Школа наемников

про­ход. Артур присел на корточки: след ботинка, камни ут­рамбованы, значит, здесь часто ходят. Вспомнились оборванцы на свалке, Артур сжал пистолет. Он уже не верил, что встретит нормального человека.

А это что белеет в сторонке? Кости. Артур разворо­шил ногой кучу костей: вроде бы волчьи. Ага, вон и клы­кастые черепа. Рискнуть или обойти подозрительное место стороной? Уже почти ничего не видно, времени нет. Мутант с ним! Артур решил посмотреть, кто тут живет. Если туземец поведет себя агрессивно — прист­релить без разговоров.

Узкая тропинка вела вверх по насыпи, то выныри­вая, то теряясь меж камней. Не разбирая дороги, Ар­тур поднялся на вершину, сбежал с пригорка и очутил­ся на пятачке, окруженном кустарником, как колючей проволокой. Травы на земле уж слишком много, слов­но кто-то специально ее сюда приволок.

— Осторожнее, — пробормотали со стороны скал. — В земле ловушки для волков.

Вздрогнув, Артур прицелился в темноту.

— Опусти пистолет, я тебе не враг, — сказал мужчи­на. — Стой где стоишь, не двигайся, я сейчас выйду и проведу тебя.

Задвигались кусты, и появился темный силуэт. Артур взял его на мушку. Стрелять? Словно прочитав его мыс­ли, мужчина поднял руки, показывая, что безоружен.

Как он выглядит, не разобрать, одно ясно: на голову ни­же Артура, сутулый. Двигался незнакомец зигзагом. Речь связная, бросаться вроде не собирается. Пока на­жимать на спуск не стоит.

Над горами выплыл край луны, свет упал на незна­комца, и Артур увидел, что человек этот без косматой бороды и прилично для здешних мест одет: кожаная куртка с блестящими нашлепками, темные штаны, за­правленные в ботинки, на голове — что-то типа шлема. По возрасту мужчина Артуру в отцы годился.

— Иди за мной шаг в шаг, — сказал он и повернулся спиной. — Я живу в пещере. Если ты меня прикончишь, то не пройдешь, а ночью тебя сожрут волки. Готов? Идем.

— А если я убью тебя в пещере? — спросил Артур, по­вторяя движения незнакомца.

— Если бы хотел, уже попытался бы. Вижу, парень ты смышленый и не кровожадный. Ты ведь тут недав­но? Та-ак... В этом месте будь особенно осторожен, по краешку обойди. Молодец. Если ты здесь недавно, то скорее всего не понимаешь, куда попал... Я сам некото­рое время не понимал. Всё, пришли.

Луна взошла полностью, стало светло. У незнакомца оказалось треугольное лицо, правильной формы нос, губ не видно за недельной щетиной, значит — узкие, взгляд цепкий.

— Меня зовут Густав. 1ус, — представился мужчина и протянул руку ладонью вверх.

Артур назвал свое имя, но руку не пожал.

— Идем внутрь, юноша, я все тебе расскажу. А то еще начнешь метаться да угодишь в яму с кольями. — Гус сно­ва повернулся к нему спиной.

Артур с трудом протиснулся в узкую щель и попал в куполообразную пещеру, на сводчатом потолке блико- вал огонь, горевший во второй «комнате». Словно ба­бочка, Артур рванул к костру, стоя вытянул руки, огля­делся: эта «комната» была поменьше, квадратная. По­верх копоти на стенах — странные рисунки: взаимопро­никающие квадраты, круги, какие-то узоры, человечки с покатыми плечами и длинными ногами. Пахло дымом и жареным мясом.

— Прошу к огню, грейся. — Скрестив ноги, Гус усел­ся на кучу тряпья, схватил миску и принялся чавкать.

В животе Артура заурчало, но он не спешил расслаб­ляться, разглядывал обиталище.

Прожевав, 1ус ему протянул миску:

— Ешь, вижу же: голодный. Ах да! — Он поднялся, по­рылся в куче за спиной и вынул видавший виды холщо­вый пиджак. — Накинь, а то весь в пупырышках.

Возражать Артур не стал, облачился в рванье, застег нул кожаные пуговицы и сунул руку в растянутый кар­ман. Пистолет он так и не спрятал.

— Расслабься, я не кровожадный, пока сытый.

— Куда я попал? — не выдержал Артур.

— Ко мне домой. А если серьезно, то садись, в ногах правды нет. Вот так. Теперь можно и разговаривать. По­пал ты, юноша, в очень нехорошее место. Называется оно Полигон.

Артур закашлялся.

— Поли... чего?

— Здесь, да будет тебе известно, тренируются оме­говцы. Стреляют по живым мишеням, все мы — «мясо».

— Зачем тогда пистолет дали? — удивился Артур.

— Дабы усложнить себе задачу.

Понимание приходило медленно, Артур все никак не хотел отпускать веру в удачу.

Умный мужик этот Гус, грамотный, говорит складно. Костер зачадил, хозяин подкинул хворост — огонь за­трещал, защелкал.

— Как отсюда выйти?

— Никак. — Iyc сунул в огонь кусок мяса, нанизанный на железку, подержал немного, вынул и проговорил: — Дабы мясо получилось сочным, надо, чтобы оно спер­ва огнем прихватилось, а дожаривать следует, уже ког­да костер прогорит, на углях.

Запахло едой, Артур сглотнул, Iyc подвинул к нему тарелку, приговаривая:

— Ты ешь, тут надо быть сильным. Ну и умным то­же. Тогда, как я, все облавы переживешь. Облавы-то на одиночек не устраиваются.

Не выдержав, Артур взял тарелку, повертел кусок мя­са в руках и отправил в рот: жесткое, не прожевать, су­хое и отдает псиной. Но выбирать не приходится. Же­вал он долго, а на языке крутились вопросы.

— Неужели отсюда нет выхода? Не поверю!

— Хе! — Гус уставился в огонь. — Если бы был, я не сидел бы тут три сезона. Все скалы облазил — нет. Там, где можно было пролезть, — некроз. Здесь — сыпучка. На востоке — монолит. Ящерица, конечно, вскарабка­ется, а вот человек вряд ли. Тут среди старожилов ле­генда ходит, что-де был умелец один, из меха-корпов- ских убийц, вот он смог и сбежал. Да мне не верится — наверное, гниет где-нибудь в ущелье, падалыцики его склевали.

— Падалыцики?

— Ну да, огромные такие птицы, но без перьев, и крылья у них перепончатые. Они ночью прилетают и выискивают ослабевших. По крайней мере, на меня ни разу не напали.

Артур, сжав виски, прошептал:

— Ну и попал! — И рассмеялся: — Омеговцы сказали, что если противника прикончу, меня отпустят. Твари, а я думал, они слово держат.

Iyc присвистнул, посмотрел оценивающе и снова от­вел взгляд.

— Ну и ну, щенка омеговского прикончил. Похваль­но. Все-таки омеговцы слово сдержали: тебя ж отпусти­ли. Вы же не обговаривали, куда именно. Надо было тор­говаться. — 1ус потер руки; Артур обратил внимание, что у него маленькие ладошки и тонкие, почти детские паль­чики. — Во всем выгоду искать следует, — сказал он с важ­ным видом, — тогда все у тебя будет. Вот у меня все бы­ло: две жены, обожали меня, чуть ли не на руках носи­ли; дом большой, сендер... Уважаемым человеком я был, потому что, — он коснулся пальцем лба, — головой рабо­тать надо. И будет всё. Но не сразу. Я вот большим че­ловеком был, потому что умный, образованный... Ты не смотри, что я здесь оказался, это всё подлость челове­ческая. Слабак один меня ночью взял... Правда, на сво­ей жене, так она же сама захотела! Бабы — они такие, ты баб бойся... Слабак меня по голове стукнул — со спи­ны, трус он. Убить духу не хватило — знаешь, что бы с ним сделали, если б он меня убил? О-о! На всю Пустошь хай поднялся бы! Ему бы жить не дали! Так он меня свя­зал и тайно омеговцам на Полигон продал.

— А от меня тебе какая выгода? — не выдержал Ар­тур. — Здоровый, жру много, ты здесь и без меня отлич­но справился бы.

— Правильные вопросы задаешь, молодой человек. Это сейчас мне хорошо, а вот потом, когда солнце про­падет, нужно будет у костра дежурить, чтоб не погас. А мне и вздремнуть хочется иногда.

— А при чем тут солнце и костер? — удивился Артур.