заседаниях конгресса.
Когда записка сгорела дотла, князь приказал подать лошадь.
День был прекрасный. Яркое солнце и холодный ветер оживляли лица прохожих, заполнивших улицы столицы.
Меттерниха сопровождал только грум, который служил у него всю жизнь и которому князь доверял, как самому себе.
Лошади бежали резво, и вскоре всадники уже не слышали городского шума. Они ехали по пустынным дорожкам зимнего леса. Опавшие листья, как ковер, заглушали стук копыт. Голые ветви потрескивали на морозе. Совсем иные звуки раздаются здесь с весны до осени. Венский лес — место любви, свиданий, встреч и расставаний, он дарит счастье!
Сегодня здесь не было ни души. Наконец они подъехали к маленькой часовне в глубине леса, почти незаметной из-за деревьев, и увидели человека, державшего лошадь за поводья. Князь узнал его.
— Как здоровье, Иосиф?
— Прекрасно. Спасибо, ваше высочество.
— Вы уже служите у баронессы, как я велел?
— Да, ваше высочество. Меня наняли конюхом, а брата — лакеем.
— Отлично. Ваша служба будет оценена по достоинству.
Князь спешился и, оставив лошадь своему слуге, направился по усыпанной листьями тропинке к часовне. Как он и предполагал, Ванда уже ждала его. Она была очаровательна в бархатном зеленом костюме для верховой езды. Увидев князя, она поспешила навстречу.
— Вы очень добры, ваше высочество. Мне не хотелось беспокоить вас, но я должна поговорить с вами.
— Вы хотите что-то сообщить мне? Давайте присядем.
Вокруг часовни стояли деревянные скамейки, где летом влюбленные назначали свидания. Только стены были немыми свидетелями их пылких чувств, сколько имен и тайных знаков было на них!
Ванда присела на скамью и, аккуратнорасправив складки костюма, с нетерпением взглянула на князя.
— Я хотела вас видеть, потому что встречалась с царем, — начала она.
— Да, я знаю. Вы танцевали с ним на празднике, а вчера виделись у графа Разумовского.
— Вы знаете?! — воскликнула она.
— Конечно, — подтвердил он. — Что случилось?
— А я позвала вас, чтобы сказать об этом. — Ванда слегка нахмурилась и отвела взгляд.
— Может быть, царь говорил что-то важное? — Князь попытался подсказать ей.
— Я… не думаю, — чуть запинаясь, проговорила Ванда. — Но я хотела сказать вам о другом… Мне кажется, он доверяет мне и относится как к другу.
— И что же?
— Я хочу объяснить… Разве вы не понимаете, в каком положении я оказалась!
— Что касается вашего положения, то вы достигли очень многого, — улыбнулся Меттерних. — К сожалению, я еще не успел вас поздравить.
— Пожалуйста, не делайте этого, — прервала его Ванда. — Мне нечем гордиться. Я лишь танцевала с царем, как вы хотели. И… он был очень добр!
— Тогда что же произошло? Ванда нерешительно помолчала.
— Мы долго беседовали. Он обещал починить мой веер, из-за которого мы и познакомились: он нечаянно наступил на него и сломал.
— Прекрасный повод для знакомства, — одобрил князь. — Вы умница!
— О нет, не нужно меня хвалить!
— Продолжайте, пожалуйста.
— Вчера вечером мне доставили новый веер и записку без подписи о том, что около десяти за мной приедет карета. Меня привезли во дворец графа Разумовского. Царь ждал меня.
— Где он ждал вас?
— В маленькой гостиной на втором этаже. Дворец так велик, что я даже не ориентируюсь в нем.
— Итак…
— Он словно переменился за один день. Говорил о том, что не может больше никому доверять. Мне кажется, он подозревает меня…
— Глупости! — прервал ее князь. — У него нет ни малейшего предлога!
— Я тоже стараюсь убедить себя в этом, но чувствую себя виноватой и не нахожу себе места. Я не хочу обманывать его.
— Давайте будем откровенны. Царь Александр — наш враг, который борется против Австрии. Если он достигнет своей цели, его власть в Европе будет безгранична и он обретет большее могущество, чем Наполеон.
— Я понимаю, что вы и конгресс должны помешать этому. Но… меня беспокоит другое: он кажется таким одиноким… Это трудно объяснить, но я просто не осознавала раньше, что царь всего лишь обыкновенный человек!
— Да, человек, но обладающий силой и властью императора, — ответил князь. — Что он еще сказал вам? Он говорил вам о Польше, обо мне?
— Мне кажется, что он не очень любит вас, — уклончиво произнесла Ванда.
— Скажу больше: он ненавидит меня! Но я предпочел бы, чтобы он боялся меня. Что-нибудь еще?
— В общем… ничего. Мне только хотелось бы знать: я должна рассказывать вам все или только то, что касается политики? Ведь есть вещи, с ней не связанные.
Князь смотрел на нее с искренним изумлением.
— Что вы хотите этим сказать, дитя мое?
— Только то, что совесть моя неспокойна.
— Запомните, единственно важное — это интересы Австрии! Нужно отбросить все личное и незначительное, когда дело идет о нашей стране. В делах государства надо быть выше симпатий и слабостей. Каждому следует выполнять свой долг. И делая это, необходимо забыть себя, помнить лишь, что нам выпало счастье быть частицей великой и славной нации!
Пока Меттерних говорил, Ванда чувствовала его пронизывающий, гипнотизирующий взгляд. Ей казалось, что тревоги и беспокойство отступили и она вновь ощутила такой же прилив патриотизма, как и в первую их встречу.
— Да, я хочу, я очень хочу быть полезной! Когда вы рядом, все так просто и понятно!
— К сожалению, не все просто и понятно, когда ты имеешь дело с людьми, а тем более иностранцами. Царь очень неординарен, нет нужды это повторять. Моя супруга рассказывает о том, что наши медики исследуют возможность существования двух личностей в одном человеке. Это именно такой случай! Помните, вы знаете его лишь с одной стороны, но есть и другая, которую он никому не показывает.
Ванда вновь вздохнула.
— Мне хочется, чтобы вы узнали его таким, каким его знаю я.
— Боюсь, что я едва ли буду ему сочувствовать, — улыбнулся князь. Какое-то мгновение он колебался, затем добавил: — Должен еще кое-что вам сказать. Что касается конгресса — мы в тупике. Работа началась в сентябре, и за четыре месяца — почти никаких результатов. Я ломаю голову над тем, какой шаг предпринять, поэтому и прошу вашей помощи, Ванда. Мне необходимо знать намерения Александра: будет ли он по-прежнему непреклонен в отношении Польши или это просто грандиозный блеф. Вы ведь поможете мне?
Как и любая женщина, Ванда была не в силах противиться страстной мольбе князя, его проникновенный голос вмиг развеял ее сомнения и колебания.
— Конечно! — порывисто воскликнула она. — Я обещаю вам.
Князь улыбался.
— Продолжайте вашу дружбу с царем. Постарайтесь узнать все, что можете, чаще беседуйте с ним! Он любит пооткровенничать на интересующие его темы.
