Часы и голоса

И я от них уже неотделим,
Как от меня неотделимо имя.
И я кричу всем существом своим,
Что в этот час бессилен перед ними.

Обычный путь их — к печке от стола,
Но вдруг я понял их предназначенье:
Скорей они сожгут меня дотла,
Чем я предам их пеплу и забвенью.

1948

Из плена будней

Из плена будней ежедневных,
Из коридорных закоулков
Бегу к каспийским волнам гневным,
К небесной сини, к скалам гулким.

Бегу в ущелье Дагестана,
К простым, неискушенным людям,
Дыша предутренним туманом,
Дыша снегами полной грудью.

И вновь приковывают взоры
Недостижимые вершины,
И необузданные горы,
И камни крепости старинной.

Все, что когда-то здесь шумело,
Шумит в моем сознанье снова,
И раздвигаются пределы
Существования земного.

1948

Махачкала

Мать

Приходит старость. С ней не так легко
Нам справиться, бредем в ее мы сети.
А наша юность где-то далеко,
Как будто даже на другой планете.

И кажутся каким-то дальним сном
Картинки из «Руслана и Людмилы»,
Деревья сада, двухэтажный дом
И женский образ — бесконечно милый.

Что может быть чудесней слова «мать»?
О, сколько губ, трепещущих и нежных,
Не уставали матерям шептать
О самых первых чувствах белоснежных!

О, сколько слез горячих, как огонь,
Жгли щеки детские и днем и ночью!
Слез не собрать теперь в одну ладонь
И не увидеть никогда воочью.

Любимая, не уходи… Постой!
Ты для меня всегда была святыней,
И на пути, завещенном тобой,
Как в раннем детстве, я стою поныне.

Вот почему я этот мир люблю,
Овеянный воспоминаньем детства.
Вот почему я подошел к Кремлю
В семнадцатом году с открытым сердцем,
Как подходил я к матери младенцем.

1948

Тбилиси

Курьерский поезд