Обратил внимание на съемки вражеских Врат из космоса. Мощная РЛС на крыше вражеского передвижного КП резко развернулась и убыстрила скорость вращения тарелки. Неужели что-то задумали, сволочи?
— Расстояние до противника пятьдесят километров, армада делится на три части и расходится веером, направление на горные проходы.
Тоже предпологаемый ход. На старых эльфийских картах горного хребта Акром, в тех местах, где наметили свой прорыв горрилоиды, значатся проходимые перевалы.
— Расстояние до противника сорок километров.
Оглянулся, народ напряжен до предела, и я их понимаю, первое столкновение с атакующей армадой, которую, мало кто до сего дня мог остановить. Мы сможем, знаю это точно.
— Расстояние до противника тридцать километров, — голос Назарова, спокойный и уверенный в себе, успокаивающе действовал на штабных офицеров. — Сработали первые минные постановки.
В самом деле, кабельные видеокамеры давали картинку четко. Передовые, даже не шеренги, а толпы горрилоидов, влетели на минные поля и пошла работа. ПОМ-2, то ладно, против здоровяка мутанта, как ПФМ-1 против пехотинца, кусок ноги оторвало и обездвижила противника, а вот ОЗМ-72, надежные и простые, отпахавшие Афган, кучу локальных конфликтов и Чечню, срабатывают просто идеально. Каждая мина по нескольку горрилоидов насмерть валит, что совсем не удивительно в такой толчее, и еще с десяток пятнает ранами. Все же полудурок Эсфир, раз армию, ему подчиненную, так бездарно губит. Тем не менее, неразумные и запрограмированные на движение только вперед, животины, то есть боевые самцы, не отступают и, по трупам своих братьев по рождению, ломятся в сторону перевалов.
— Алексей Петрович, — повернулся я вполоборота к Назарову. — Сколько стволов на километр фронта успели подтянуть к предпологаемому месту прорыва?
— В среднем пятнадцать РСЗО и семьдесят стволов артиллерии на один километр, и это не считая минометов.
— Хорошо, — я был удовлетворен.
— Жаль, что «Смерчей» маловато, всего двадцать пять штук, — заметил начштаба.
— Да, ну, легче технологию купить и самим со временем производить. «Смерч» — это да, круто, но даже для нас дороговато, один только боеприпас обходится в четыреста унзо штука, а с перекупкой все пятьсот, никаких финансов не напасешься. Опять таки маневренность у «Смерча» так себе и всего двенадцать ракет. Нет, пока обождем — эти в мотострелковых бригадах есть, пока хватит.
Назаров бросил взгляд на штабные мониторы, мгновение помедлил, и четко доложил:
— Расстояние до противника двадцать пять километров — он вошел в зону фугасных минных постановок.
— Активировать фугасы! Артиллерия, огонь! — непонятно зачем взмахнул я рукой.
— Операторам минных полей активировать фугасы на участках два, три и четыре. Участкам номер один, пять, шесть и семь быть в готовности. Всем батареям, открыть огонь! — продублировал меня бывший генштабист и, точно так же как и я, взмахнул рукой.
Даже здесь, глубоко под горным массивом я почувствовал как все окрест вздрогнуло и задрожало. Тысячи фугасов большой мощности сработали одновременно, что происходило сейчас на поле боя я видел только из космоса, всем камерам на земле пришел естественный кирдык, но и сверху, картина впечатляла. В ней не было кровавых подробностей, картинка была проста — три больших долины, до отказа забитые вражескими воинами, поднялись в небо, смешали все в кучу, что камень, что землю, что горрилоидов, сомкнулись плотным черным облаком в единую массу и, повинуясь силе притяжения, рухнули наземь.
Следом, во всю эту мешанину, ударила вся подтянутая к месту прорыва артиллерия и ракетные системы залпового огня. Огненный смерч, сотворенный не богами, но людьми, прокатился по еще не попавшим под фугасы боевым порядкам горрилоидов, разбил и разметал массу черных тел, и утопил ее в хаосе взрывов. Насколько я знал из того что планировалось применить, задействованы были разные типы боеприпасов, от кассетных до осколочно-фугасных и зажигательных. Два часа продолжался обстрел, корректируемый данными со спутника и, когда он закончился, на всем протяжении перед горными хребтами, на многие километры, еще долго все продолжало гореть и взрываться. Чего тут скажешь, даже базальт и гранит, бывшие скальным основанием предгорий, сгорали и превращались в ничто, в полный ноль.
Вряд-ли кто-то из мутантов уцелел, но мы ждали и продолжали наблюдать. Прошло еще какое-то время и из клубов дыма, немного рассеявшегося под порывами горных воздушных потоков, появилось около трех десятков обгоревших и шатающихся обезьян, пытающихся отступить.
— Квадрат 23–15, заказ на один залп кассетными боеприпасами «Градом», — разнесся по КП голос корректировщика, сидящего недалеко от меня.
Прошло секунд сорок и все что уцелело от атакующей армады в два миллиона рыл, окончательно сгинуло в залпе одного РСЗО.
Сражение окончено. Встав со своего места, оглянулся. На КП стоит тишина, и лица штабных офицеров, а более всего, наблюдателей от Мардуна, Грай, Сонима и Таль-Ишимита, находятся в растерянности. Понимаю, мои удивлены легкостью первой победы, а союзники, те, так вообще в шоке и еще не до конца понимают, как так случилось. Ничего, ребятки, еще поймете.
— Командор, — Назаров четко козырнул, явно играя на публику. — Поздравляю вас с победой!
— Благодарю, Алексей Петрович, — пожал его руку. — В этой победе вашего труда несоизмеримо больше моего. Орден за столь славную и бескровную победу вскоре будет учрежден и, как водится, экземпляр за номером один, будет ваш.
— Служу «Акинаку»! — вновь козырнул начштаба и, обернувшись к офицерам, сидящим за командными мониторами, скомандовал: — Операторам минных полей и артиллерийским расчетам, отбой боевой тревоги! Личному составу стрелковых подразделений подняться наверх и произвести зачистку территории. Внимания не ослаблять, возможны боестолкновения с недобитыми мутантами. Всем смотреть под ноги, неразорвавшиеся и несдетонировавшие боеприпасы так же никто не отменял.
«Ну, вроде как отбились», — подумал я и направился в комнату отведенную мне в «Передовом».
Обмывшись под душем и немного сбив накопившуюся усталость, почувствовал зверский голод, но вместо столовой, сначала направился к Бо-хо-жгу, который находился неподалеку. Со мной рядом Боромир- варяг и Куликов, недавно вернувшийся из «Изенгарда». Шибко умный горрилоид сидел перед большой плазменной панелью, поставленной в его аппартаментах, смотрел на избиение своих собратьев и выхватывая из огромной кастрюли куски недожаренного мяса, отправлял их в рот. Вот же, как на киносеансе устроился, только потребляет не попкорн, а так, чисто зритель.
— Здравствуй, Бо-хо-жг, — поприветствовал я горрилоида.
Мутант бросил свою трапезу и застучал лапами по полу:
— Бо-хо-жг приветствует командора, победившего атакующую армаду. Бо-хо-жг подобного еще не видел.
— Ты готов?
— Готов, — подтвердил он.
Кивнув на Меченых позади себя, пояснил:
— Эти два человека пойдут с тобой.
— Люди не доверяют Бо-хо-жгу?
— Мы хотим знать как устроено ваше общество изнутри и как вы общаетесь друг с другом. К тому же, тебя нельзя отличить от этих, — кивнул я на панель, которая демонстрировала, усеяное трупами и перепаханое котлованами, поле боя, так сказать, вид из космоса.
— Понимаю, — горрилоид попытался растянуть рот в человеческой улыбке, но пока у него выходил только оскал.
Оставив мутанта в обществе Меченых, направился на обед. Бо-хо-жгу, в сопровождении Боромира и Куликова, предстояло пройтись по равнине и собрать таких же как и он, соображающих боевых самцов, по пути отделившихся от общего строя. Худо-бедно, но сотен пять-шесть воинов они соберут, а там, кто знает, возможно, удастся найти для них самок и создать новый народ или, наоборот, убедиться в том, что с ними опасно иметь дело и на будущее уничтожать всех без разбора, не взирая на разум и понятливость.
Назаров уже был в столовой и, торопливо взмахивая ложкой, пытался побыстрей покончить с едой. Подсел к нему и спросил:
