Стихотворения

живят чудовищные виды,
и вот твои кариатиды
растут, как башни, над толпой.

Твои кокетливые змеи,
твои скульптурные цветы,
твои орнаменты, трофеи,
скачки, гримасы и затеи,
отверженным всего милее.
как бред изломанной мечты.

Лишь ты небрежный и свободный
в своих обманах мудро-прав,
загадочен, как мир подводный
с его переплетеньем трав;
мятеж с условностью холодной
невозмутимо сочетав,

лишь ты всевидящий провидишь
в затейливости — забытье,
ты цель лишь в сочетаньи видишь,
равно увенчиваешь все,
и все, венчая, ненавидишь,
влача проклятие свое.

Лишь ты коварный, вечно разный
все очертанья извратил;
неутомимый, неотвязный,
изысканный и безобразный
в один узор винтообразный
ты все узоры закрутил.

Лишь ты, своим бессильем сильный,
ты, с прихотливостью герба,
в бесстильности капризно-стильный,
с твоей гримасою умильной,
мне дорог, как цветок могильный,
приосенивший все гроба.

Лишь ты цветешь, не умирая,
не знаешь слез, всегда грустя,
скелет в гирлянды убирая,
ты души, что лишились Рая,
научишь изменять, шутя,
научишь умирать, играя!

Забытые обеты

Забытые обеты

В день изгнаний, в час уныний,
изнемогший, осужденный,
славословь три вечных розы,
три забытые обета.

Роза первая — смиренье,
Бедняка Христова сердце,
роза скорби, обрученье
со святою Нищетою!

Славословь другую розу —
целомудрие святое,
сердце кроткое Марии,
предстоящей у Креста.

Роза третья — сердце Агнца,
роза страшных послушаний,
роза белая Грааля,
отверзающая Paul

1913.

Pieta

Кельнский дом