Теперь, когда лес–кустарник стал им не выше, чем по грудь, можно было получше оглядеть окрестности.
Впереди, в том направлении, куда указывал «компас» Распорядителя, местность постепенно понижалась, лес сходил на нет, и горизонт заслоняли пологие рыжие холмы. Их ручей исчезал где–то между ними. Там, над холмами, небо меняло цвет. Вернее, не только цвет. Менялась сама структура неба. От зенита к холмам по плавной дуге тянулась широкая струя более темного цвета, постепенно сужаясь и загибаясь все круче к горизонту. Эта небесная струя не просто тянулась. Она именно струилась , то есть двигалась. Слева направо. Это было похоже на часть гигантской спирали, на вихревой рукав, на…
– А ведь похоже на воронку, а? – весело предположил Валерка Стихарь. – Или на водоворот. На самое его начало. Медленное такое, неспешное, спокойное и неотвратимое начало. Помню, книжку в детстве читал. Французского писателя Жюль Верна. «Двадцать тысяч лье под водой» называется. Так в этой книжке знаменитый водоворот Мальстрем описан. По–моему, эта штука очень на него похожа. Мы пока ее полностью не видим – холмы мешают.
– Что, солдат, поджилки затряслись? – насмешливо спросил Велга.
– С чего это?! – возмутился Валерка.
– А то я тебя не знаю…. Но ты прав. Похоже, на воронку. Нам от этого, впрочем, не холодно и не жарко. Предупреждал ведь Распорядитель? Предупреждал. Нам теперь Замок бы найти побыстрее…
Спать легли у подножия холмов и наутро (хотя, какое там «утро» – все тот же бессолнечный, но яркий и нескончаемый день) углубились в неширокую пойму все того же ручья, который продолжал бежать в нужном им направлении.
–Я думаю, – глубокомысленно изрек Сергей Вешняк, когда они, забросив за плечи, уже заметно полегчавшие рюкзаки, собирались в дорогу, – что ручей этот впадает в наше фиолетовое море. Помните, Распорядитель говорил, что Замок стоит на острове? А остров находится в море. Море мы уже видели. И теперь опять к нему идем.
– Открыл Америку! – фыркнул Валерка. – Это ясно. Одно неясно: сколько нам еще до этого моря топать? Мы хоть и пехота, но все–таки особенная. Разведка! Эх, ноженьки–ножки мои, сколько вы, ноженьки, находились, сколько набегались…
– Предлагаю оглядеться, – сказал Дитц, несколько раз подпрыгнув на месте, чтобы проверить, ладно ли пригнано снаряжение. – Там, впереди, я вчера заметил холм, который повыше остальных будет. Он, правда, чуть в стороне от нашего маршрута…
– Я тоже его заметил, – подтвердил Велга. – С двойной верхушкой, да? Как у верблюда горб. Правильно. Он значительно выше остальных и с него должно быть далеко видно. Оглядимся. Ноги не отвалятся, а польза может быть большая.
К искомому холму подошли приблизительно в полдень, для чего пришлось отойти в сторону от ручья километра на четыре.
И еще около часа потратили, взбираясь на него. На правый, более высокий, с относительно сглаженной верхушкой, «горб верблюда».
Девять человек стояли по щиколотку в жесткой рыжей траве под зеленым небом и молча смотрели на распахнувшийся перед ними горизонт.
Горизонт ошеломлял.
Во–первых, там имелось, уже знакомое им фиолетовое море. И на нем – остров. А на острове – Замок. И обещанный мост, соединял плоский каменный берег (холмы ближе к морю сходили на «нет») с островом. Но впечатляло и поражало не то, что цель похода уже была видна невооруженным глазом. И даже не вид этой цели (хотя таких Замков никто из них, включая немцев, никогда не встречал даже на картинках и фотографиях).
Вернее, не только это.
Больше всего завораживала взгляд Воронка.
Воронка Реальностей.
Именно так. С прописной буквы и безо всяких кавычек.
Скорее всего, она еще не возникла и не окрепла, она только начала свое формирование, но ее уже было видно: зеленая спираль в полнеба, заканчивающаяся ослепительно–черным жерлом. Жерлом–горлом, жерлом–глоткой, идеально–круглой дырой в никуда. И на фоне этой дыры – белые, с жемчужно–серым отливом, островерхие башни замка.
– Красиво, – опуская бинокль, сказал Дитц. – Километров тридцать пять–сорок. Это, если по прямой. Может, немного больше.
– Завтра дойдем, – согласился Малышев. – Если ничего не помешает.
– Пока не мешало, – сказал Велга. – Аня, помешает нам что–нибудь или нет? Что говорит твоя интуиция?
– Надейтесь на лучшее, готовьтесь к худшему, – не очень весело улыбнулась Аня. – Вы как дети, господа–разведчики, ей–богу…. Если бы даже я чуяла впереди смерть, все равно бы не сказала.
– А чуешь? – тут же спросил Стихарь.
– Нет. Опасность – да. Опасно там. И на подходе, и в самом Замке особенно.
– И какого же рода опасность? – спросил Велга. – Люди, звери, стихия?
– Пока не пойму. Что–то странное. Вроде бы живое, но…. Не сталкивалась я с таким раньше. В общем, будьте наготове.
– А мы и так всегда наготове, – взваливая на плечо свой МГ, сказал Майер. – Знаете, о чем я мечтаю? Чтобы настало, наконец, время, когда мне не нужно будет …э–э… быть наготове.
– Ну да, ну да! – хохотнул Шнайдер – Сидеть с трубкой у камина и рассказывать внукам о своей бурной и опасной молодости. Так, что ли?
– А почему бы и нет?
– Не рановато ли ты об этом начал мечтать?
– В самый раз. Того, что мы уже пережили, на десять жизней хватит. И это, заметь, еще не конец. Так что, не знаю, кому как, а с меня приключений достаточно. Вот это еще переживу – и все.
– Дай Бог пережить, – вздохнул Вешняк.
– А мы очень постараемся, – заверил всех Дитц. – Когда это у нас что–то не получалось? Не было такого.
Они спустились с холма и через некоторое время снова вышли к знакомому ручью.
Странности начались буквально чрез час после того, как они возобновили движение вниз по течению. Собственно, все, что с ними происходило последнее время, начиная со встречи с Координатором, была одна большая странность, но тут…
– Небо! – негромко, но очень выразительно сказала Аня и резко остановилась, так, что шедший сразу за ней Карл Хейниц, еле успел затормозить, чтобы не ткнуться девушке в спину. – И воздух, – добавила Аня, принюхиваясь. – Другие. Только что были одни, а теперь другие.
Велга тут же поднял голову и увидел, что Аня права. Небо, которое еще пару минут назад имело в зените отчетливый зеленый цвет, стало бледно–голубым и пыльным. И, что самое поразительное, на нем появилось солнце.
– Эге! – воскликнул Майер, прикрывая глаза ладонью. – Где–то, ребята, я такое небо уже видел, будь оно проклято!
И тут из–за поворота ручья, который буквально за последние пятнадцать минут значительно расширился и стал уже похож на маленькую речку, появился спешащий им навстречу Михаил Малышев.
Вид у гиганта–таежника был несколько ошарашенный.
– Что там, Миша? – стараясь выглядеть спокойным, осведомился Велга.
– Пейана, – коротко доложил боец. – Помните, то место, где мы все, так сказать, познакомились? Ну, развалины какого–то поселения у реки?
– Там, где мы с горцами дрались, что ли? – спросил Шнайдер.
– Ну да. Сначала друг с другом, а потом с горцами. Так вот, это место – прямо перед нами. Я, когда на него вышел, прямо обалдел. А потом смотрю – небо стало другим, и – солнце… Вернее, небо и солнце я раньше заметил, но подумал… подумал, что мы в таком… особом мире… В общем, я подумал, что это все
