замотал головой. Мол, не соскучусь ни за что! И вообще — даёшь цивилизацию! Даёшь Европу!
— Ладно, с Гердом решили. Ну а ты-то нам зачем? А, Федь? Боевики нам не нужны, а начальства у нас и без тебя хватает. Ещё чего-нибудь умеешь, а?
— Как? Я же свой. Русский! Да я за любую работу…
— Нет, Федя, ты — француз. Ты имя и фамилию сменил. Извини, «русский» в данном случае — не аргумент. И разнорабочие нам тоже не нужны. Своих хватает. Да и не будешь ты на лесоповале горбатиться. Проблем с тобой потом не оберёшься.
Маляренко старательно изображал сомнение, но тут на сцену «неожиданно» вышел Игорь.
— Кэп. Тут такое дело. Северные же с китайцами разборки учинять собрались. Наёмники им пригодятся. Особенно такие спецы, как он. Нам привезти Федю не трудно, а Спиридонов тебе спасибо скажет да за доставку медяк приплатит.
Маляренко сделал вид, что задумался.
Услышав слова «китайцы», «разборки» и «наёмники», Федя резко вспомнил о своей уйгурской родне и сходу ударил себя кулаком в грудь. Этот шанс упустить он не мог.
— Я согласен. С узкоглазыми за ридную уйгурщину поквитаюсь!
Ваня заулыбался и «дружески» хлопнул Иванова по плечу.
— Довезём тебя в лучшем виде. Добро пожаловать. А теперь давай об остальных.
Подбородок Маляренко указал на пляж, на котором собралась толпа человек в сто и терпеливо ожидала возвращения своего вождя.
С остальными разобрались быстро. Про пакистанцев, живших отдельным табором, ни Федя, ни Герд даже и слышать не хотели.
— Полный трындец. Фанатики оголтелые.
— Белые? Нудисты эти?
Федя ухмыльнулся.
— Две пары гомиков. Лет под пятьдесят. Нужны? Ещё пяток баб. Симпатичные, конечно, но все под неграми давно. У всех дети. В земле ковыряются потихоньку.
Насчёт европейцев Герд тоже пошёл в отказ. Мол, я не с ними, хоть они и бельгийцы. Я и моя семья — не они!
А вот про негров оба гостя сказали много хорошего. И работящие есть, и не дураки. Если их жёстко контролировать, то они горы свернут. Причём вручную. А что культуры маловато… ну да. Есть такое дело. Так ведь у всех свои недостатки.
— Кое с кем можно дело иметь. Вот например Диаб. Я его капитаном катамарана назначил. Нормальный мужик! Головастый и с понятием.
Иван широко улыбнулся.
— Мы им дорогу в наш порт показали. Там увидимся — поговорим. Ну что? Милости прошу на борт. Перевозите семьи.
Сначала Федя задумался, а потом сказал, что его гарем из трёх чернокожих красавиц ему нафиг не нужен и что он лучше заберёт с собой собаку.
— Ретривер. Сука. Не старая ещё. Прибилась ко мне, когда по острову шлялся.
Маляренко вспомнил, что давно пора «женить» Бима и обрадовался.
— Здорово! У меня спаниель есть! Кобель. Породнимся, земеля!
Герд почесал бороду и сказал, что у него есть жена. Сын. И ещё один сын. А собаки у него нет. Вещей тоже нет. Ниии-кааа-кииих.
Маляренко посмотрел на небо. Был полдень и солнце стояло в зените, а на берегу…
— Ребята, а вам сюда перевести-то ваших дадут?
Толпа на пляже уже была вся, поголовно, вооружёна камнями и палками.
Мужчины несколько секунд растеряно смотрели на своих «соплеменников» а потом Герд вскочил во весь свой двухметровый рост и отчаянно закричал.
Пяток закутанных в лохмотья «мавров», крепко держал за вывернутые руки женщину и двух подростков.
Федя вскочил на ноги и издал жуткий рык.
— Пи…ц! Эти паки меня достали!
Он одним прыжком перепрыгнул через борт прямо в свою пирогу и схватился за весло. С другого борта раздался всплеск — Герд решил махнуть на берег вплавь.
Маляренко не думал ни секунды.
— Франц. К берегу! Стас. Как подойдём — стреляй. Арбалетчики — смотрим по сторонам. Бейте любого кто криво посмотрит.
Ваня отшвырнул бесполезный немецкий автомат и вытащил мачете.
— К бою!
«Беда» смогла обогнать пирогу Феди и остановилась, почти сев на прибрежную отмель. Прибой здорово качал кораблик и Станислав, под прикрытием арбалетчиков, спрыгнул с носа лодки, уйдя в воду сразу по пояс.
Чёрные аборигены, увидев, что мсье Фарик в ярости несётся к берегу, а пришельцы достали автомат и попёрли в атаку, разом рассыпались по своим хижинам и навесам, всем своим видом показывая, что они тут просто мимо проходили. Зато пятеро смуглых бородачей только крепче взялись за свои заточенные колья, прижав их к шеям заложников.
— Брось!
Иван забыл, что эти люди не понимают по-русски и цедил сквозь зубы, подходя всё ближе.
— Брось! Ну! БРОСЬ КОЛ!
Рядом стоял Лужин, намотав брезентовый ремень на кулак и прицелившись в голову самому старшему. Следом выбрались на берег арбалетчики и Федя с огромной дубиной.
— Шеф. Держу.
— Держу.
— Я тоже.
«Четверых сразу. Хорошо»
— Брррррроссссссь, бля!
Старший бородач, по виду натуральный душман, нервно оглянулся на своих и немного опустил заточенную палку. Федя подскочил и что-то заорал на непонятном языке. «Душманы» вздрогнули, а попрятавшиеся негры ломанулись кто куда.
«Да пошло оно всё!»
— Огонь!
Стрелки не подвели. Трое пакистанцев рухнули сразу. Ещё одного, получившего болт в грудь, добил из автомата Стас. Пятый бросил затею с заложниками и, петляя как заяц, припустил к хижинам, но получил в спину сокрушительный удар дубиной Феди. Корягу эту Иванов метал «на отлично».
Всё-таки сборная РК по лёгкой атлетике…
Глава 13
Несчастливая. В которой выясняется, что никаким правосудием в Севастополе и не пахнет, а Ивана снова подводит здоровье
Жена у Герда была под стать мужу. Высоченная, худая и прожаренная солнышком до невозможности. Ещё у неё имелась лошадиная нижняя челюсть, немного сумасшедший взгляд и чудовищная татуировка на всю левую ногу. Типа ящерица. Женщина всю дорогу не отходила от своих детей — двух таких же высоких и худых, как и их родители, подростков. Впрочем, Федя, представляя новых пассажиров капитану,
