песчаному берегу, искал красивые отполированные морем камешки. Собирал их, а потом кидал в воду.
Однажды, возвратись из такой поездки, он застал у себя дома совершенно неожиданную гостью. Застигнутый врасплох, он в удивлении застыл на пороге.
— Я здесь уже больше часа, — с улыбкой сказала жена. — Ты меня не обнимешь?
Каттани был тронут. Он по-прежнему стоял у двери, глаза его лихорадочно блестели.
— Ах, значит, ты приехала, — только и мог вымолвить он.
— Да, не могу оставить тебя одного. Газеты пишут, тебя отстранили от должности, начали против тебя следствие. Тебе необходима поддержка. — Она положила ему руку на плечо. — Какой ты бледный, — сказала она, — на тебе лица нет.
Каттани чуть улыбнулся краешком губ.
— У тебя тоже усталый вид, — заметил он. — Тебе надо немножко отдохнуть. — Потом, с некоторым подозрением взглянув на нее, спросил:— А когда меня не было, мне никто не звонил?
— Нет, никто, — ответила она. Ласково пригладила ему волосы. И добавила: — Я не верю поклепам, которые тут возводят. Я-то тебя хорошо знаю. Ты не преступник, какого хотят изобразить. Ну верно, взбрело тебе в голову связаться с этой юной герцогиней. Ладно, пройдем мимо. Но ты слишком щепетилен, чтобы зайти дальше. Ты никогда не стал бы пачкать руки.
Но мысли мужа были где-то далеко. Он слушал ее, а смысл слов до него не доходил. Он пнул ногой диван и снова спросил:
— Пока меня не было, телефон не звонил?
— Я же сказала, что нет.
— Какая с моей стороны была глупость, — он теперь часто разговаривал сам с собой. Он уже так привык обращаться только к самому себе, доверять только себе, что даже почти не замечал присутствия жены. — Не надо было мне, черт возьми, выходить из дому.
— Ну что ты так волнуешься? — спросила Эльзе. — Кто тебе должен был звонить?
Каттани облизал губы.
— Они обещали сделать это сегодня.
— Сделать — что? — Эльзе ощутила смутное беспокойство.
— Освободить ее, — пробормотал Каттани.
— Кого освободить?
Он повернул к ней голову и прошептал:
— Паолу.
— Паолу? Что ты хочешь сказать? — Лицо жены побагровело, она в отчаянии вцепилась в лацкан его пиджака и простонала: — Умоляю тебя, объясни, что это все значит?
Каттани приподнял за подбородок лицо жены.
— Эльзе, — тяжело роняя слова, проговорил он. — Паолу похитили.
— Не-ет! — отчаянно крикнула она. Потом зажмурилась и закрыла лицо ладонями. — Как это могло произойти?
— Люди, против которых я вел следствие. Месть.
Эльзе покачнулась. Муж обнял ее за талию и подвел к постели. Уложил. Расстегнул блузку. Он видел, как из-под закрытых век у нее катятся слезы. Он вытер ей платком глаза.
— Ее увезли через несколько дней после твоего отъезда, — рассказывал он, продолжая гладить ее лицо. — Я лгал тебе, уверяя, что она ночует у подруги. Иначе нельзя было. Чтобы спасти ее, нельзя было поднимать шум.
Эльзе открыла глаза.
—Ах, так вот почему... — пробормотала она. Теперь, в одно мгновенье, ей все стало сразу совершенно ясно.
Мужу, по-видимому, сейчас хотелось рассказать ей все по порядку, во всех подробностях, поделиться своей долгой мукой.
— Надеюсь, теперь уже скоро она вернется домой, — закончил он обнадеживающе.
— Ох, — простонала Эльзе, — а если не вернется?
— Есть условия соглашения.
— Соглашения — с кем? С преступниками?
— Они не могут рисковать, — убежденно проговорил он. — Они получили то, чего добивались. И не станут совершать сейчас такой грубой ошибки.
— А если им ума не хватит? Если ее нам не отдадут? — Эльзе встала с постели, вся дрожа. — Где Паола? — начала она кричать. — Где моя дочь? Отдайте мне ее!
Каттани зажал ей ладонью рот. Он крепко обнял жену и прошептал ей на ухо:
— Успокойся. Она вернется, наша девочка.
Однажды теплым вечером большой автомобиль неслышно проскользил по бульвару. Поравнявшись с маленьким сквером, он остановился. Из машины вышел один из кузенов Чиринна и огляделся вокруг. Улица была пустынна. Тогда он распахнул дверцу автомобиля и приказал:
— Вылезай!
Паола напоминала испуганную птичку. Несмотря на приказ, она не тронулась с места. Тогда он повторил более строго:
— Ну, пошли! — Чтобы поторопить ее, он потянул девочку за руку. — Видишь вон ту скамейку? — сказал он. — Иди сядь на нее и жди.
Девочка направилась к скамейке — маленькая тень в тусклом свете фонарей. Через несколько минут у нее дома зазвонил телефон. Каттани, вне себя от волнения, схватил трубку, несколько секунд молча слушал, а потом, словно избавляясь от кошмара, с облегчением швырнул ее на рычаг.
— Они ее освободили! — задыхаясь от радости, воскликнул он. — Едем!
Каттани молча вел машину. И жена, сидевшая рядом затаив дыхание, не проронила ни слова. Оба словно боялись дышать.
Первым увидел ее отец. Она съежилась на скамейке, будто замерзший зверек.
— Паола! — позвал он вне себя от радости. И бросился обнять ее.
Но девочка неизвестно почему оттолкнула его и отшатнулась. Пронзительно закричав, она вытянула вперед руки, словно желая защититься от опасности.
— Не дотрагивайся до меня, — с ужасом и мольбой прошептала она.
Он не мог понять, в чем дело.
— Паола, это я, твой папа. — Но девочка не слушала его.
Когда же приблизилась Эльзе, Паола одним прыжком бросилась в объятия матери.
— Ах, мама! — всхлипывала она, содрогаясь всем телом от рыданий.
В тот момент Каттани приписал поведение дочери пережитому шоку, нервному напряжению. Да кроме того, и сам он был слишком взволнован, чтобы строить какие-то другие предположения. Куда более страшные.
Дома он оставил девочку наедине с матерью, чтобы она скорее пришла в себя. После всего пережитого, думал он, теперь жизнь, возможно, войдет в прежнюю колею. Также и перспективы его работы казались уже не такими мрачными. Может быть, ему разрешат вновь взять в свои руки расследование. Вот тогда он им покажет. Вот тогда они у него, черт возьми, запляшут, эти сукины дети, эти проклятые мерзавцы.
Из комнаты дочери вышла Эльзе. Лицо у нее было искажено гримасой страдания.
— Знаешь, почему она тебя отталкивала? — сказала она. — Ты вызываешь у нее такой ужас, потому что ты мужчина. Ее изнасиловали.
Прощания
Вокруг были разлиты ароматы весны. Каттани глубоко вдохнул воздух, набрал полные легкие. Он
