За спиной что-то грохнуло, я не стал оборачиваться — Микеле продолжал расправу.
— Штука баксов с тебя, черномазый — негромко сказал я, перемещаясь в более удобную позицию — таков был уговор.
— Ты кто такой, ублюдок? — в голосе негра проскальзывал страх.
— Имперский маг Нью-Йорка. Знаком с местными клавернами?[61]
Негр что-то выкрикнул, какое-то нечленораздельное восклицание — и бросился вперед, замахиваясь ножом сверху по широкой дуге. Нож я перехватил пиджаком, потом зафиксировал руку, сил бросить такую тушу через плечо могло не хватить, поэтому бросил через бедро — прощай пиджак за семь кусков. Негр ахнулся на кафель так, что дрогнули стены и намертво вделанные в них зеркала, я мгновенно оказался сверху и парой ударов выбил из него сознание. Яме — конец поединка.
Вскочил.
Черт бы все побрал…
Микеле, прижав циклопа к стенке туалета, упражнялся на нем, как на боксерском мешке. Было видно, что это доставляет ему удовольствие.
— Заканчивай с этим — я достал телефон, набрал номер дежурного.
— Дежурный.
— Это Первый — я представился так, как меня обычно называли — служебный туалет на втором этаже. Пришлите сюда пару парней покрепче. И вызовите скорую.
В этот момент Микеле нанес особенно сильный, добивающий прямой в голову — и негр, выломав запертую дверцу туалетной комнаты, провалился туда внутрь.
— Ва бене… — сказал Микеле и облизал сочащуюся с ободранных костяшек кулака кровь.
— Долго возился.
— Эти черномазые совсем оборзели. Вчера какие-то пришли к Альфонсо, у него пиццерия на сорок второй, и сказали, что если он не будет им платить, они его изнасилуют. Траханые ублюдки, мы никогда себе такого не позволяли.
— Моя охрана берет от пятидесяти долларов в день.
Микеле усмехнулся
— Scuzi[62], дон Алессандро, но с такими делами мы разбираемся сами.
— Я не дон. Твой отец — он дон, но он не будет махать кулаками в туалете.
— Вы правы, он устроит так, чтобы этих ублюдков если и потом и найдут — так найдут в багажнике машины, поднятой со дна Ист Ривер. И потом коронеру[63] придется поработать, чтобы опознать их. Но я благодарен вам, синьор.
— За что?
— Это с ними я сцепился тогда. Ну…
Я кивнул, принимая благодарность.
Хлопнула дверь, в туалет ввалились двое с шокерами, за ними — сам Марк Мишо, у него был пистолет шестьдесят восьмого калибра, стреляющий шариками с раздражающим веществом и красителем. Были и шарики с мелкой дробью — но это на самый крайний случай.
— Э, э! — окликнул я, видя как Мишо вскинул пистолет, целясь в Микеле — отставить, это свои. Вот этих забирайте.
Бывший агент ФБР посмотрел на меня с уважением — он сам работал на улице и знал, как сложно справиться с тремя громилами — неграми, причем голыми руками.
— Должно быть, вам следовало вызвать подкрепление, сэр — негромко сказал он — эти парни очень опасны, никогда не знаешь, что у них в кармане. А наркомана можно колотить как мешок с песком двадцать четыре часа без перерыва — и он будет только лыбиться. А ну-ка стойте…
Двое с шокерами, уже упаковавшие двоих в наручники остановились. Бывший агент ФБР подошел к третьему, просмотрел в его разбитое лицо, потом пару раз хлестнул по щекам, чтобы привести в себя. Негр, тот самый, который лишился глаза, а потом нашел упокоение на туалетном сидении — глухо заворчал.
— Просыпайся, просыпайся, Дариус. Ты ведь у нас крепкий ублюдок.
Негр застонал.
— Как черта… Я подам на вас в суд.
— Вот. Твои мозги работают только после хорошей встряски, Дариус, не правда ли?
— Мишо… Чертов ублюдок.
— Это ты — чертов ублюдок.
— Я подам… подам в суд… козлы.
Негр мокро закашлялся, заперхал, видимо, Микеле его неслабо обработал.
— Не раньше, чем тебе вставят глаз, чертов псих. Уберите его отсюда, пока я не разозлился!
Вошли еще двое — для транспортировки каждого негра до машины скорой нужно было как минимум два человека.
— Я вынужден выразить вам признательность, сэр — сказал Мишо — этого ублюдка мечтает приложить так каждый полицейский Нью-Йорка. Не знаю, как это у вас получилось — но после того, как об этом узнают в баре на пятьдесят шестой улице — вам долго не придется там платить за свою выпивку…
— Знаешь его?
— Лучше чем хотелось бы, сэр. Этот ублюдок имеет какие-то темные дела, но он очень осторожен. Он еще пацаном угодил в каталажку за вооруженное нападение. В зоне, когда мотал срок — познакомился по переписке с какой-то дурой, она встречала его у ворот. Через пару месяцев школьный педагог заметил, что с одним из детей в негритянской школе что-то неладно. Оказалось, что у этой женщины был сынишка, десяти лет, и этот скот насиловал его, когда надоедали женщины. Копы дали ему хорошую взбучку в участке — но он выжил.
— Почему он не сидит в Райкерс, а находится здесь, на мероприятии, которое мы охраняем, и на которое не пускают человекообразных?
Мишо слабо улыбнулся.
— Добро пожаловать в Америку, сэр. Ассоциация защиты прав цветного населения выделила ему адвоката, он поднял шум и доказал, что признание получено под физическим воздействием. В итоге двух хороших копов вышибли со службы, а Большое Жюри отказалось передавать обвинение на процесс. С тех пор он стал хитрее.
— Я не услышал ответа на вторую часть вопроса, Марк.
Мишо пожал плечами.
— Сэр, у них не было ничего противозаконного, они были трезвы и купили билеты. Если бы мы их остановили — разразился бы скандал, а нам вчинили бы иск, та же Ассоциация защиты цветных сплясала бы на нашей могиле.
Понятно… Толерантность нас погубит.
Я улыбнулся, положил руку бывшему старшему агенту Мишо на плечо.
— Марк, ты сейчас видишь перед собой чертовски нетолерантного и неполиткорректного дворянина Российской Империи, который не собирается закрывать глаза на то, что творится вокруг. Не знаю, как у вас — а у нас принято называть вещи своими именами. Пусть мы прослывем расистами — но я не желаю, чтобы о нас говорили как о людях, которые допустили изнасилование во время своего дежурства из-за того, что пускали на объект кого попало. Так что если ты, или твои люди еще раз увидите подобных ублюдков на охраняемой территории — я ожидаю от вас более адекватных угрозе действий. Ты меня понял?
Для агента ФБР, североамериканца было сложно это понять, люди здесь настолько запуганы перспективой 'собрать плохую прессу' или получить повестку в суд с миллионным иском — что не шевелятся даже и тогда, когда все вокруг горит синим пламенем. Но агент ФБР есть агент ФБР — он привык работать в команде и подчиняться установленным правилам. Какими бы они не были.
— Я вас понял, сэр.
— Вот и хорошо.
Краем глаза я заметил, что Микеле пробирается к двери, ведущей из туалета, когда на него никто не
