ответит на все вопросы дотошного хозяина, у того найдутся новые, а за ними еще какие-нибудь. И так до скончания века.
Он решил сразу положить этому конец.
— Есть у вас жена, милейший? — спросил он хозяина.
— Конечно, сэр.
— Ай-ай-ай, как же вы мне ее не представили? — с упреком сказал Франклин.
И хозяйку по всем правилам представили молодому Франклину. Тогда Франклин спросил ее:
— Сколько у вас детей, мадам?
— Четверо, сэр.
— Я был бы счастлив взглянуть на них, — заметил Франклин.
Разыскали детей и привели к гостю.
— А сколько слуг вы держите? — спросил Франклин у хозяина.
— Двоих, сэр. Повара и служанку.
— Пригласите их сюда, — попросил Франклин.
Когда слуги пришли, Франклин осведомился, кто еще проживает постоянно в гостинице, и, услышав, что больше никого, объявил со всей торжественностью:
— Дорогие друзья! Я пригласил вас сюда, чтобы представиться вам. Зовут меня Бенджамин Франклин. Мне двадцать один год. Я печатник, работаю в типографии, проживаю в Филадельфии и еду сейчас оттуда к Бостон. Я послал за вами, чтобы спросить, нет ли у вас ко мне каких-нибудь вопросов, может быть, вы хотите узнать про меня еще что-нибудь? Спрашивайте, я готов отвечать! А покончив с ответами, льшу себя надеждой, вы разрешите мне спокойно отужинать.
К слову сказать, когда бывший типографщик Бенджамин Франклин через много лет приехал послом молодой американской республики ко двору Людовика XVI в Париж, он посетил знаменитую типографию Дидо. Так вот в нарушение этикета и дипломатического протокола он бросил своих великосветских спутников и первым делом подбежал к печатному станку. Потом засучил рукава и принялся за работу. Изумленным спутникам он объяснил:
— Не удивляйтесь, господа, это моя первая профессия.
Джефферсон и свобода
НА ЗАПАД, ЭГЕЙ!
Эпопея завоевания Дикого Запада
Одним из чрезвычайно важных факторов становления американской нации, ее культуры и психологии явилось движение первопоселенцев в глубь страны навстречу Великому океану. Суть фронтира заключалась в завоевании и освоении новых, еще не заселенных земель. Фронтирсмен, или пионер, человек, живший постоянно на грани цивилизации и дикости, преображался в новую. предприимчивую личность. «Борьба с дикостью учила колонистов… она срывала с них одежду цивилизации, давала им мокасины и охотничью рубашку. Мало-помалу они изменяли окружение», — писал романтик фронтира историк Фредерик Джексон Тэрнер, чьи исследования роли фронтира свидетельствовали о стремлении нации идеализировать, мифологизировать свое прошлое.
Но если говорить не о мифах, то американская история между революцией и гражданской войной была историей движения нации на Запад. Впереди шли одиночки — пионеры, следопыты, траперы. Они прокладывали путь, практически никогда не оседая. За ними следом двигались фермеры, пускавшие корни в новую землю. А затем шла третья волна, несшая с собой урбаническую культуру. Переселенцы двигались обычно группами, группами же и селились. Путешествия были небезопасными, во всяком случае, до тех пор, пока идущие следом не проложили железную дорогу.
К концу XVIII века американский фронтир населяло уже около 900 тысяч человек, но число их
