— И откуда только свалился этот гость. Напугал моего мальчика, — продолжала разоряться мать сорванца.
Байрам-ага, ссутулившись, подошел к сыну, вытер ему слезы на глазах и утер нос.
— Пойдем, сыночек, полежи возле меня. Тебя, наверное, мухи покусали. Пойдем, поспи, я буду их всех отгонять, ни одной не допущу к тебе!..
Мальчик пошел с отцом, крепко ухватившись за его рукав. Но когда он увидел гостя, то внезапно остановился как вкопанный и перестал плакать.
Выдернув руку, мальчик помчался к воротам, распахнул их и выбежал со двора.
Басар вскочил с места и побежал за ним.
Мальчик бросился в густые заросли джугары.
Гоняясь за ним, Басар через некоторое время потерял мальчика из вида, махнул рукой и пошел в сторону окраины селения.
* * *
Пирджан и Джумабай приземлились на парашютах в густых зарослях верблюжьих колючек. Они долго искали и звали друг друга, пока, наконец, встретились.
Выбравшись из зарослей, которые доходили почти до пояса, они сбросили парашюты и, усевшись на землю, гладили землю, приговаривая:
— Матушка наша, земля родная! Как нам дорог твой запах! Даже твои солончаки прекрасны...
Когда рассвело, они пошли на северо-восток.
Наступил вечер, когда они добрались до какого-то селения.
Забравшись на бугор, Джумабай долго всматривался, а затем, показав на высившуюся вдали кряжистую старую чинару, сказал Пирджану:
— Наш дом находится около чинары.
— Ну и что?
— С каким лицом мы явимся домой?
— Правильно... — с тревогой прошептал Джумабай. — У меня ведь, кроме старенькой мамы, никого нет на белом свете. Ей ведь уже, наверно, сообщили, что я пропал без вести. И она, бедная, дни и ночи терзается в неизвестности. Нет, нельзя заходить в село!
Пирджан молча потянул за рукав Джумабая и они пошли дальше, минуя селение.
Когда они переходили мостик, перекинутый через арык, мимо них прошла старушка с вязанкой дров за спиной. Она их не заметила, так как шла, низко согнувшись, и тихо шептала, погруженная в свои мысли.
— Сыночек, ягненочек мой, жив ли ты?
Вдруг Джумабай громко закричал и, протянув руки, бросился к старушке:
— Мама!
Старая женщина, от неожиданности широко раскрыв глаза, посмотрела на парня в военной форме и упала. Дрова рассыпались по мосту.
Джумабай поднял женщину, потерявшую сознание, и перенес ее на пригорок.
Пирджан озабоченно спросил:
— Мама?
— Нет, обознался, — покачал головой Джумабай.
— Хорошенькое дело заварил ты! Теперь нужно отвести ее в село.
Неподалеку от них раздались чьи-то приглушенные голоса. Пирджан сказал:
— Ты отойди в сторонку и спрячься, чтобы тебя не узнали.
— А ты?
— А я поручу бабушку этим людям.
В их сторону шли две симпатичные молодые женщины лет двадцати, обе в изношенных платьях и босиком. Джумабай успел спрятаться, пока они его не заметили.
Девушки шли неспеша, тихо разговаривая между собой, и, увидев перед собой лейтенанта, испуганно вздрогнули.
— Не бойтесь, девушки, — заговорил Пирджан. — Я шел мимо и увидел упавшую женщину. Видимо, она потеряла сознание. Вы, наверно, ее знаете. Будьте добры, отведите ее домой.
— Ой, да мы ее знаем! — наперебой заговорили молодые женщины и бросились к старушке.
Пока обе хлопотали возле нее, стараясь привести в сознание, Пирджан быстро свернул в сторону и догнал Джумабая.
Дальше они шли, не делая остановок ни у одного селения.
* * *
Была полночь, когда они постучались в дверь военного комиссариата. На первый стук сержант, сидевший около тускло горевшей керосиновой лампы, не отозвался — не услышал.
Когда в дверь постучали вторично, из соседней комнаты раздался голос:
— Сержант, откройте дверь!
— Сейчас, товарищ комиссар! — ответил торопливо сержант.
Пока он открывал дверь, подошел комиссар и прибавил света в керосиновой лампе, потом, опершись обеими руками о стол, уставился тяжелым и усталым взглядом на дверь. В комнату вошли два лейтенанта. Впустив их, сержант остался около двери.
Вошедшие назвали свое имя и фамилию.
— Товарищ капитан, мы явились в ваше распоряжение, — заявили они комиссару.
— Откуда вы прибыли?
— Из Берлина.
— Оружие есть? — Есть.
— Оружие положите на стол.
Пирджан и Джумабай положили на стол пистолеты.
— Рассказывайте, — произнес комиссар, не меняя тона.
— Да вот пришли к вам... — смешавшись, сказал Джумабай, и оба опустили голову.
— Что, разве вас отправили из Берлина прямо в мое распоряжение?
— Нет, мы пришли к вам сами.
— Ах, вот оно что. Мы, кстати, говоря, ждали вас.
— Ждали?
— Знали, что вы придете к нам.
Последняя фраза комиссара очень удивила обоих. Пирджан и Джумабай молча поглядели друг на друга. Они только теперь увидели, что около сержанта стоят два солдата. Непонятно, откуда они появились?
* * *
Пирджан и Джумабай по очереди подробно рассказали о себе, о том, что они пережили и дали подробные показания капитану Комекову.
Рассказ их о двух попутчиках — Зинченко и Эшшиева — не удовлетворил Комекова, поскольку Пирджан и Джумабай ничего конкретного о них сообщить не смогли.
Они рассказали подробно об инструктаже перед вылетом и о том, как проходил полет.
Подводя итоги на оперативном совещании, капитан Комеков сказал:
— Единственная помощь, оказанная нам Курбанме-довым и Векиловым, заключается в том, что теперь нам известны — количество заброшенных диверсантов, координаты места приземления и месторасположение сброшенных грузов.
Вот но этим данным мы обязаны разыскать их и сорвать хитро задуманную акцию фашистов.
Эта работа требует особой тонкости. Мы должны полностью разобраться и понять, что задумал враг.
Оперативные работники в конце совещания засыпали Комекова вопросами:
— Кто они такие, Курбанмедов и Векилов?
— Вы же ознакомились с их показаниями о себе, и нет никакой необходимости повторять их. Кроме того, вот только что из центра появилась телеграмма. — Комеков передал сидящим телеграмму, состоящую
