отдал его Джиму. Для Джима это был один из самых тяжелых дней. У него создалось впечатление, что Терри хочет поговорить с ним о чем-то другом, а погрузка оборудования служит только предлогом.
Жест был трогательный, и Джим надеялся, что сумел выразить всю свою признательность. Линда считает, что он выглядит не слишком здорово. Видела бы она его тогда!
В тот день он достал со дна чемодана пакет с таблетками и вновь начал принимать их в том порядке, который предписал ему доктор Фрэнкс. Может быть, он сам виноват в том, что вернулись кошмары? Если бы он аккуратно принимал таблетки и не пытался быть умнее других, он, возможно, не оказался бы так быстро в столь плачевном состоянии. Правда, он почувствовал улучшение, но до исцеления было еще далеко.
Бог мой, как же болела временами спина!
Около двух часов к дому подъехал Терри на своем фургоне. Судя по всему, в последний момент он что-то спешно мастерил: и ногти, и руки у него были черного цвета. Жил он у родителей в комнате над гаражом, фургон и оборудование держал внизу. Сейчас его средства производства стояли у последнего заказчика. Чтобы их оттуда вывезти, нужны были двое.
Терри не стал выключать двигатель. Джим сел в машину и положил на сиденье рядом костюм, завернутый в полиэтилен. Они тронулись в путь.
Поначалу они разговаривали мало. Проехали мимо пролома в ограждении над морем, отмеченного теперь сигнальными флажками. Именно здесь Стивен Федак съехал с дороги, ведущей к маяку. Они почти спустились на берег, когда Джим спросил:
— Ты будешь и дальше заниматься этим делом?
— Формально половинная доля принадлежит предкам Стивена, но я не смог заговорить с ними об этом. И вообще, от этого бизнеса одни убытки. — В голосе Терри не слышалось энтузиазма.
— Ты хочешь сказать, что он не окупается?
— Может, и окупается, но не с нашим отношением к делу. Мы не проявляли должного рвения и не
