– Пока вы доберетесь до Крепости… – начал Директор, – полагаю, вы не к себе сейчас, вы к Командиру?.. – В точку попал, гад. – Короче, я уже с ним переговорю, и о своем решении он вам сразу сообщит. Очень надеюсь, что он поймет нас и позволит вам… э-э… потратить неделю на, скажем так, рекогносцировку. Как в кабинетных, так и в полевых условиях. А там – как фишка выпадет. Как Бог на душу положит… Жду вас у себя завтра в девять утра. Вас встретят и проводят.
– Я и встречу, – сказал зам. – И провожу. А завтра мы вам временный пропуск выдадим, чтоб в случае чего могли сами отъехать куда-нибудь, например…
– И следить не станете? – усмехнулся Легат.
– Следить – это вы сказали, – усмехнулся зам.
А Легат самое сладкое приберег, как и положено, на десерт.
– Да, забыл… – театрально хлопнул себя по лбу. Жена бы за такой «театр» своих актеров убила бы. – Я там… в семидесятом… кое-какие бумажки краем глаза видел… Там имена называются…
– Какие имена? – не заинтересованно спросил Ди ректор.
Или удачно сыграл незаинтересованность.
– Бегун там сообщает, что Шутник вроде заболел. Выздоровел?
Директор долго, слишком долго смотрел на Легата. А Легат на него. Старая детская игра: кто кого переглядит.
Победила дружба, как принято было говорить в прежние годы.
– Выздоровел, – спокойно сказал Директор. – Вы разве не знали? Он же ваш коллега…
– По работе не пересекаемся, – сказал правду Легат, потому понятия не имел, кто это такой и в каком департаменте работает… – Да и то верно, Служба огромна. Как в песне: эти нивы глазом не обшаришь…
Молчали. Все. Тихий ангел летал туда-сюда, не уставая.
– Ну, я пошел, – вежливо сообщил Легат. – В девять утра – как штык… – И ушел, пока не остановили.
12
А до конца рабочего дня времени было навалом.
Легат нашел свою черненькую машинку, сказал води телю:
– Я пройдусь…
И пошел в Крепость пешком. С юности считал: так лучше думалось. Тем более что идти – рядом.
Шел и думал. Сумбурно, но – в тему: что же, блин, за судьба у меня такая говенная? В том смысле, что обязательно влезу в говно на самом чистом месте… Кой черт меня дернул:
а) согласиться на просьбу Осы;
б) взять ключ у странного человечка со странным именем Раб, он же Гумбольдт, что тоже нестандартно;
в) купиться на дешевый крючок в виде поиска входа в метро или иначе – в виде похода по местам боевой славы пропавшего Гумбольдта;
г) обещать невыполнимое сначала Председателю из прошлого, а после Директору из настоящего;
д) всерьез собираться исполнить обещанное…
А работа, коей немерено? А уже спланированный и по дням продуманный до мелочей отпуск в августе? А то, а се, а пятое-десятое?..
И что ж он почти уже выбрал? Не мотивированные хождения между прошлым и будущим? С того света на этот? Или, может быть, с этого на тот, как посмотреть… Не оглянуться ли на возраст? Уместно ли в почтенные года то и дело ползать по столичной подземке? Проще говоря: а не западло ли?..
И сам с прискорбием ответил: уж точно не западло, потому что не только он в эту игру не играл, но и никто не играл. Исключая разве что Гумбольдта, но он – мифический человек. Оле Лукойе, блин…
А что жена скажет?..
Имели место стихи, написанные не так давно по любимому Легатом поводу. А именно собственный возраст, пусть и невеликий еще, все-таки давил на вполне здоровую психику. Слегка. Но ощутимо. Однако, если забыть о возрасте как изначальной причине появления стихов и подумать о помянутой, нежданно возникшей параллели, то к месту и ко времени стихи пришлись!
Как там: «Не жажду ни славы, ни риска… ни бед не несу, ни побед… И чудится: как оно близко… пространство со смыслом „Тот Свет“… Листаю пустые страницы… Ловлю несознанья поток… Но нет очевидной границы… меж смыслами „этот“ и „тот“…
Не вчера сочинилось. А, оказывается, как в «десятку» попал! Граница есть. Ворота с орлом. Буквально. А фигурально – никакой! Везде и всюду – одна сплошная Контора, которая в любое время существует под пионерским девизом «Хочу все знать»…
А жене он пока ничего не скажет, потому что ей, жене, ни о чем говорить пока и не стоит.
Шел он себе, шел, думал, естественно, и надумал неизбежное: какие, к черту, три дня в кабинете за изучением документов, если он ребятам обещал вернуться как можно скорее. Лучше бы – сегодня уйти в тоннель. Можно позвонить по мобильному Командиру, напомнить ситуацию, сказать: мол, я – мухой, сегодня вечером – туда и сегодня же… в крайнем случае завтра – сюда. С того света на этот. И больше никогда никуда! Пусть профи работают… А Командир, которому Директор уже наверняка отзвонил, скажет:
– Дело государственной важности. Я не хочу портить отношения с Конторой. Ты, полагаю, не забыл, где наш Премьер служил Родине?.. Не забыл. И если бы я стал возражать Директору: мол, без Легата – никак, мол, на нем – все и вся, от бизнеса до религиозных конфессий, – то что, по-твоему, сделал бы Директор?
И Легат бы ответил:
– Позвонил бы Премьеру и нажаловался на тебя.
И Командир сказал бы удовлетворенно:
– То-то и оно. Не помрут там твои друганы за три дня. Кормить-поить их будут, а чего еще надо?
– У них жены, – безнадежно возразил бы Легат.
– Ну, так и позвони женам! Успокой их. Ты же у нас большой специалист по успокаиванию женщин, тебе и карты…
– Звонил я. Вроде успокоил… А что с моими обязанностями? У меня дел – облом просто!
– Твой Усатый пока за тебя попашет. Ты же мне все время твердишь: он – толковый, он – знающий… Пусть доказывает.
– Ага! А я рано или поздно вернусь с «того света» и – бац! – никому на хрен не нужен в Службе. Поскольку – узкий специалист по хождению в прошлое. Сам меня и уволишь. Типа ничего личного, старик, просто фишка такая выпала…
Тут Командир подумает пару секунд – больше ему не надо – и ответит:
– Во-первых, ты будешь у нас числиться в долгосрочной командировке… на сколько там?.. ну, на месяц, на полгода, вряд ли больше. Тебе ж надо, как я понял из разговора с Директором, всего-то, что работу канала возобновить и толковых людей подготовить. Толковые люди, я понимаю, тебе будут дадены Конторой.
– Это Директор тебе сказал? – спросит Легат.
– Ну, вроде того, – неопределенно сообщит Командир.
– Свежо питание, – грустно скажет Легат, – но серится с трудом. Поговорка.
– Короче, – обозлится Командир, потому что заводится он вмиг и мощно, – не грузи меня! Сделаешь дело – вернешься. Не исключено – генерала дадут.
– И в Конторе оставят, – совсем загрустит Легат. – Ладно, Командир, мы, как ты любишь говорить, люди служивые. Что заслужено, то и положено…
– Стихи? – подозрительно спросит Командир.
– Проза, – ответит Легат. И добавит: – Куда как суровая…
И как в воду смотрел!
Проигранный по пути в Крепость разговор почти буквально состоялся в кабинете Командира – сразу по явлению там Легата… Единственным, что не сумел предугадать Легат, был звонок Командиру самого Премьера, которому Директор тоже позвонил и, полагал Командир, попросил поддержки с воздуха. В том смысле, что Премьер – выше Командира: он типа авиация – богиня войны в целом, а Командир – типа
