Глава 49. НА ДЕЛЯНКЕ
К семи часам утра ребята собрались около школы. Леонид Тимофеевич уже был там и о чем-то оживленно беседовал с двумя Миронычами. Ребята быстро разобрали топоры, пилы. Елена Александровна еще с вечера заготовила хлеб и огурцы и теперь выдавала их на руки. Вышли на улицу.
- Не рассыпайтесь по всей мостовой, - сказала Елена Александровна, в городе нужно идти организованно.
Несмотря на ранний час, люди уже куда-то торопились. Проехали мимо на грузовиках красноармейцы, прошли ремесленники в рабочих спецовках. Встретились девушки в военной форме.
- На работу идете? - весело окликнули они пионеров.
- На работу! В лес! Деревья валить! - бодро, вразнобой ответили им ребята.
На окраине стали встречаться огородники с мешками, лопатами.
Ребята вышли за город, миновали шлагбаум. Перед глазами открылось широкое ровное шоссе.
Васек оглядел товарищей. Их было много - старых и новых, испытанных друзей и просто одноклассников. Были тут славные ребята из других классов, с ними он познакомился только недавно на стройке. Все они относились к нему тепло, по-дружески.
Но были среди школьников и такие, как Тишин, Петрусин. Алешу Кудрявцева, несмотря ни на что, Ваську не хотелось даже мысленно ставить с ними рядом.
Старые друзья Трубачева всю дорогу шли с ним вместе, говорили о военных событиях, о Мите, о том, что скоро кончится война и Митя вместе с учителем снова вернутся в школу. В новую школу, отстроенную с их помощью.
Вдоль шоссе потянулся густой лес. Леонид Тимофеевич, Елена Александровна и два Мироныча шли прямо по дороге, окруженные школьниками. В толпе слышались шутки, смех, громкие голоса.
Внезапно на Трубачева нахлынули воспоминания. Казалось, стоит только закрыть глаза - и увидишь свежее украинское утро, Митю, Сергея Николаевича, подводу, на которой ехал отец учителя... Все это было совсем недавно... Вот так шел Сергей Николаевич, а вот так, по краю шоссе, Митя... И Валя шла, срывая крупные белые ромашки.
А потом по шоссе шагали на фронт бойцы с запыленными суровыми лицами. И вдоль этого потока учитель двигался навстречу ребятам и горнил еще и еще, чтобы показать им, что он здесь...
Никогда не забудет Васек, как, прощаясь, Сергей Николаевич соединил их руки в своих ладонях...
Васек оглянулся. Саша поднял на него большие грустные глаза и глубоко вздохнул. Девочки шли по тропинке около леса. Нюра отстала от подруг, и светлый сарафанчик ее одиноко мелькал за деревьями. Петя, по старой привычке, жался к Мазину, а Мазин шел, мрачно опустив глаза в землю.
И, словно продолжая начатый разговор, Одинцов вдруг сказал, ни к кому не обращаясь:
- Вот мы среди своих теперь, а там все еще враги кругом. И может, сейчас, в эту минуту, идет бой. - Он тронул за плечо Трубачева: Помнишь, как тогда, ночью, на дороге?
Ваську сразу вспомнился ночной шорох деревьев, дальний топот копыт, боец, скачущий на гнедой лошади...
Васек встряхивает головой и поворачивается к товарищам:
- Что это мы так отстали, ребята? - Он машет рукой и звонко кричит: Эй, Белкин! Подождите нас!.. Девочки, выходите на шоссе! Куда ушли?
- Спешат все, как на пожар! - ворчит Мазин. Девочки поспешно сбегают с тропинки.
Трубачев прибавляет шагу. Елена Александровна останавливается на дороге и ждет. Ветер треплет ее светлые волосы, выбившиеся из-под берета; девочки со всех сторон суют ей в руки букетики цветов.
Леонид Тимофеевич и два Мироныча тоже замедляют шаг, оглядываются. Ребята догоняют их и идут рядом.
Дедушка Мироныч рассказывает о лесных пожарах:
- Ну вот. Дед мой был лесником и всю жизнь лесом кормился... Вот один раз заночевал он в лесу, подложил под голову армяк да топор и задремал. Вдруг слышит - словно кто стонет, да так тяжко, многоголосо стонет и дышит жарко в лицо... Проснулся он, сел. А над головой птицы летят, с ветки на ветку белки шарахаются, и зайцы прямо по ногам скачут, и всякая тварь лесная бежит мимо... Вскочил он. Ночь на дворе, а промеж деревьев зарево видно, огонь змейками по траве ползет. И в ушах гул стоит. Выбежал он на опушку... Лес горит... Батюшки мои! Упал дед на колени, заплакал: 'Кормилец ты мой родимый!' А лес стоном стонет, как человек... Перекрестился дед - и в село. Ну, набежали люди с баграми, с лопатами, давай канавы рыть, водой заливать. Ведерками воду из речки носили - о пожарных тогда и не слыхивали в селах. Ну и выгорел лес - одни пни торчали... А теперь я вот на свою родину ездил - на этом месте высокая рожь колосится. Зайдешь - не головой окунешься в хлеба. Не узнать того места, где пожар был и где мой дед плакал. Теперь новые леса посадили, хорошие леса, строевые...
- А отчего же пожар был? - спросил кто-то из ребят.
- Известно отчего: пастухи сожгли. Народ тогда несознательный был. Разложили костер да заснули - вот тебе и пожар!.. - Дедушка Мироныч поглядел на высокие, стройные сосны у дороги. - Вот, Леонид Тимофеевич, эти сосны мачтовые. Вишь, они, как стрела, ровные! - Он подошел к дереву, постучал по стволу топорищем. - Хороши сосны!.. А вот до войны я отдыхал в одном санатории на Черном море, так там я видел сосновую рощу. Особые деревья! Иглы длинные, хоть косы плети, а шишки с кулак у той сосны...
Кто-то из ребят вспомнил, что видел в Артеке пробковые деревья. Мироныч снова стал что-то рассказывать.
Елена Александровна подошла к Ваську:
- Расскажи мне о своих делах, Трубачев. Как у вас там с учебой?
Васек опешил.
- Мы занимаемся с матерью Пети Русакова. Мы будем учиться в шестом классе! - удивленно ответил он.
- Чтобы учиться в шестом, надо пройти всю программу пятого класса, серьезно сказала Елена Александровна. - Леонид Тимофеевич просил меня проверить ваши знания. Предупреди, пожалуйста, Екатерину Алексеевну, что завтра я приду к ней на урок.
- Хорошо, - ответил Васек, чувствуя тревогу и растерянность.
Ребята сразу заметили по его лицу, что случилось что-то важное.
- О чем она с тобой говорила? - спросил Одинцов.
- Потом скажу, - отмахнулся Васек. Ему не хотелось в этот день портить настроение ребятам. - Потом, потом!.. - пообещал он подошедшим товарищам.
Алеша Кудрявцев тоже несколько раз оглянулся.
- Трубачев с печником разговаривал, а сам все смотрел в нашу сторону - наверно, жаловался на тебя, - успел шепнуть ему Тишин.
- Пусть жалуется! Ему же будет хуже, - озлился Алеша.
Делянка была в шести километрах от города. Когда вошли в лес, Леонид Тимофеевич предложил всем отдохнуть и позавтракать. Ребята вытащили из вещевых мешков хлеб и, закусывая на ходу, разбрелись кто куда.
Лес был густой, разросшийся, тенистый. Сквозь зелень осин и берез виднелись коричневые стволы сосен.
Елена Александровна, крикнув ребятам, чтобы далеко не уходили, побежала с девочками к орешнику.
- Идите сюда! - кричала она, ловко нагибая ветки. - Посмотрите, как орехов много! По пять штук в одной кучке. На голос ее прибежали ребята. Ветки гнулись, трещали. Орехи были еще зеленые, внутри них, словно в вате, лежали маленькие ядрышки. Ребята попробовали орехи и побежали искать ягоды.
Леонид Тимофеевич с двумя Миронычами пошел к леснику. Пока он ходил, мальчики вырезали себе палки, лазили на деревья, гонялись за белками. Витя Матрос притащил Елене Александровне птичье гнездо, в нем лежала скорлупа от хорошеньких голубых яичек.
- А где птички? - спросила стриженая черненькая девочка из пятого класса.
- Птички уже летают, - засмеялась Елена Александровна и серьезно добавила: - Но трогать гнезда все равно никогда не надо.
