— Но если это ваше право, мистер Мастон, — сказал председатель Джон Х. Престис строго, как будто он говорил от лица всего мира, — то, может быть, ваш долг сейчас, ввиду всеобщего волнения, сказать всё откровенно и положить конец смятению народов?
Дж. Т. Мастон не считал этого своим долгом. Он считал, что у него один долг — молчать, и продолжал молчать.
Несмотря на увещания, уговоры и даже угрозы, члены Комиссии по расследованию ничего не добились от человека с железным крючком вместо правой руки. Нельзя, никак нельзя было и предполагать, что под гуттаперчевым черепом может таиться столько упорства.
С тем Дж. Т. Мастон и ушёл. Нечего говорить, что миссис Эвенджелина Скорбит не могла нахвалиться его доблестным поведением.
Когда стало известно, чем закончился допрос Мастона в комиссии, общественное негодование стало принимать формы, поистине угрожающие безопасности отставного артиллериста. Давление общественного мнения на высших сановников федерального правительства и вмешательство европейских делегатов так усилились, что государственный секретарь Джон С. Райт счёл нужным потребовать у правительства права действовать manu militari[40].
Вечером 13 марта Дж. Т. Мастон, погрузившись в цифры, сидел в своём кабинете в Баллистик- коттедже, как вдруг затрещал телефонный звонок и послышался дрожащий от волнения голос.
— Алло! Алло! — бормотала мембрана.
— Кто говорит? — спросил Дж. Т. Мастон.
— Миссис Скорбит.
— Что вам угодно, миссис Скорбит?
— Предостеречь вас… Я только что узнала, что сегодня вечером…
Едва слова эти достигли слуха Дж. Т. Мастона, как входную дверь Баллистик-коттеджа с грохотом высадили сильным ударом плеча.
Послышалась ужасная суматоха на лестнице, ведущей к кабинету. Кто-то громко кричал. Кто-то другой приказывал ему замолчать. Затем послышался шум падения.
Это негр Пли-Пли покатился с лестницы после тщетных попыток защитить от нападавших неприкосновенность жилища своего хозяина.
Через мгновение дверь кабинета распахнулась, и появился констебль [41] в сопровождении взвода полицейских.
Констебль имел приказ произвести в коттедже обыск, захватить все бумаги Дж. Т. Мастона и забрать его самого.
Вспыльчивый секретарь Пушечного клуба схватил револьвер, грозя выпустить в полицейских все шесть зарядов.
Но благодаря численному превосходству его в одно мгновение обезоружили, и полицейские стали собирать испещрённые формулами и цифрами бумаги, которыми был завален стол.
Тогда, внезапно вырвавшись из рук полицейского, Дж. Т. Мастон схватил со стола записную книжку, в которой, вероятно, были итоги его вычислений.
Полицейские кинулись к нему, чтобы отнять её, пусть даже вместе с жизнью…
Но Дж. Т. Мастон успел быстро развернуть книжку, вырвать последнюю страницу и ещё быстрее проглотить её, как глотают пилюли.
— Попробуйте, возьмите её теперь! — закричал он, как Леонид при Фермопилах.
Часом позже Дж. Т. Мастон был заключён в балтиморскую тюрьму.
И, без сомнения, это было счастьем для него, потому что озлобленные жители города могли бы прибегнуть в отношения его особы к крайним мерам, весьма для него печальным, и тут уж полиция была бы не в силах ничем помешать.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Что было в записной книжке Дж. Т. Мастона и чего в ней не оказалось
Захваченная стараниями балтиморской полиции записная книжка заключала страниц тридцать, испещрённых формулами, уравнениями, наконец числами, подводившими итоги вычислений Дж. Т. Мастона. Эту сложную работу по механике могли оценить только настоящие математики. Там фигурировало, между прочим, и уравнение живых сил[42]:
которое применялось в задаче о посылке снаряда на Луну и содержало выражения, относящиеся к лунному притяжению.
Обыкновенные люди ничего бы не поняли в работе Мастона. Однако решено было опубликовать из неё некоторые данные и выводы, чтобы успокоить мир, уже несколько недель терзаемый тревогой.
Ознакомившись с формулами знаменитого математика, учёные из Комиссии по расследованию передали в прессу следующее сообщение, которое все газеты, без различия направлений, перепечатали для всеобщего сведения.
Но прежде всего заметим, что не могло быть никаких споров о самих вычислениях Мастона. Есть поговорка, что «ясно изложенная задача — наполовину решённая задача»; здесь как раз так и было. И вычисления были слишком точны, чтобы комиссия могла усомниться в их правильности или в их выводах. Если дело Компании будет доведено до конца, то земная ось неминуемо изменит своё положение и предполагаемая катастрофа разразится с полной силой.
«Арктическая промышленная компания, задавшись целью переместить ось земного шара, выбрала средством для этого отдачу орудия, поставленного в определённом пункте земного шара. Если дуло орудия будет накрепко сращено с почвой, то, без сомнения, оно сообщит отдачу всей массе нашей планеты.
Орудие, избранное инженерами Компании, представляет собой пушку чудовищных размеров, выстрел которой остался бы без последствий, будь он направлен к зениту. Чтобы действие выстрела дало наибольший эффект, надо направить его горизонтально к северу или к югу. Южное направление и выбрали Барбикен и К°. При этом условии отдача сообщит Земле толчок к северу, — такой удар наносят бильярдному шару, чуть задевая его другим шаром сбоку».
Именно такой способ и предугадывал проницательный Альсид Пьердэ!
«Как только выстрел будет произведён, центр тяжести Земли переместится в направлении, параллельном удару, что может изменить плоскость орбиты и, следовательно, продолжительность года, но изменения эти будут незначительны, и их не стоит принимать во внимание. В то же время Земля получит вращательное движение вокруг оси, лежащей в плоскости экватора. Это новое вращательное движение продолжалось бы неопределённо долго, если бы уже не существовало суточного вращения Земли.
И вот суточное вращение, происходящее вокруг линии, соединяющей полюсы, сложится с вращательным движением, приданным Земле в результате отдачи, и оба эти движения создадут новую ось, полюсы которой будут отстоять от старых полюсов на величину «
Следствия такого положения оси уже известны из сообщения, которое председатель Барбикен счёл нужным сделать на заседании 22 декабря.
Однако, учитывая массу Земли и энергию её вращения, можно ли вообразить огнестрельное орудие
