'Кельна', и всех прочих – подозреваю, что охотиться будут они, ну а мы – лишь смотреть. Но может, и подсобим в чем.
Ничего себе!! Так значит, это все ж товарищи чекисты постарались? Лодку построили – только вот не верю, что хошь со мной делай, что одна лодка могла такое натворить! Просто – торпед бы в залпе не хватило. А после пуска из носовых, разворачиваться кормой, перископ поднимать, прицеливаться – это лишь при полном отсутствии противодействия возможно. Как например, в Атлантике – неохраняемый конвой.
– Нет, Федор Александрович, тут вы ошибаетесь. Лодка эта, намного наши превосходящая – не миф, а реальность. Вот только, не наша она совсем – вернее, не совсем наша, пока. И задание, с которым мы идем, секретное и особой важности – в том, чтобы она стала нашей, без всяких оговорок. А 'Шеер' – это так, побоку. Или, скажем точнее, необходимый этап. Яснее не могу – поскольку сам не уверен. Но очень надеюсь, что я прав.
Ну и загадки! Что ж – будем ждать ответов. Идем на восток – и слушаем эфир.
Интересные однако дела – творятся, на нашей волне!
– Потоплена подводная лодка U-209. Морской Волк.
– Потоплена подводная лодка U-456. Морской Волк.
Что любопытно – после, уже из Полярного, оповещение по флоту, о потоплении этих двух фрицев. Две штуки – за полсуток: похоже, после крейсеров и эсминцев, падеж напал и на их лодки. Морской Волк – это случайно, не позывные той самой, К-25?
Старший майор лишь ухмыльнулся – похоже, я прав!
Сразу после второй радиограммы, мы встретили караван, идущий в Нарьян-Мар. Те сначала шарахнулись было от нас – но затем опознали. А на наш запрос передали, что сегодня утром были атакованы немецкой лодкой – которая вдруг сама взорвалась и утонула. Причем с лодки той подобрали двоих фрицев, один из которых – командир U-209 (а номер-то знакомый). Услышав такое, старший майор сначала выразительно покосился в мою сторону – вспомнив мои недавние слова – а затем потребовал немедленно передать пленных ему.
Вид у немцев был самый жалкий – в каких-то драных штанах и телогрейках не по размеру. Как объяснил сержант-нквдшник с баржи, переодели в сухое, какое нашлось. Мне же – теперь думать, куда их деть. Не придумали ничего лучше, как сунуть в кубрик – связав руки, на всякий случай. Старший майор спустился вниз, и как мне сказали, долго выпытывал у фрицев обстоятельства потопления их лодки, причем записывал все на бумагу. Остался очень довольный.
Затем долго ничего не происходило – пока мы шли к Карским Воротам. Девятнадцатого днем пришло сообщение, об утоплении U-601. И я уже всерьез думал, что 'Шеер' утопят без нас. Майор очевидно, тоже – потому, послал радиограмму. Пришел ответ – встреча с точке с координатами, время. Майор заметно повеселел. Доставляли беспокойство лишь пленные фрицы, которые мало того, что жрали в три горла, так еще и вели себя предельно нагло. Лишь угрозы выкинуть их за борт, и мой категорический приказ кормить их по минимуму, возымели действие. Постараюсь избавиться от них, при первом заходе в порт, хоть бы это был Диксон. Оттуда, между прочим, до Норильска недалеко!
Двадцать первого утром пришло сообщение, от Морского Волка – лодка U-251 торпедирована, дрейфует без хода, полностью потеряла боеспособность, координаты.. Северная часть Карского моря – можно заняться ей после?
Мы – в назначенной точке. Море – на удивление спокойное, отличная видимость. И – тишина. Даже акустики – не слышат ничего. Старший майор вылез на мостик, то и дело осматривается, в настроении приподнято-возбужденном.
– Ну, Федор Александрович, будет сейчас у нас, или грудь в крестах, или голова в кустах. Если не обманут.
Время! Смотрим во всех секторах. Небо синее, чайки летают. Прямо юг – только вода не синяя, а серо- стальная.
И вдруг у нас на левой раковине (для сухопутных – слева и позади), кабельтовых в пяти, вспучивается море. Вода взлетает фонтаном, расступается. И появляется.. Ну ни фига себе!!!
Подводная лодка – но размером наверное, с линкор 'Марат'. Раза в три длиннее, и аж всемеро шире, нашей 'Щуки'. Причем формы очень странные, скругленные, как капля, и нос, и борта – нет таких, ни у наших лодок, ни у немцев, ни у англичан! И если над водой видна лишь малая часть – то выходит, диаметр 'капли', больше двадцати метров?? Это, если даже считать, что сколько-то занимают цистерны балласта, выходит, четыре или даже пять ярусов палуб внутри??!! А в носу, наверное, целая батарея аппаратов, тут вполне можно, хоть десять на десять поставить – сто торпед в одном залпе!? Это же, целую эскадру накроет, одним ударом, как тогда у Нарвика.
И корпус – как резиновый, на вид. Может, как 'Пионер' в романе Адамова, не из стали сделан, а из какого-то сверхматериала? А вот пушек на палубе нет – ничего, кроме рубки. Хотя – такая форма, у самых первых лодок была, на надводную мореходность не рассчитанная – значит, и эта тоже, всплывает редко, а так все из-под воды? Тяжело с такими размерами на мелководье, и в шхерах – это явно, корабль для открытого океана. А вот интересно, как легко она погружается, и маневрирует?
Нас догоняет – довольно быстро. Для таких размеров – ход отличный. Это какие должны быть машины? Под водой – насколько аккумуляторов хватает? Или, как в романе Беляева, про подводный совхоз – аккумулятор с пачку папирос, может сутки автомобиль двигать?
Руль вертикальный в корме, как у торпеды, но громадный – торчит вверх, плавником. Ну да, чтоб такой массой управлять – площадь рулей нужна, большая. Похоже, что у нее кормовые рули, как стабилизатор у авиабомбы, второй вертикальный вниз торчит, горизонтальные под водой в стороны – не напороться бы нам, когда подходить будем? – пожалуй, нет, если они по оси 'капли', на половине ее осадки – то мы над ними пройдем, не заметив.
Рубка на палубе, таких размеров, кажется маленькой. Хотя она длиной с половину нас целиком, а высотой как трехэтажный дом – судя по фигуркам людей. И над ней, кроме перископов, антенны торчат – вон та, явно, радиолокатор, у англичан видел на эсминцах, что в Полярный заходили. То есть, они антенну могут выставлять над водой, как перископ?
И – воевали они с кем-то, уже после того, как из базы.. На рубке вмятина заметная спереди, и нескольких стекол нет.
Флаг подняли. Косой синий крест, на белом – Андреевский? Ведь давно уже – Империи Российской нет! А на рубке спереди, хорошо различимый в бинокль, нарисован щит с двуглавым орлом, над триколором. С двуглавым орлом???!!!
Ясно теперь, что значит – наши, но не совсем. Все-таки – белоэмигранты. Но как они построили это – втайне от всего мира?
– Мля! Все как думал. Точно так и есть. Ох, е-е-е! – сказал старший майор, обалдев, по-моему, еще больше – и что же мне теперь со всем этим делать? И – с вами, что: вас же всех теперь, кто видел, дальше Полярного, выпускать нельзя!
А громадная подлодка все ближе. На палубе там выстроились матросы, в оранжевых спасжилетах. И голос сверху рубки – по русски:
– Эй, на Щуке! Швартуйся, давай!
Хорошо хоть – море спокойное! Пришвартоваться борт к борту – когда они, заметно выше нас. Наконец, сцепились.
– Кто у вас – майор Кириллов? Наш командир, приглашает, к себе на борт! Вокруг все спокойно – мы смотрим, и слушаем. Лодок боеспособных, у фрицев здесь не осталось, 'Шеер' далеко на норд-ост.
– За мной, Федор Алексеевич! – говорит старший майор – будешь моим военно-морским консультантом: смотри все, слушай и запоминай!
Там – раскатывают шторм-трап. Он не висит, а лежит на покатом борту – но от того, не легче. Особенно – Кириллову. Нам помогают матросы – и наши, и те. Они в черных куртках и оранжевых жилетах – но если переодеть, от наших не отличишь. По старшему майору, молча скользят взглядами – а на меня смотрят, как-то странно! Поднимаясь, слышу шепот за спиной:
– Похож.
– Да не, вроде не очень…
– Что б ты понимал, салага.
