— Ну, логично, конечно, — кивнул Бронислав. — И к чему ты ведешь?
Рябой подошел к пленнице, взялся за поводок и грубо притянул ее к себе. Сдернул с женщины капюшон и опустил воротник комбинезона. Властно схватил за подбородок и заставил приподнять голову. Марина испуганно уставилась в недобрые серые глаза на изрытом неведомой болезнью лице.
— Скажи, командир, а она ведь красотка, — усмехнулся Рябой, оглядываясь на Бронислава. — Просто лакомый кусочек.
Сабрина нахмурилась, выжидающе глядя на отца.
— Ну, красивая. К чему ты клонишь, я не пойму? — спросил старший охотник.
— А я вот к чему клоню. Есть в этой гнилой центральной общине человек, который едва ли смирится с такой потерей. Так что не пришелец это извне, а какой-то отчаянный парень с Перекрестка Миров. И он нас ищет. — Рябой грозно заглянул в глаза перепуганной Марины. — Да, деточка? Кто отправился за тобой? На что он способен? Какое у него оружие?
— Я не понимаю, о чем вы… — дрожащим голосом, едва сдерживая слезы, проговорила девушка.
— Кто может впрячься за тебя? Кто за тобой хоть на край света пойдет? Говори, сука! — зарычал Рябой.
— Оставь ее! — воскликнула Сабрина.
Рябой бросил на молодую охотницу злой взгляд, затем посмотрел на Бронислава.
Старший охотник понимал, что в группе может возникнуть конфликт буквально из ничего. Конечно, стоит допросить пленницу: кто может быть ее заступником и что он из себя представляет? Но Сабрина явно против применения насилия к пленнице. Похоже, она и впрямь питает к девке симпатии. А вот это уже нарушение охотничьей традиции. Но ведь Сабрина — его дочь. От того, что скажет сейчас старший охотник, зависит, кто усомнится в его воле и авторитете. Братья-охотники либо родное чадо? Щекотливая ситуация, ничего не скажешь. Бронислав был очень зол на Сабрину, об этом говорил брошенный на нее взгляд.
— Так, Рябой, давай-ка без лишних эмоций. Откуда у Перекрестка Миров снегоход? — сказал он, тщательно подбирая слова. — Крот ведь не информировал о наличии у них такой техники.
— А собственно, почему он должен был информировать нас об этом? — пожал плечами Рябой, выпуская из своей хватки подбородок пленницы. — Это ведь не относится к интересующим нас вещам?
— Ну, помимо удобной позиции для похищения жертвы нас всегда интересуют настроения в тамошнем обществе, а также его технический и боевой потенциал. Так что…
— Допустим. Но скажи, в какой мере ты доверяешь этому кроту? Он ведь та еще скотина хитрожопая. Разве нет? Да и как можно доверять человеку, который продает своих соплеменников?
— Но он продает их нам.
— А какая разница? Продает он СВОИХ. — Рябой усмехнулся. — Ненавидит их и даже не пытается это скрыть.
— Рябой, ты чего раскудахтался? — нахмурился Тор и многозначительно кивнул на Марину.
— А что, брат, у нее есть шанс кому-то что-то рассказать из нашего разговора? — продолжал ухмыляться бывший железнодорожник. — Нет у нее шанса. Разве что наша маленькая фея решит выпустить эту пташку на волю. — И Рябой зыркнул на Сабрину.
— Полегче! — повысил голос Бронислав. — Моя дочь никогда не предаст наши интересы.
— Конечно, отец, — тихо сказала Сабрина. — Только это совсем не значит, что я не перережу глотку тому, кто будет мне угрожать. Кем бы он ни был.
— Ох ты! — Рябой дурашливо хлопнул в ладоши.
— Баста! — рявкнул старший охотник. — Не о том говорим сейчас!
— Да ладно, — махнул рукой бывший железнодорожник. — Верни разговор в нужное русло.
Бронислав подошел к Марине.
— Ответь мне, юная дева, есть ли у тебя муж? — спросил он строго.
Марина осторожно подняла на него взгляд.
— А если не отвечу? Ведь хуже от этого не будет. Все равно вы решили скормить меня твари, и ничто другое меня не ждет.
— Конечно, — невозмутимо кивнул Бронислав. — Но у нас, как ты уже поняла, есть свой человек в общине. Так или иначе мы узнаем, кто пошел за тобой. И если о том, что это твой мужчина, мы узнаем не от тебя, то прикажем нашему человеку убить его. Ты же не хочешь этого?
— Если я сейчас все расскажу, вы убьете его сами. — Марина заплакала.
— Вовсе нет. Если ты сама поможешь обезвредить преследователя, мы его вернем общине в целости и сохранности. Нам лишние жертвы ни к чему. — Бронислав усмехнулся. — Если люди быстро кончатся, кого приносить в жертву матери всех тварей?
— Я не верю вам…
Охотник навис над ней.
— Барышня, у тебя же просто выбора нет.
Марина прикрыла глаза облаченной в шерстяную рукавицу рукой. Плакать на таком морозе было очень болезненно.
— У меня есть муж, прошептала она. — Но он не мог пойти за мной.
— Почему это?
— Потому что он не хочет ребенка.
— Какого ребенка? — нахмурился Бронислав.
— Моего ребенка. Нашего с ним ребенка. Я беременна. — И слезы все-таки потекли ручьем, тут же замерзая на щеках.
— Этого по тебе не скажешь.
— У меня ранний срок…
— Кто в общине может подтвердить твою беременность? — спросил Бронислав.
Он понимал, что в сложившейся ситуации, в которую оказалась вовлечена и его дочь со своими симпатиями к этой девице, лучше следовать букве закона и всех договоренностей с Перекрестком Миров. Конечно, не хочется устраивать лишний охотничий рейд, группа мечтает о тепле и уюте, о заслуженном отдыхе в своей общине. Но все же придется вернуть девицу домой, если, конечно, на то имеются веские основания.
— Никто, — всхлипнула Марина. — Никто не подтвердит. Костя не хочет ребенка, а остальные… Они ведь теперь свободны от страха на весь сезон. А если они подтвердят мою беременность, вы меня вернете и они снова будут бояться… Ведь кого-то вы заберете взамен… Никто не подтвердит… Я никому не нужна…
Она обессиленно упала на колени и зарыдала, закрыв лицо руками и кашляя — Масуд натянул поводок, злорадно глядя на страдания жертвы.
— Так значит, не твой муж пошел за нами?
Она замотала головой.
— Тогда кто?
— Я не знаю! — закричала Марина. — Я никому не нужна, кроме вашей твари!!!
Рябой взял за локоть старшего охотника и отвел в сторону.
— Слушай, Бронь, может, так и сделаем? Спросим у крота и про снегоход, и про то, кто за ней или за нами пошел? — тихо предложил он.
— Мы не можем это сделать сейчас.
— Почему?
— Да потому что наши контакты на этот сезон уже выработаны. У нас не будет возможности связаться с ним еще несколько месяцев. Он просто не может знать, что понадобился нам. А сам он на связь не выйдет. Даже ради того, чтобы предупредить о погоне и о снегоходе. Я больше чем уверен, что он этого не сделает.
— Давайте предъявим претензию Едакову, — подключилась к разговору Сабрина. — Ведь его люди не имеют права отбивать нашу добычу, если она взята без нарушений договора, так?
— Да, но взять беременную сучку — это нарушение, — поморщился Бронислав. Затем добавил: — Вот только если она беременна и ее хотят вернуть, то должны были отправить парламентера. И из нашей общины к нам должен был выйти вестовой.
