Борис оторвался от текста и крикнул в сторону кабинки, предназначенной для отдыха дежурной смены охраны питомника:
— Тимоха, слышь?!
— Ай, — отозвалась кабинка, и оттуда вылез лысый и худощавый сверстник Камолина. — Чего, Борь?
— Давай срочно собери бригадиров наших. А еще позови Саньку Холода. Беслана, Алишера, татарина и бульбаша.
— Лады. А что случилось?
— Вот соберетесь все тут, и я объясню. Только чтобы без лишней суеты. И чтобы люди старосты ничего не знали.
Тимоха удивленно посмотрел на Бориса.
— Даже так? Ну ладно. Сейчас созову всех…
Белый вездеход перемалывал широкими гусеницами свежий снег и оставлял отчетливый след. Дьякон находился в пассажирском отсеке, где располагалась аппаратура связи и были сиденья по обоим бортам. С водительской кабиной отсек соединялся окошком, стекло было сдвинуто в сторону. Виднелся крепкий затылок Обелиска, который вел машину. Дьякон вынул перископ из гнезда; внутрь хлынул холодный воздух. На кольце, способном поворачивать средство наблюдения на 360 градусов, рейдер стал аккуратно устанавливать кронштейн для крепления устройства, имеющего совсем иное предназначение.
— Командир! — крикнул Обелиск.
— Что? — спросил Дьякон, продолжая свою работу.
— Может, как-нибудь определимся с названием этих существ?
— Я же их вроде как-то назвал, когда ребята отправились в этот чертов рейд.
— Гребаная неведомая херня?
— Наверное. Не помню.
— Слишком длинно, командир!
— Да плевать мне, как они называются. Ребята в беду попали. Барон погиб. Плевать мне, Оби!
— Давай назовем их гренхами!
— Я же сказал! Плевать! Мне сейчас все равно кого мочить! Только бы ребят из этого дерьма вытащить!
Дьякон поднял сиденье у правого борта. Там покоился шестиствольный пулемет ХМ-214, уменьшенная версия американского пулемета М-134. Двести четырнадцатый, со стволами под натовский патрон 5,56, был когда-то, в том еще мире, довольно известен благодаря популярным кинобоевикам. Однако серийно он не производился и на вооружении не состоял. Тем не менее российское оборонное ведомство наряду с французскими кораблями-вертолетоносцами, израильскими беспилотниками, английскими снайперскими винтовками и итальянскими кастрюлями и чайниками закупило незадолго до мировой войны опытную партию этих пулеметов. Ни Дьякон, ни его люди не знали, для чего это было сделано. Равно как и не могли понять, зачем при отечественных традициях и опыте кораблестроения, производства летательных аппаратов, стрелкового оружия и банальной посуды покупать все это за рубежом. Тем не менее практически вся партия пулеметов каким-то образом оказалась в распоряжении тайного братства.
Кольцо позволяло высунуться из теплого отсека, как танкисту из башни, только надо было избавиться от рейдерского силового костюма. Что и сделал Дьякон, после чего вылез по пояс, приладил к кронштейну пулемет и стал прикручивать люк, чтобы не выстужать салон вездехода.
— Поднажми, Оби! — крикнул он.
— Как могу! — был ответ.
Позади свистели под набегающим потоком воздуха выдвинутые из кормовых пеналов антенны. Локальную связь, в пределах десятка километров, они обеспечить могли, хотя и предназначались для работы со спутниками. Но спутников давно уже не существовало. Могли антенны и запеленговать наночип человека, из-за которого рейдеры оказались в этом городе.
— Оби!
— Да, командир!
— Ты попутно сканируй нашего клиента! Хорошо бы его поскорее найти и убраться отсюда!
— Сканер работает, командир!
Дьякон закончил монтаж люка и убедился, что тот закрывается плотно. Рейдер довольно хмыкнул и снова вылез наружу — надо было зарядить пулемет.
Вдруг вездеход резко затормозил. Дьякона качнуло вперед, в ребра впился кронштейн пулемета.
— Черт! Обелиск! Какого хрена?! — Командир нырнул в отсек и через внутренне окно посмотрел на товарища.
Тот резко повернулся, взволнованно доложил:
— Дьяк! Есть сигнал от наночипа! И он не один!
— Что?
— Два сигнала, Дьяк!
— Я не понял…
— Два чипа в пределах радиуса антенн! Среди наших ребят ведь нет зачипованных?!
— Нет. — Дьякон озадаченно мотнул головой. — Дитрих специально отправил сюда тех, кто тогда вакцинацию и чипизацию не проходил. Чтобы путаницы не было.
— Тогда кто второй, командир?
— Я понятия не имею. Тут нет ошибки?
— Нет. Два устойчивых сигнала. Направление точное определить пока сложно, мы только въехали в город. Но их двое. Кто второй? Какова вообще вероятность найти сразу двоих с чипами в таких условиях?
Дьякон задумчиво смотрел на Обелиска, прикусывая нижнюю губу. Затем тряхнул головой.
— Ладно, давай сначала вытащим парней. После разберемся с этой чертовщиной.
— Кажется, уходят, — тихо прошептала Сабрина, глядя сквозь трещину на улицу.
Монахи и их владыка действительно удалялись.
Марина вздохнула с облегчением, пряча лицо в ладони.
— Господи, Сабриш. Как же страшно-то. Как же я устала бояться. Но не могу прекратить. Ведь не за себя одну я в ответе…
— Я понимаю. — Охотница кивнула. — Но все-таки не нужно бояться. Я с тобой. До конца. Слышишь?
— Да… — выдавила бывшая пленница сквозь слезы. — Спасибо тебе…
— За что? — Сабрина удивленно взглянула на спутницу.
— За все спасибо.
— Я же похитила тебя.
— Как знать. Может, если бы этого не случилось, не треснул бы твой лед. Не выпустил бы душу из плена.
Сабрина тяжело вздохнула, подумав, что это действительно так. Общение с пленницей заставило ее почувствовать себя живой. Видя слезы женщины, обреченной на смерть и отчаянно мечтающей хоть раз напоследок увидеть любимого, видя тревогу матери за своего еще не рожденного ребенка, Сабрина преобразилась и только сейчас поняла насколько.
— Это я тебя должна благодарить, — улыбнулась охотница. — За то, что я поняла: не убили во мне женщину. Ни те изверги, ни отец…
Светлая быстро закивала, прикусив губу и жмурясь, словно не желая выпускать на волю горькие слезы, которые все равно текли ручьями по щекам.
— Ну, не плачь, сестренка, — приобняла ее Сабрина. — Ой, да ты озябла совсем. Давай-ка пуховичок мой на тебя наденем. Твое-то пальто совсем никудышное.
— А ты?
— А у меня бушлат есть. Который там, на станции прихватила.
