— Это маловероятно, — согласился Утрак Светлобородый. — Но не забывай о том, что люди, попав в необычные обстоятельства, начинают меняться, причем иногда с удивительной скоростью.
— Но не с такой же, однозначно! — рявкнул Три Пальца и досадливо ударил кулаком по стене: его длань окутало темное пламя, и в камне осталась неглубокая выбоина. — Он здесь всего девятнадцатый день, а уже выучился убивать вампиров! Такого не в силах дать ни одна хварна!
Мыслящий кадавр пожал плечами, отчего державшая его веревка недовольно заскрипела, а пара скоб лязгнули друг о друга.
— Может быть, взглянуть на него еще раз? — предложил он.
— Легко, — хозяин Серого замка повел ладонью, и над громадным столом появилась картинка: чащоба и едущий через нее на рыжегривом пони молодой человек. — Да, смотри-ка, и вправду меч, даже отсюда видно, как он фонит, зараза. Что-то из наследства Икара Бультерьерруса?
— Похоже, — мертвый философ улыбнулся. — И смотри, прыщи с его физиономии исчезли.
— И что с того? Свежий воздух, чистая вода и солнце не такое делают.
— Нет, это скорее признак того, что начал проявляться скрытый в глубине этого юноши геройский потенциал. А он, как известно… — Утрак осекся, поскольку в дверь, ведущую из Холодной комнаты, непочтительно застучали.
Донесся задыхающийся, торопливый голос:
— Господин! Господин! Срочные вести!
— Я же велел меня не беспокоить! — прорычал Три Пальца, сжимая кисти в пухлые кулачки.
— Помимо крайних случаев, — произнесли из-за двери. — А тут как раз такой…
— Да? Ну тогда заходи.
Черный маг взмахнул рукой, дверь распахнулась так резко, что стоявший за ней человек едва не упал. Поморщился от ударившего в нос сладковатого грибного аромата, но мгновенно оправился, переступил порог и начал докладывать:
— Срочное сообщение с севера, господин! Прислал Перецц Одноглазый, тысячник пограничной стражи на участке к востоку от реки Риаро, код подразделения пять-пять-три-ноль…
— К демонам подробности. Переходи к сути.
— Э… да, господин, — человек бросил опасливый взгляд в сторону Утрака Светлобородого и нервно сглотнул. — Граница прорвана, имеются признаки магического вмешательства. Перегорели четыре некрообъекта, с помощью колюще-режущего оружия убиты два фаридийских пса, повреждения получил один из подземных духов пограничной сотни.
Три Пальца заулыбался так, словно ему сообщили о том, что он удостоился Нобелевской премии мира.
— Очень хорошо, — сказал он. — Следы?
— Трех небольших лошадей. Ведут вглубь территории. Тысячник ждет ответа голубиной почтой, готов организовать широкомасштабную облаву, ручается, что поймает нарушителей в течение двух дней.
Ольвхоретан покачал головой:
— Ни в коем случае, никакой облавы. Все равно она закончится неудачей, будут только зря потрачены ресурсы и время. Пусть этот… Одноглазый восстановит границу и следит за ней как полагается. Теми же парнями, что проникли в мои владения, займутся профессионалы. Ты понял?
— Э… так точно, все будет передано дословно и немедленно, — принесший новости человек ошарашенно моргнул и на всякий случай вытянулся по стойке «смирно». — Разрешите идти?
— Валяй, — Три Пальца махнул рукой, и дверь с грохотом захлопнулась, а изображение над столом сгинуло. — Зря я беспокоюсь, герой — он на то и герой, чтобы действовать шаблонно и предсказуемо. Займемся проектом «Манхэттен». Как там твои расчеты по поводу маговодородной бомбы?
Утрак Светлобородый улыбнулся так, что заметить подобное движение губ смог бы разве что Варагот Тихий, и начал отвечать, неспешно и обстоятельно, не упуская ни одной детали.
Он знал, что юнец из иного мира еще доставит черному магу неприятности.
Но сообщать об этом своему убийце и одновременно создателю не спешил — каждый имеет право на заблуждения и ошибки.
Глава 14
Угнетенные и угнетатели
Егор ожидал, что за ними будет отправлена погоня, но ее, как ни странно, не было.
Ехали до самого рассвета, путали следы, меняли направление, а когда солнце взошло, даже осторожный Ганди-Ла признал, что опасность миновала и можно становиться на привал.
— Как-то уж больно все легко, — бурчал усевшийся на сосновую ветку Аладдин, пока они расседлывали лошадей. — Никаких вражеских орд, героических поединков и все такое. Иллюминация из черепушек, один хилый демон, которого можно отлупить палкой, две жалких собачонки, и все. Не нравится мне все это, честно я вам скажу. Подозрительно.
Егор слушал его вполуха и никак не реагировал — спать после махания мечом и бешеной скачки хотелось сильно. Рахива выглядел довольным, Бешеный Соня, как обычно, спокойным, а Яхирон хвастливо поблескивал и с удовольствием вспоминал ночную стычку.
— Как я его… хрусть!.. И пополам! Жаль, что не удалось голову никому отрубить, да и голов было всего две… Маловато. Но какой был удар! Жаль, что никто не оценил. А то бы этот удар попал в «Десятку выпадов года», да что там года, десятилетия! Поверь мне!
Все это сильно напоминало мальчишеское хвастовство после драки в песочнице.
— Я посторожу, — предложил Бешеный Соня, то ли преисполнившийся бодрости опосля победы над демоном, то ли просто выдрыхшийся вчера вечером, и его предложение было принято.
Егор почти ждал, что ему вновь явятся насланные Тремя Пальцами кошмары, но если чего и видел во сне, то не запомнил. Сначала провалился в черную бездну, а затем с немалым трудом вынырнул из нее и обнаружил, что его трясут за ногу, а Яхирон вопит в ухо, что пора вставать.
Стряхнуть с себя сонную одурь смог, только забравшись в седло.
Некоторое время двигались по лесу, а затем выбрались на широкую дорогу, мощенную каменными плитами, кое-где выщербленными, но состыкованными так плотно, что в щели между ними не смогла пробиться трава.
— Один из трактов времен императора Горохопуприса, — сообщил Аладдин, вновь входя в роль экскурсовода. — Его государство существовало в период мира и благоденствия примерно четыре тысячи лет назад и занимало почти все земли между реками Ферт и Риаро. От тех времен, как и положено, остались легенды, таинственные руины, пара мутных хроник и система путей сообщения.
Дорога шла прямо на юг, словно ее начертили с помощью исполинской линейки, выглядела солидной и древней.
— О, селение! — воскликнул Ганди-Ла, когда впереди на холме показалось скопление домишек. — Очень вовремя. Заедем, прикупим продовольствия, а заодно разузнаем, что и как.
Деревня оказалась большой, со своим обветшавшим храмом, посвященным всем богам разом, и даже с корчмой. Понятное дело, что путешественники немедленно двинулись к ней, оставили пони у коновязи и вошли.
— Мир вам, странники, — приветствовал их хозяин заведения, бородатый и маленький, похожий на гнома.
— И тебе, — ответил рахива. — Пиво есть?
Презрительная улыбка красноречивее всяких слов поведала, что думает хозяин о тех корчмах, где не бывает пива. Едва успели рассесться на монументальной, точно памятник Церетели, лавке, как он притащил три огромные деревянные кружки с колышущимися шапками белой пены.
— Три менки с вас, — сказал корчмарь.
— Извини, но их у нас нет, — Ганди-Ла развел руками, — есть только золото.
Хозяин вытаращил глаза при виде шестиугольной монеты, добытой, похоже, Махотом в Некрополе
