Власов лично рассказал мне об этом разговоре. Тогда он еще доверял мне.
Со стороны горцев к Власову обратились с просьбой принять их в состав КОНРа Цинбал и Чачук.
Хорошо были представлены казаки. От Донского войска — двумя генералами — Абрамовым и Балабиным (оба по собственному желанию). Они были эмигрантами, один из Болгарии, другой из Сербии. Оба были героями Гражданской войны, выдающимися вождями крупных кавалерийских соединений, отличившихся в битвах со знаменитой конницей Буденного. К ним присоединился также полковник Кононов, произведенный в марте 1945 г. в генерал-майоры. Он командовал бригадой, позже дивизией в 15 -м казачьем кавалерийском корпусе немецкого Вермахта, который в марте 1945-го года формально подчинился Власову. Командовал корпусом немецкий генерал-лейтенант фон Паннвиц. Атаман Донского войска генерал Татаркин, атаман Кубанского войска генерал Науменко и генерал Шкуро также просили Власова принять их в Комитет. Татаркин скончался и погребен в Мюнхене. Другие тоже умерли, а генерал Шкуро был повешен.
Безрезультатны были переговоры с бывшим донским атаманом генералом от кавалерии Петром Николаевичем Красновым, на весь мир известным своим романом «От Двуглавого Орла к Красному Знамени». Он отказался примкнуть к Власовскому Движению.
Все люди этих народностей, которые были временно под немецкой властью — добровольцы, хильфевиллиге, остарбейтеры или военнопленные — после войны рассматривались советской властью одинаково, безразлично были ли они сторонниками Власова или нет. Их ссылали, проклинали, расстреливали. Они считались военными преступниками, коллаборантами, саботажниками, короче — «власовцами». Таких были миллионы…
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Учреждения КОНРа растут на глазах
Недоверие к Власовскому Движению после Праги ни в коем случае не уменьшилось. Как и прежде, оно было под обстрелом немецких учреждений. Розенберг подкладывал камни под ноги Власову всюду, где ему для этого представлялась возможность. Невзирая на это, однако, новые учреждения развивались одно за другим. Границы Кибицвег расширялись. Прибывали все новые генералы, офицеры и солдатские подразделения для новых учреждений Власовского Движения. Для них надо было находить новые помещения в Берлине-Далеме. Стали восстанавливать руины. Это было скорее, чем получить сохранившиеся еще дома. Доставлялся строительный материал. За все платило главное управление войск СС. Семь человек, живших на Кибицвег, превратились в семьсот. Штаб армии был размещен в пятиэтажном здании. Генерал Власов получил для себя отдельный дом на Тил-алле. Для солдат пришлось создавать временные помещения.
Этот прирост личного состава вызвал изменения в штабе. Полковник К. Г. Кромиади передал свою должность коменданта майору Сергею Хитрово, бывшему офицеру Красной армии, который происходил из старой дворянской семьи и вырос в Советском Союзе. Хитрово был уже третьим лицом на этом посту. Первым комендантом штаба был Евгений Васильевич Кравченко.
Первым было создано Главное организационное управление. Его начальником был генерал Василий Федорович Малышкин. У него была легкая рука при выборе сотрудников. Одним из первых, ставший потом его заместителем, был профессор Иванов, опытный администратор, с которым мало кто мог конкурировать. К сожалению, он скоро умер, после того, как учреждения Власова были переведены в Карлсбад. Тогда его обязанности в большой мере принял мой друг д-р Димитрий Александрович Левицкий. Будучи юристом, он приобрел большой административный опыт, благодаря своей службе в страховом обществе в Риге. Ему очень подходили задачи управления, выпавшие на его долю. Короче говоря, он не только пользовался доверием Власова, но и Малышкин считал его испытанным и знающим сотрудником и привлекал его к совещаниям. Левицкий читал всю входящую почту, в том числе и письма, адресованные Малышкину. Он подготовлял текст ответов, предлагал меры и весьма часто выполнял роль посредника. Приведу для этого маленький пример.
В одном из писем «Союза русских дипломированных инженеров» из Праги, адресованном Малышкину, содержалось приветствие созданию КOHPa и выражалось желание Союза сотрудничать с ним. Это письмо начиналось обращением «Ваше Превосходительство!», что вызвало гнев Малышкина, так как такое обращение к генералам было обычным в царские времена. Он считал его реакционным, перечеркнул красным три раза и добавил еще два толстых восклицательных знака. Левицкому с трудом удалось его успокоить, объясняя, что обращение «Ваше Превосходительство», употребленное Союзом, состоявшим исключительно из старых эмигрантов, отнюдь не является унижением, а наоборот — выражает полное уважение к генералу со стороны старых эмигрантов.
В самом Главном организационном комитете скоро образовались разные отделы, которые впоследствии должны были выделиться в составе КОНРа как самостоятельные учреждения. Вообще, предполагалось, в конце концов, сделать его учреждением эмиграционного правительства, и тогда превратить главные управления в министерства. К концу 1944 года были созданы следующие отделы:
ОТДЕЛ ЛИЧНОГО СОСТАВА. Руководил им старший лейтенант Николай Ливенцев, исключительно деятельный и прилежный чиновник, который, однако, совершил ошибку, превратив этот отдел в «Отдел кадров», по советскому обычаю, то есть в отдел личного состава с расширенными функциями для политической проверки служащих. В Советском Союзе отделы кадров, как в учреждениях, так и на промышленных предприятиях, являются как бы продолжением органов политического надзора, то есть ГПУ и КГБ.
Как шеф такого отдела Ливенцев считал себя обязанным завести тайные дела на всех руководящих сотрудников, с допуском к ним главных руководителей органов безопасности КОНРа и РОА. Естественно, что это вызвало конфликты. Ливенцев был типичным примером того, как противники советского режима, присоединившиеся к Власову, оставались верными обычаям этого режима, против которого они хотели вести борьбу… Без размышления они продолжали применять советские методы.
Ливенцев погиб страшной смертью при переезде КОНРа из Карлсбада в Кемптен. Его поезд попал под град бомб. Крики Ливенцева о помощи из-под обломков слышались полчаса, пока не замолкли…
ЮРИДИЧЕСКИЙ ОТДЕЛ. Этот отдел Центрального организационного управления подчинялся профессору Ивану Давидовичу Гримму, который был одним из самых значительных людей в более узком кругу около Власова и очень ценился им и всеми его сотрудниками. Его отец был последним ректором Петербургского университета и членом Государственного Совета при Царе. Сам он в 30-е годы был профессором государственного права в университете в Дерпте. Во время Первой мировой войны он был офицером знаменитого гвардейского Павловского полка. В эмиграции, он продолжал свою научную работу в Праге. Левицкий и я старались привлечь Гримма к сотрудничеству с Власовским Движением во время его посещения Берлина. Наша беседа продолжалась далеко за полночь. В конце концов, Гримм сказал: «В общем, вы меня не убедили, и я не верю в успех вашей деятельности. Я также убежден, что Германия проиграет войну. Но ваши доводы вызвали мое патриотическое чувство, и поэтому я даю вам мое согласие».
Во время своей службы Гримм доказал, что он незаменим при всех юридических решениях. Последние годы своей жизни он в полном уединении провел в Австралии и даже не отвечал на письма своих друзей.
ИДЕОЛОГИЧЕСКИЙ ОТДЕЛ. На обязанности этого отдела лежала задача превратить (в пределах школы в Дабендорфе) молодых офицеров и солдат Красной армии после их марксистской подготовки в русских патриотов. Руководил отделом доцент Александр Николаевич Зайцев- Артемов, который уже во время войны стал членом НТС, а после войны — председателем этой активной
