Школа наемников

стена плато — той самой высоты. Ничего, главное — не отвес­ная. Петр оттащил Артура от края, и Артур наконец-то проблевался. Леке перекатился на спину и, раскинув ру­ки, уставился в небо. Предстояли спуск и новый подъ­ем, на этот раз — с Орвом за спиной.

* * *

Высота оказалась небольшим, шагов тридцать в диаме­тре, круглым плато. Здесь топорщилась выжженная солнцем трава, прятались в тени лиловые колючие ку­стики... Под ногами хрустели сотни маленьких белых ракушек, обитатели которых давно изжарились и бы­ли съедены муравьями. Жар снизу, из долины, накаты­вал волнами.

От открывшейся перспективы перехватывало дыха­ние. По сторонам — горная гряда, много ярусов красно­ватых, зеленоватых, пепельно-серых скал, тонущих в дымке. Одни возносятся высоко, гораздо выше плато, другие — округлые, небольшие.

Леке обернулся. За спиной — Полигон. Крохотная, вытянутая в длину долина, в мареве и не разглядишь, что там, внизу, делается, и незаметна полоса некроза, отсекающая Полигон от вольного мира. Впереди и на­против — те же скалы, только еще выше.

Ловушка, котел, в котором варится мясо — живые люди. И котел этот вот-вот накроют крышкой, чтобы никто не выбрался.

— Красиво, — вздохнул Авдей. — Только дальше не пройти, видишь? Да и не спуститься небось.

Леке, хрупая ракушками, пересек плато. У самого края остановился. Обрыв. Подняться на высоту можно только одним путем, которым пришла его команда. Вскарабкаться с других сторон — нереально. Курсант вернулся к спутникам, помог оттащить Орва на середи­ну плато. Солнце обжигало уже не так — день клонился к вечеру. А здесь, в горах, дул свежий ветер. Леке от­вык от свежего ветра, несущего запахи Пустоши. Вдох­нул полной грудью. Усталость отступала, даже подума­лось: а вдруг соперники не дойдут, а вдруг всё уже за­кончилось, и ночью Леке будет дома, в цитадели Омега?

Петр и Авдей уселись рядом с мутантом и Артура уса­дили.

— Леке! Иди сюда, вечерять будем! — позвал Авдей.

Желудок свело от голода. Леке глянул вниз, на спуск, — никого не видно. С благодарностью принял от Авдея кусок сушеного мяса, глотнул воды из фляги. Хо­рошо! Только нужно дежурить по очереди, вниз посма­тривать, не идет ли кто.

Неужели и правда все кончилось?!

Голос в голове ехидно хихикнул.

Глава 22

НА КРУГИ СВОЯ. АРТУР

Л

ень клонился к вечеру. Здесь, в горах, было не так жарко, но Артур заполз в полоску тени, которую от­ брасывала дальняя скала, и замер. Он уже не выключал­ся из реальности, однако руки и ноги слушались плохо, будто их хозяин — беспомощный младенец. Ткнувшись носом в гальку, Артур закрыл глаза. Мир отодвинулся на второй план, остались голоса: переговаривались Авдей с Петром, невнятно бормотал Орв.

— Сюда, вот сюда ложись! — командовал Леке, рас­ставляя бойцов. — Не-ет, так тебя снизу заметят!

Шлюхин сын — задерганный мальчишка со взглядом волчонка. Слишком нервный, чтобы смолчать, слиш­ком слабый, чтобы дать сдачи. У него были все шансы стать местным юродивым, вечно грязным, вшивым и за­турканным, но он попал в Омегу и вон каким вырос. А у него, Артура, были все шансы возглавить ферму по­сле смерти бати... Как же давно! Будто в прошлой жиз­ни: перина, собственный сендер, любимая девушка. Ес­ли раньше он сомневался в том, что любит Нику, то сей­час — ни чуточки. Ника... Ее образ словно присыпало пеплом прошедших дней.

— Леке! — крикнул Авдей. — Что это там? Смотри — ползет!

В его голосе было столько ужаса, что Артуру мгно­венно расхотелось спать, и силы откуда ни возьмись по­явились. Артур встал на четвереньки и бодро пополз к спуску с плато.

Сосредоточенные Леке, Авдей и Петр целились вниз. Сжав лысую голову ручищами, Орв раскачивался и беззвучно шевелил губами, а потом закатил глаза и по­валился на бок.

— Сюда прет, — бормотал Петр, отступая. — По сле­дам нашим... А нам и спрятаться негде!

Леке дал очередь и выругался. Артур всетаки под­нялся на ноги, вынув «хауду», подошел к нему и глянул вниз: по отвесной скале взбирались три бурые твари, по форме напоминающие ползуна, но с маниса разме­ром. Леке выстрелил второй раз — твари подняли голо­вы, украшенные двумя парами фасеточных глаз, и как по команде разинули круглые рты.

Чтото было в мутафагах неправильное, настолько противоестественное, что по спине продрал мороз. Твари принялись ритмично покачиваться, не двигаясь с места. Пули их не брали. Артур старался не смотреть тварям в глаза.

— Вот же паскуда! — Авдей перезарядил карабин, пальнул. — Что за мутафаг такой? Леке, не знаешь, бу­дет оно нас жрать или нет? Вдруг оно по другим делам ползет?

— Надо гранатой его, — посоветовал Артур и паль­нул из «хауды» — тварям хоть бы что.

— Гранаты могут пригодиться. — Леке почесал под­бородок, поросший светлой щетиной. — Попробуем сбить камнями. — Он обежал плато и уперся руками в круглую глыбу. — Помогите... тяжело.

Совместными усилиями откатили камень к обрыву, прицелились, сбросили — самую огромную червеобраз­ную тварь смело, поволокло вниз и с чавканьем разма­зало о камни. Там, где она упала, осталась черноватая лужица. Два мутафага поменьше сжались в комок, отле­пились от скалы и покатились к подножию.

Артур уселся и вытер пот. Напрягся всего ничего, а руки трясутся, сердце колотится, перед глазами пля­шут разноцветные круги — помощник из него аховый. Ощущения были похожи на чувства горячечного боль­ного: цвета насыщеннее, звуки громче, страха нет во­обще, мысли круглы и неуклюжи. Артур сел прямо у обрыва, поглядывая вниз, но твари больше не показы­вались. В свете опускающегося солнца скалы казались кроваво-алыми, а небо налилось синевой. Порывы ве­тра стали сильнее, Артуру пыль попала в глаза, он за­жмурился.

— Что это было? — прошептал Петр.

— Мутафаги, — отмахнулся Авдей. — Говорили же те­бе, что в горах много интересного водится.

— Ты не болтай, а вниз поглядывай! — крикнул отку­да-то сбоку Леке. — Чтото Орву совсем худо...

— Сюдаааа! — Видимо, Авдей послушался и глянул вниз.

Артур с трудом разлепил веки и поплелся к краю пла­то. Авдей подбрасывал на ладони гранату. Петр пово­дил из стороны в сторону Гусовым пулеметом. Леке це­лился, закусив губу...

Они шли строем, в несколько рядов. Панцирники вывалили языки — подъем давался тяжело. Когти скреб­ли о камни, лапы разъезжались на осыпи, то и дело ка- кой-нибудь волк с жалобным визгом скатывался на не­сколько шагов, поднимался и снова вставал в строй. Ес­ли бы Артур сам не видел, никогда не поверил бы, что тупые хищные твари, самые обычные обитатели Пусто­ши, могут идти так — целеустремленно, опустив голо­вы, чуть ли не в ногу. Он прицелился в ближайшего, Леке заметил это и остановил:

— Не стрелять. Чтото тут не так. У них должен быть вожак, иначе...

«Иначе строй рассыпался бы», — понял Артур. Волк, шедший посередине первого ряда, поднял голову. Гла­за у него были янтарно-желтые, а панцирь отражал красный цвет камней. Матерый волчище, на пласти­нах — выбоины от пуль. Волк задрал верхнюю губу, об­нажив клыки. Обвел людей взглядом, будто выбирая. В тот момент, когда волк смотрел на Артура, тому по­казалось, что мутафаг — лишь оболочка для когото не просто разумного, но мудрого, и этот мудрый видит Ар­тура насквозь, со всеми его достоинствами и недостат­ками.

— Вожак, — прошептал Авдей. — Мутафага мне в зад, ни разу такого не видел! Чтобы волки строем за