Мы отцепились и медленно по каналу / Потянулись к парку. — В оригинале — 'к садам' ('an Gärten'). Образ сада был чрезвычайно важен для немецкоязычной поэзии рубежа XIX– XX вв., где он наделен положительными значениями. В 'Вечном дне' Гейм, в основном, следует за этой традицией. Кроме того, в контексте 'Вечного дня' книги, упоминание о саде отсылает к центральному разделу книги, предполагаемое название которого было «Hortus» (лат. 'Сад').
А вдали, на закате, — исполинский Город. — В оригинале «Weltstadt» — так экспрессионисты (и Гейм) называют «демонические» большие индустриальные города, которые ассоциировались у них, в первую очередь с Вавилоном, 'матерью блудницам и мерзостям земным' (Откр 17, 5), а так же Содомом и Гоморрой.
Все текли в каменный океан. — В оригинале: 'Dem Riesensteinmeer zu' ('К огромному каменному морю'). В 1910 году вышла одна из первых немецкоязычных антологий городской поэзии под названием 'В каменном море' ('Im steinernen Meer'). Она открывалась гимническим стихотворением поэта-натуралиста Юлиуса Харта (1859–1930) «Берлин» (!), написанным в 1897 г.
Троицыно дерево — украшенная венками и лентами деревянная мачта во время праздника весны.
…пилит скрипач… — Эта строка в немецком оригинале — 'Zu eines Geigers hölzernem Gestreich' (т. е. 'под деревянный инструмент скрипача') — вызывает ассоциации с образом смерти, которую на средневековых гравюрах часто изображали в виде скелета, играющего на скрипке.
Как будто дельфины с розовыми гребнями… — В христианской традиции дельфин является аллегорией Спасения. Дельфин символизировал Христа. Сравнение облаков со спящим дельфином может быть намеком на то, что Бог равнодушен ко всему происходящему на земле.
Колпаки для старой битвенной Марсельезы. — Марсельеза — песня, сочиненная в 1792 г. во времена Французской революции Руже де Лилем и принесенная в Париж марсельскими волонтерами; национальный гимн Франции. Во времена Гейма среди рабочих Германии была популярна так называемая 'Рабочая Марсельеза' Якоба Аудорфа, начинавшаяся словами 'Вперед, кто уважает право и свободу!' ('Wohlan, wer Recht und Freiheit achtet!').
Фригийские колпаки красного цвета носили не только французские революционеры, но и корибанты, жрецы богини Кибелы, покровительницы городов.
У дороги два дерева в полумгле… — В немецком оригинале заключительная строфа сонета отсылает к одному из писем Винсента Ван Гога, в котором художник описывал деревья в окрестности Сен-Реми: 'Первое дерево — это гигантский ствол, в который ударила молния, расколов его на две части; боковой побег все еще торчит вверх, выпуская поток темнозеленых иголок. Это мрачный великан, побежденный герой, — его можно рассматривать как живое существо' (Van Gogh. V. Briefe. В., 1911).
Как будто мельничное вращается колесо. — В большинстве стихотворений Гейма образ мельницы является метафорой однообразия и бессмысленности жизни, находящейся во власти могущественных и неодолимых сил. (Так же как и сравнение арестантов с животными в заключительной строфе сонета.)
Темным морем плещут в Ваалов слух. — Ваал — в западносемитской мифологии одно из наиболее употребимых прозвищ богов отдельных городов. Наибольшим распространением пользовался культ Баала — бога бури, грома и молний. Известны изображения Баала в виде быка или воина, восседающего на облаке и поражающего землю молнией-копьем. В эпоху эллинизма отождествлялся с Зевсом.
