непременно ей помешает…
Мисси сидела за туалетным столиком и раздумывала, почему она не чувствует ни радости, ни облегчения. Из своего сна она точно знала, что ее просьба воспринята Мелиссой. Теперь обе они назначат повторную дату свадьбы на 15 мая, обе сымитируют падение с лестницы и в результате этого вновь поменяются местами. Мисси была уверена, что Мелисса аккуратно выполнит ее указания — во сне она четко видела лицо своей тезки, видела, как та кивнула ей в знак согласия.
Но теперь Мисси мучило воспоминание об этом искаженном сдерживаемой болью лице. Мелисса безропотно согласилась следовать ее указаниям и вернуться в свою жизнь в XIX столетии, оставив свое существование в XX веке — судя по всему, существование вполне радостное. Более того, все, что теперь знала Мисси, однозначно указывало на то, что в прошлом Мелисса была несчастлива — и Фабиан, и ее новые родители не один раз неодобрительно отзывались о робкой, бесхребетной серой мышке по имени Мелисса. И когда Мелисса вернется сюда, они просто заклюют ее, причем, возможно, с самыми добрыми намерениями.
Что же касается Фабиана… Как несчастлив он был с Мелиссой! И как разочарован он будет, когда узнает, что его бесхарактерная, бесцветная невеста вернулась к нему! Разумеется, честь не позволит ему расторгнуть брак, но и он, и Мелисса будут в этом браке отчаянно несчастливы.
Готова ли она сделать это с Фабианом? А с Мелиссой?
А с самой собой?
Застонав, Мисси поднялась и начала мерить комнату шагами. Ей вспомнился день, когда она заглянула в малахитовый шар и увидела целующихся Джеффа и Мелиссу. Они показались ей такими счастливыми, такой идеальной парой! Если она вернется в XX век, то сделает Джеффа несчастным. Кроме того, можно не сомневаться, что ее настоящие родители были теперь намного более довольны Мелиссой как дочерью.
И это еще не все. Когда она вернется в 1992 год, то наверняка будет отчаянно скучать по Фабиану и своим новым родителям…
— Черт возьми, это моя жизнь, и я хочу вернуть ее! — воскликнула девушка, всеми силами пытаясь укрепить свою решимость. Она все еще была уверена в том, что Фабиан не успокоится до тех пор, пока полностью не подчинит ее своей воле. Если она останется здесь, то судьба ее будет незавидной.
Но самое удивительное было то, что она уже не могла думать только о вебе — ее волновали чувства Фабиана, ее новых родителей, а также тех четырех людей в 1992 году, счастье которых в значительной степени зависело от ее решения. Недавно Мисси уже пришла к выводу, что, после того как она воспылала любовью к Фабиану, в ее душе произошли значительные изменения. Она стала мягче — кстати, это была дополнительная причина бороться за возвращение ее прежней жизни и ее прежней личности, ведь скоро сделать это будет уже невозможно!
Девушка бросилась на кровать, ощущая, как что-то словно раздирает ее пополам. Может быть, сама она и попала в ад, но ведь Мелисса нашла свой рай! Может ли она пренебречь счастьем Мелиссы только потому, что ей этого хочется?
За завтраком Мелисса произнесла:
— Я хочу сделать одно объявление.
Шарлотта оторвалась от своего кофе, а Говард — от газеты.
— Слушаем тебя, дорогая! — в унисон радостно воскликнули они.
Девушка робко улыбнулась им:
— Мы с Джеффом решили пожениться 15 мая.
— Чудесно! — вскричала Шарлотта.
— Я так рад за вас! — произнес Говард.
Ее родители вскочили со своих мест, подошли к ней и по очереди обняли ее. Девушка, натянуто улыбаясь, выслушала поздравления. Когда Шарлотта и Говард вытерли слезы счастья, выступившие у них на глазах, все трое вернулись за стол.
— Нам предстоят трудные дни! — проговорила Шарлотта. — До 15 мая осталось не так уж много времени. Нам придется рассылать приглашения срочными письмами или даже приглашать гостей по телефону. Кроме того, надо будет заняться праздничным столом…
— Мама, прервись пока. Я хотела бы сообщить вам еще кое-что, — сказала Мелисса.
— Слушаем тебя, дорогая.
Переводя взгляд с одного из своих родителей на другого, девушка почувствовала, как глаза ей застилают слезы.
— Я должна сказать вам, как хорошо мне было с вами, как вы украсили мою жизнь, как я рада быть вашей дочерью.
Шарлотта и Говард буквально засветились гордостью.
— Спасибо, дорогая, — смахивая слезу, ответила Шарлотта.
— Мы испытываем к тебе те же чувства, — взволнованно произнес Говард.
Мелисса скомкала льняную салфетку.
— И я хотела бы, чтобы вы пообещали, что никогда меня не забудете, — чуть слышно проговорила она.
Теперь на лицах ее родителей появилось выражение изумления.
— Но дорогая, — заметил Говард, — ты говоришь так, будто собираешься расстаться с нами.
— Она действительно с нами расстается, Гови, — вытирая очередную слезу, сказала Шарлотта. — У нее теперь будет муж.
— Но ведь мы навсегда останемся семьей? — Говард протянул руку, пожал запястье своей дочери и с нежностью посмотрел ей в глаза.
— Да, действительно, — подтвердила Шарлотта и взяла дочь за другую руку. — Впрочем, дорогая, мы понимаем, что отныне главным человеком в твоей жизни будет Джефф. Но в сердце мы всегда останемся вместе, не так ли?
Мелисса грустно кивнула:
— Вы такие милые люди!
— Я верю, что с Джеффом ты найдешь свое счастье, — сказала Шарлотта.
Несколько секунд Мелисса молча смотрела на мать, ощущая, как дрожат ее губы. Потом она, к изумлению своих родителей, разрыдалась и выбежала из комнаты.
— Надеюсь, это от избытка счастья, — озадаченно пробормотала Шарлотта.
— Кто знает? — скептически произнес Говард.
За завтраком Мисси сказала:
— Я должна сделать одно объявление.
Лавиния оторвалась от своего чая, а Говард — от газеты.
— Слушаем тебя, дорогая! — в унисон радостно воскликнули они.
Девушка широко улыбнулась им:
— Мы с Фабианом решили пожениться 15 мая.
— Чудесная новость! — вскричал Джон.
— Давно пора! — добавила Лавиния и захлопала в ладоши. — Вот здорово! Надо будет срочно разослать приглашения и договориться со священником…
— Погодите, сначала я хотела бы кое-что обсудить, — перебила мать Мисси.
— Слушаем тебя, дорогая!
Вскинув подбородок, девушка посмотрела на родителей и заявила:
— Перед тем как мы с Фабианом поженимся, я хотела бы, чтобы вы пообещали мне одну вещь.
Ее родители озадаченно переглянулись.
— Говори, дочь, — сказал Джон.
Мисси посмотрела отцу в глаза:
— Я хочу, чтобы ты пообещал мне, что вы с мамой уедете из Мемфиса в течение следующих восьми лет.
