— Но это нечестно, — Иви начинала сердиться. — Она пожилая женщина. Вы должны хотя бы уважать ее. Пусть она сама откажет мне в интервью. Окажите мне любезность — я хочу, чтобы мне отказал человек, ради которого я прилетела из-за океана, а не поверенный, который не интересуется желаниями своего клиента.
Реакция Шамо была мгновенной. Он что-то сказал шоферу, и тот притормозил у ближайшего тротуара. Иви совершенно не представляла, где они находятся. Ей казалось, что они давно выехали из Парижа, но она с удивлением увидела недалеко силуэт Эйфелевой башни, — значит, они не слишком отдалились от центра города.
— С меня довольно, — бросил адвокат. — Я говорю от имени своей клиентки, потому что знаю ее желания. Возвращайтесь в свой Нью-Йорк и больше не беспокойте меня.
Он вынул из внутреннего кармана пиджака кожаный бумажник и вытащил банкноту:
— Это за такси.
— Мне не нужны ваши деньги, — зло ответила Иви. — Утром я буду ждать вас в офисе.
— Мисс Форчун, — ответил Шамо, выходя из машины, — разговор закончен. Дальнейших дискуссий не будет.
Хотя Иви не видела его лица, скрытого тенью от шляпы, она чувствовала, что Шамо рассержен и огорчен — рука, державшая банкноту, даже слегка дрожала. В конце концов он бросил деньги на сиденье рядом с ней, захлопнул дверцу и не оглядываясь пошел прочь. Иви наблюдала за адвокатом. Теперь ей удалось рассмотреть его профиль, и у девушки перехватило дыхание. Это был потрясающий профиль, достойный резца скульпторов, чьи творения она видела в Лувре. И этот профиль был ей знаком, но почему? Она никогда не встречала этого человека прежде. Иви нахмурилась. Может быть телевидение? Кино? Только тут она почувствовала, что шофер что-то говорит. Он хотел знать, куда отвезти мадемуазель. Иви отвлеклась, и Шамо исчез — он сел в другую машину, вопрос с загадочным профилем так и остался неразрешенным. Все это было чрезвычайно странно.
Иви уже разделась и, собравшись принять ванную, пустила воду, когда раздался телефонный звонок.
— Это Жан-Клод Шамо, — сообщили с другого конца провода.
— Да, месье Шамо. — Иви затаила дыхание.
— Вы отдали распоряжение насчет билета?
— Простите?
— Вы забронировали место в самолете?
— Нет, и не собираюсь делать этого до тех пор, пока не получу того, ради чего приехала.
— Понятно. — Последовала пауза. — Я позвоню вам завтра.
— Вы свяжетесь с мадам Арду?
— Я не сказал этого, мисс Форчун. Я сказал, что я позвоню вам.
— В какое время?
— В десять утра. Не приходите в офис. Спокойной ночи. — Раздался щелчок — он повесил трубку.
Иви смотрела на мертвую телефонную трубку в руке. Он был груб, нелюбезен, не хотел помогать, этот адвокат, но все-таки он смирился с тем, что она не улетает домой.
Вода была теплой и расслабляющей — именно это и было нужно Иви, чтобы избавиться от страхов и волнений долгого дня.
11
В среду утром Иви проснулась в девять утра, отдохнувшая и свежая. Она как раз собиралась пить кофе, когда зазвонил телефон.
— Мадемуазель Форчун? — это был уже знакомый женский голос, — У меня для вас сообщение от месье Шамо.
— Снова сообщение? — она была разочарована.
— Месье Шамо просил передать, что встретится с вами в семь часов вечера, — продолжала женщина, игнорируя тон Иви.
— Минутку, — не выдержала Иви. — Сколько это еще будет продолжаться? Позвольте мне поговорить с месье Шамо.
— Простите, но это невозможно. Если вы возьмете ручку…
— Я не хочу брать ручку! Месье Шамо обещал позвонить мне. Могу я поговорить с ним?
— Его нет на месте, мадемуазель.
— Хорошо, — вздохнула Иви, — диктуйте адрес.
— Он будет ждать вас на Монмартре в семь при тех же обстоятельствах, что и накануне вечером. Оставайтесь в машине.
— Спасибо. Я буду, — ответила Иви устало.
— Вот это мудро, — заметила женщина и повесила трубку.
Теперь у Иви был еще один пустой день, который надо было чем-то заполнить. «Убивать время в Париже» — звучит дико, но, честно говоря, ей не хотелось в одиночестве осматривать достопримечательности в такой холод. И вообще Иви мечтала поскорее покончить с этим делом. Что скажет Ирма, когда она возвратится в Нью-Йорк с огромными счетами и без статьи? И что было на уме у этого месье Шамо? Неужели он хотел, чтобы она потеряла работу в отместку за то, что она пыталась связаться с мадам Арду?
Иви оделась. День за окном был серым, и на душе тоже было серо. Нужно чем-нибудь поднять настроение. Девушка взглянула в зеркало. Надо подстричься — вот идея. Она найдет какой-нибудь дорогой салон и отдаст себя в руки настоящим мастерам. Вдохновленная этой идеей, Иви стала искать в справочнике имена модных парикмахеров, о которых читала в Нью-Йорке. Судя по карте, до одного из них можно было добраться пешком, и Иви быстро собралась, стараясь не терять времени.
«Как глупо грустить в Париже, когда кругом столько интересного, и каждая витрина магазина сулит радости и веселье,» — думала она. В салоне ей повезло — ее сразу пригласили в зал. Сам владелец парикмахерской внимательно посмотрел Иви в лицо, повернул ее голову направо и налево, потом на французском объяснил мастеру, как ее надо подстричь и причесать. Это было замечательно — за ней никогда в жизни так не ухаживали, а когда прическа была закончена, Иви поняла, что никогда не выглядела так хорошо и элегантно. Она пожалела, что Роб уже уехал и не сможет оценить ее новый вид.
Стрижка стоила тех денег, которые она за нее заплатила. Иви вышла на улицу, чувствуя себя на миллион долларов — или хотя бы на миллион франков! Едва она заходила в магазин, к ней бросались продавщицы, мужчины пристально смотрели в след. И все это благодаря хорошему парикмахеру.
Вернувшись в отель, она написала письмо Филу, честно рассказав, что думает о нем, когда ей одиноко, и жалеет, что они не простились перед ее отъездом. Он был славным парнем. И что она делает тут — в трех тысячах миль от дома — пытаясь взять интервью, которое так и не сдвинулось с мертвой точки? Потом Иви освежила косметику (для кого?) и пошла искать такси. Водитель прекрасно говорил по-английски, и, когда она сообщила ему, что должна попасть на Монмартр к семи, он пожал плечами:
— Не знаю, мадемуазель, в Париже сейчас час пик, много пробок.
Иви умоляла его попытаться успеть вовремя, но как он ни старался, все было напрасно. Они затормозили у назначенного места в семь-пятнадцать.
— Пожалуйста, подождите, — попросила она шофера. — Мой друг подойдет с минуты на минуту.
Она с тревогой смотрела в окно. Среди прохожих было много высоких мужчин в шляпах и без, но никто не обращал внимания на такси. Волнение и обида девушки росли. Шамо наказывал ее за то, что она опоздала. Наверняка, он был где-то рядом, наблюдал за ней и смеялся. Она злилась, а счетчик тикал и тикал. Семь тридцать, без двадцати восемь. Спустя пять минут Иви потеряла надежду и попросила отвезти ее назад отель.
В номере девушка разочарованно посмотрела в зеркало — она так прекрасно выглядела, а этот
