— Вы получаете от нее алименты?
— Обхожусь без них. Я пока в состоянии содержать дочь.
— Скажите, а здесь у вашей бывшей остались друзья?
— Точно не знаю. Но сомневаюсь.
— А Реба Кордова?
Гай Новак призадумался.
— Да, они дружили, когда Марианна жила здесь. Были очень близки. До сих пор не пойму почему. Более разных женщин трудно вообразить. Но вообще-то да, если здесь у Марианны кто и остался, так только Реба, больше некому.
— Когда вы в последний раз видели Ребу Кордова?
Он помотал головой.
— Давно не видел. Точно не помню. Может, на встрече выпускников? Хотя не уверен.
«Если ему известно, что бывшая супруга убита, — подумала Мьюз, — то держится он с незаурядным хладнокровием».
— Реба Кордова пропала.
Гай Новак открыл рот, потом закрыл.
— И вы считаете, тут как-то замешана Марианна?
— А вы?
— Она саморазрушитель. Но ключевое слово здесь «само». Не думаю, что она способна причинить кому-то вред. Ну, кроме своей семьи, разумеется.
— Вот что, мистер Новак. Мне очень хочется поговорить с вашей дочкой.
— Это еще зачем?
— Затем, что мы думаем, ваша бывшая жена убита.
Она произнесла эти слова и ждала его реакции. Но реакция оказалась замедленной. Будто каждое слово доходило до него по слогам, даже по буквам. И на то, чтобы сложить это все и осмыслить, понадобилось время. На протяжении нескольких секунд он ничего не делал. Просто стоял и смотрел на Лорен. Потом на лице возникло выражение крайнего недоумения.
— Я не совсем… вы думаете, что она убита?
Мьюз обернулась и кивнула. К дверям подошел Кларенс.
— Мы нашли в переулке тело женщины. Одета как проститутка. Нейл Кордова считает, что это ваша бывшая жена, Марианна Гиллеспи. И нам необходимо, мистер Новак, чтобы вы проехали с моим коллегой офицером Морроу в морг, к патологоанатому, и взглянули на тело сами. Понимаете?
— Марианна мертва? — тупо произнес он.
— Да, мы считаем, что это она. И все-таки нам нужна ваша помощь. Офицер Морроу покажет вам тело и задаст несколько вопросов. Ваша подруга Бет может побыть с детьми. Я тоже здесь подожду. Хочу поговорить с вашей дочкой о маме. Вы не против?
— Ладно, — просто ответил он. На лице Новака читалось явное облегчение.
Если бы он стал запинаться, хмыкать… Что ж, бывший муж всегда кандидат номер один. Но теперь она была абсолютно уверена: это не его рук дело. Нет, конечно, всегда есть вероятность нарваться на гениального актера из разряда Де Ниро. Но Мьюз сильно в том сомневалась. Ладно, как бы там ни было, Кларенс его допросит.
— Вы готовы, мистер Новак? — спросил Кларенс.
— Надо только сказать дочери.
— Я бы предпочла, чтобы вы воздержались, — заметила Мьюз.
— Простите, не понял?
— Я же сказала, мы не до конца уверены. Я задам девочке несколько вопросов, но сообщать о смерти матери не буду. Вы сделаете это сами, если сочтете необходимым.
Гай Новак рассеянно кивнул:
— Хорошо.
Кларенс взял его под руку и мягко произнес:
— Идемте, мистер Новак. Сюда, пожалуйста.
Мьюз не стала смотреть, как Кларенс повел Новака по тропинке к калитке. Вошла в дом и направилась прямо на кухню. Две маленькие девочки сидели с расширенными глазами и притворялись, будто едят попкорн.
Одна из них спросила:
— А вы кто?
Мьюз выдавила улыбку.
— Меня зовут Лорен Мьюз. Я работаю в полиции.
— А где мой папа?
— Ты, наверное, Ясмин?
— Да.
— Твой папа поехал помочь нашему офицеру. Он скоро вернется. А пока я задам тебе несколько вопросов, ладно?
Глава 31
Бетси Хилл сидела на полу в комнате сына. И держала в руке старый мобильник Спенсера. Батарейка давным-давно разрядилась. Она просто сжимала его пальцами и не знала, что делать дальше.
На следующий же день после того, как сына нашли мертвым, Рон начал убирать вещи из этой комнаты — в точности, как некогда сама она убирала детский стульчик Спенсера, в котором малыша сажали за стол. Бетси не слишком уверенно просила его остановиться, не делать этого. И Рон уступил, понял, что это серьезно.
Несколько дней после самоубийства сына она лежала на полу, свернувшись калачиком, и рыдала. Страшно болел живот. Ей просто хотелось умереть. Позволить этим агонизирующим болям победить и уничтожить ее. Она уткнулась лицом в подушку Спенсера, но запах уже выветрился.
Как такое могло случиться?
Она размышляла о разговоре с Тиа Бай, о том, что это могло значить. Да теперь уже ничего. Ведь Спенсер все равно мертв. И Рон прав. Знание правды ничего не изменит, даже излечиться не поможет. Знание правды не обеспечит ей «укрытие» — какое все же идиотское слово! — просто потому, что она этого не хочет. Да какой матери — матери, которая и без того так подвела свое дитя, — захочется жить дальше, прекратить убиваться, получить хоть какое-то облегчение?
— Эй…
В дверях стоял Рон. Пытался ей улыбнуться. Она сунула мобильник в задний карман брюк.
— Ты в порядке? — спросил он.
— Рон?
Он вопросительно смотрел на нее.
— Мне нужно выяснить, что на самом деле произошло той ночью.
— Знаю, — кивнул Рон.
— Этим его уже не вернешь, — продолжила она. — Я понимаю. И легче мне тоже не станет. Но думаю, мы должны это сделать.
— Зачем?
— Сама толком не знаю.
Рон кивнул. Вошел в комнату, склонился над ней. На секунду показалось, вот-вот обнимет ее, но все тело окаменело при одной этой мысли. Он, видимо, почувствовал это, заморгал, медленно выпрямился.
— Я, пожалуй, пойду, — выдохнул Рон.
Развернулся и вышел. Бетси достала телефон из кармана. Вставила в него зарядное устройство, воткнула в розетку. А потом, так и не выпуская телефон из рук, снова свернулась калачиком и заплакала.
