техники. «Хотя я и сочиняю, и выдумываю, — говорил Жюль Верн, — однако всегда остаюсь на почве действительности. Настанет время, когда научные изобретения превзойдут силу воображения».
Авторы заграничных статей и книг, посвящённых Жюль Верну, обычно с умилением изображают знаменитого писателя как вдохновенного певца буржуазного «прогресса» и «чудес» капиталистической техники, как прекраснодушного мечтателя, который удобен прежде всего тем, что уводит читателей от политики, от размышлений над «неприятными», теневыми сторонами жизни.
Но в действительности, хотя Жюль Верн и не в состоянии был отчётливо разобраться в общественных противоречиях своего времени, он не только не скрывал от читателей «теневых» сторон жизни, но постоянно стремился, по мере сил и разумения, напоминать о них в своих романах.
Во второй половине XIX века капиталистическим государствам становится тесно в границах своих прежних владений. Начинается ожесточённая борьба за рынки сбыта, за сферы влияния, ещё более усиливается эксплуатация колониальных народов, подготовляются новые захватнические войны. Англия, которая ещё недавно лицемерно называла себя «другом» Франции, превращается в её врага и соперника. Окрепшая Германия точит зубы на богатые залежами угля районы Франции. Быстро набирается сил и уже показывает свои волчьи клыки молодой американский капитализм.
Взоры Жюль Верна всё чаще и чаще начинают обращаться к угнетённым колониальным народам, малейшие попытки которых хоть сколько-нибудь облегчить свою участь беспощадно подавляются огнём и железом.
Самый популярный герой Жюль Верна, создатель подводного корабля «Наутилус», загадочный капитан Немо — неожиданно оказывается индусским принцем Даккаром, который мстит англичанам за свою порабощённую родину («80 000 километров под водой» и «Таинственный остров»). Герои романа «Паровой дом», путешествуя по Индии, становятся свидетелями жестокого подавления восстания сипаев.[58]
При этом Жюль Верн не забывает напомнить, что национальные промышленники, действующие рука об руку с британскими колонизаторами, выступают как предатели своего народа. В романе «Джангада», события в котором происходят в середине XIX Бека, Жюль Верн описывает ужасы работорговли в южных штатах Америки.
Читая эти страницы, невольно переносишься мыслью в современную Америку, где рабства в законах страны юридически хотя и не существует, но фактически негры подвергаются самым грубым издевательствам и лишены основных условий человеческого существования.
Франко-прусская война 1870–1871 гг., окончившаяся отторжением от Франции Эльзаса и Лотарингии, показала Жюль Верну, что немецкие промышленники и финансисты не успокоятся на достигнутом, если не обуздать раз и навсегда их захватнического рвения. С гневной иронией он рисует в своём великолепном романе «Пятьсот миллионов бегумы» отталкивающий образ немецкого профессора Шульце, убеждённого человеконенавистника и проповедника звериной расистской теории. Профессор Шульце выступает не только как ближайший предшественник германских фашистов, но в его лице сосредоточены также проницательно угаданные Жюль Верном самые отвратительные и самые уродливые черты, свойственные и современному, особенно американскому, капитализму.
Разве не напоминает построенный господином Шульце страшный город, город ужасов и смерти — Штальштадт, капиталистические заводы-гиганты, где трудятся рабы капитала, превращённые в бессловесные придатки машин? Разве злодейская попытка Шульце уничтожить при помощи сверхмощной пушки свободный город Франсевиль не напоминает дьявольских замыслов американских империалистов нашего времени, призывающих обрушить на демократические страны чудовищные орудия истребления и развязать новую мировую войну?
В другом романе «Тайна Вильгельма Шторица» Жюль Верн изображает немецкого учёного, который употребляет научный секрет своего отца — способность превращаться в человека-невидимку — во зло людям.
И в том и в другом случаях носители зла и разрушения — и профессор Шульце, и Вильгельм Шториц — терпят бесславное поражение и навлекают на себя гибель.
Несмотря на то, что Жюль Верн не понимал значения революционной классовой борьбы и не знал законов общественного развития, которые предвещают неизбежное крушение капиталистического строя и победу коммунизма во всём мире, он никогда не переставал верить, что силы прогресса, рано или поздно, восторжествуют и носители зла будут уничтожены. Но Жюль Верн роковым образом заблуждался, считая возможным унять поджигателей новых войн и поработителей народов, не уничтожив самих основ буржуазного строя, которые казались писателю вечными и незыблемыми.
В конце жизни Жюль Верн убедился в том, что его надежды на дальнейший прогресс и на мирную жизнь народов неосуществимы в современных условиях. В поздних романах Жюль Верна можно найти множество гневных и горьких страниц, подтверждающих эту мысль.
Американские миллионеры, построившие чудо техники — плавающий остров, на котором был расположен великолепный город-курорт, мечтали праздно и беспечно проводить свои дни на этом чудесном острове. Но там, где жизнь основана на золоте, на материальном расчёте, не могут быть подавлены своекорыстные, эгоистические интересы, не могут быть уничтожены вражда и соперничество. Обитатели острова ссорятся, разделяются на две партии, затевают войну, разрушают остров и сами же тонут в волнах, цепляясь за обломки своего «счастья» («Остров винт»).
Когда талантливый инженер Ксидраль — изобретатель удивительной машины, с помощью которой он притянул к Земле огромный метеор, состоящий из чистого золота, становится самым богатым человеком на земле, в Европе и Америке, начинается страшная паника: золото катастрофически падает в цене, лопаются банки, обесцениваются акции. Сам того не ведая, Ксидраль потрясает устои буржуазного мира. На золотом фундаменте держатся все общественные отношения, золото обеспечивает миллионерам их могущество, а машина Ксидраля, превратившая золото в обыкновенный металл, выбивает почву из-под ног богачей, мигом разрывает все вековечные связи, ломает коммерческие расчёты, нарушает финансовое и политическое «равновесие», путает все карты.
С убийственной иронией Жюль Верн рисует заседание совета держав, который должен найти выход из создавшегося положения. И совет держав находит выход: отправить к берегам Гренландии военную экспедицию, чтобы уничтожить изобретателя и его изобретение («Золотой метеор»).
Сатирическая фантазия двух последних романов говорит о том, что Жюль Верн вовсе не был далёк от политики и отнюдь не являлся таким уж наивным и благодушным сочинителем, как его представляют иностранные критики.
На основании этих романов советским читателям легко сделать свои собственные выводы, до которых не в состоянии был дойти великий фантаст Жюль Верн: до тех пор пока на земле будет существовать капиталистическая эксплуатация, до тех пор пока достоинства человека будут измеряться наличием у него того или иного количества золота — долларов или фунтов стерлингов, — неизбежно будут порождаться причины, приводящие к кровопролитным войнам, неизбежно будут обращаться во зло достижения научной мысли и завоевания техники. Всё то, что мы сказали о творчестве Жюль Верна, поможет нам уяснить также и смысл романа «Вверх дном».
II
В 1861–1865 гг. в Северной Америке происходила кровопролитная война между южными рабовладельческими штатами и северными, требовавшими уничтожения рабства.
Жюль Верн пристально следил за ходом войны и полностью сочувствовал северным штатам.
В год окончания войны он написал свой знаменитый роман «От Земли до Луны», а позднее — в 1873 г. — его продолжение — «Вокруг Луны» (обычно оба романа издаются как две части одного произведения под названием «Из пушки на Луну»).
Замысел Жюль Верна основан на хорошо продуманных научных предпосылках. Автор приводит сложные математические расчёты, чтобы доказать теоретическую возможность полёта на Луну, если снаряду будет сообщена начальная скорость 11 километров в секунду. В настоящее время теория
