Ник обучал Пейдж туристской песне про сусликов, когда Меган позвала их к столу. Она не понимала: то ли у Ника был неисчерпаемый запас терпения, то ли он просто решил поразить ее своей готовностью потакать капризам ее пятилетней дочери. В любом случае восторженное внимание девочки к своему новому другу умилило ее. И вызвало угрызения совести.
Как любая одинокая мать, Меган с болью признавала, что у ее ребенка существует естественная потребность в общении с мужчиной. Но никогда еще эта потребность не обнаруживалась так явно.
Меган грустно наблюдала с другого конца стола, как Пейдж, не сводя восхищенных глаз с Ника, ковыряла вилкой в картофельном пюре на своей тарелке.
Меган меньше всего хотелось, чтобы ее дочь привязалась к Нику, ведь рано или поздно он исчезнет из ее жизни.
Пейдж перегнулась через стол и потянула Ника за рукав.
— А как ты стал строителем?
— Ну, очень давно я попал в аварию, когда ехал на мотоцикле. Это было после того, как я уехал из города, и когда тебя еще не было на свете.
Сердце Меган упало.
— Я не знала, — мягко сказала она.
Ник посмотрел на нее и кивнул, прежде чем вновь обратиться к Пейдж:
— Я лежал в больнице вместе с человеком, которого звали мистер Мюрано.
Пейдж тряхнула головой и с детской логикой спросила:
— Он тоже попал в аварию, когда ехал на мотоцикле?
— Нет, он попал в аварию, когда ехал на лыжах. У нас обоих были серьезные травмы колена, и нам вместе пришлось снова учиться ходить. Ну а когда нас выписали из больницы, мы уже были друзьями, и он взял меня на работу. Вот так я стал строителем.
Пейдж кивнула и, не теряя ни секунды, приступила к следующей теме:
— Ты знал моего папу?
Менее часа назад Меган, наверное, обрадовалась бы этому вопросу, эгоистично желая ускорить исчезновение Ника из ее жизни. Но теперь она лишь почувствовала, как ее заполняет чувство вины. Она взяла с колен салфетку и начала нервно скручивать ее.
— Я несколько раз встречался с твоим папой, — сказал Ник, взглянув на Меган.
— Ты играл с ним?
— Нет, Пейдж, не играл.
— А почему?
— Потому что у нас с твоим папой были разные друзья.
Последовало несколько минут благословенной тишины, и Меган вспомнила о фотографиях Энди, которые она расставила в прихожей. Ей казалось, что этот хорошо продуманный ход поможет отбить у Ника охоту ухаживать за ней, а вместо этого все повернулось против нее.
— Хочешь еще бобов, Ник? — спросила Меган, надеясь направить беседу в другое русло. Она подняла блюдо с бобами, собираясь положить Нику, когда Пейдж снова заговорила:
— Ник, а ты когда-нибудь играл с мамочкой?
— Несколько раз я пытался, но она всегда куда-то спешила. — Он обернулся к Меган с дразнящей усмешкой. — Помнишь?
Их глаза встретились, и в ее памяти возникли воспоминания об их танце на школьном выпускном. Она вспомнила… как его жаркие губы скользили по ее шее… как его широкие ладони гладили ее спину, касались ее сосков, напрягшихся от его прикосновений… как ее губы раскрылись в легком вздохе…
Неожиданно блюдо выскользнуло у нее из рук, и бобы раскатились по столу. Ник попытался удержать их, но было поздно. Они уже запрыгали по ковру.
Пейдж выдала задумчивое «Ох-ох-ох», однако вопросы продолжали поступать:
— Но сейчас ты мамин друг, правда?
— Точно, — подтвердил Ник, двигаясь по периметру стола на четвереньках.
— Мамочка! А ты теперь дружишь с Ником, да?
— Да, милая. Я дружу с Ником, — подтвердила Меган в свою очередь, поставив пустое блюдо на пол. Она так сосредоточенно собирала рассыпавшиеся бобы, что даже вскрикнула, когда голова Ника появилась из-под стола, увенчанная белой скатертью.
— Значит, теперь мы можем играть вместе? — спросил он.
Прижав ладони к груди, Меган громко расхохоталась. Когда ей удалось перевести дух, она вытерла выступившие от смеха слезы. Его дурашливая ухмылка и отсутствие всякой застенчивости делали его самым восхитительным мужчиной из всех, кого ей довелось встречать. Она импульсивно наклонилась, чтобы погладить его по щеке. В последний момент он неожиданно повернулся и чмокнул ее в губы. Поцелуй продлился на несколько секунд дольше, чем положено, но все же не стер улыбки с ее губ. Меган выпрямилась и шутливо погрозила Нику пальцем.
— Мамочка! Сейчас ты играешь с Ником?
Меган посмотрела на Ника и вздохнула. Забавные и драгоценные минуты быстротечны и не годятся для принятия серьезных решений.
— Вообще-то мы собирали бобы, — напомнила она, не ответив на вопрос и не обращая внимания на широкую улыбку Ника, и потянулась за остатками бобов.
Через час Ник открыл входную дверь и вышел на лестничную площадку второго этажа.
— Между прочим, ты, так ничего и не добилась.
— Чего не добилась? — спросила Меган, перекрикивая звук видеомагнитофона, на котором Пейдж крутила очередную мультяшку. Проницательный взгляд Ника заставил ее сердце в панике забиться.
— Ты думала, что вечер, проведенный с твоей пятилетней дочерью, отобьет у меня охоту встречаться с тобой. — Он покачал головой. — Перед Пейдж не устоит даже каменное изваяние. Ты хорошая мать.
Меган отвела глаза, а Ник, улыбаясь, глядел на нее. Ну почему он не рассердился, раскрыв ее замысел? Почему разговаривает с ней так, словно играет?
— Ник, — начала она, провожая его до ступенек, — этот вечер ничего не изменит…
— Меган, послушай меня, — произнес он с неожиданной серьезностью, от которой слезы навернулись у нее на глаза. — Ведь ты тоже чувствуешь, что тебя тянет ко мне. Я понял это задолго до того, как ты поцеловала меня в трейлере. Это светилось в твоих глазах, когда ты в первый раз посмотрела на меня в тот вечер на кухне. Между нами что-то происходит, Меган. Может, объяснишь, почему ты прилагаешь столько усилий, чтобы оттолкнуть меня?
— Ник, у меня очень напряженная жизнь, — сказала она, изо всех сил пытаясь не смотреть ему в глаза. — Я одна воспитываю пятилетнюю дочь. Иногда мне приходится работать в кафе до поздней ночи. У меня нет времени даже вздохнуть свободно.
— Я знаю, — пробормотал Ник, обнимая ее за плечи. Он подождал, пока Меган поднимет на него глаза, и продолжил: — Но я также знаю, что иногда поздно вечером ты в одиночестве танцуешь у себя на кухне. Значит, ты не ставишь на себе крест, ты надеешься и мечтаешь. Поделись своими надеждами со мной, Мегги, — попросил он, глядя ей в глаза.
Ее надежды и мечты. Она горько усмехнулась, вспомнив о своих самонадеянных мечтах, которыми она поделилась с Ником десять лет назад. Теперь от них не осталось и следа.
— Ник, ты ничего не понял.
— Верно, — подтвердил он, поглаживая ее руки, — но я бы очень хотел понять. Разве для тебя это ничего не значит?
У Меган задрожал подбородок, и он повел себя как истинный джентльмен: заключив в объятия, он легонько баюкал ее, пока она не успокоилась. Уже очень давно никто не обнимал ее с такой нежностью, с такой ласковой заботливостью. Закрыв глаза, она уткнулась лицом ему в грудь и была вынуждена признать правду: никто и никогда так не обнимал ее. Ни с кем и никогда она не чувствовала себя в такой безопасности и в то же время в таком напряжении. Ей было так хорошо, что хотелось, чтобы это длилось вечно.
