– Не думаю.
– Ничего общего? Совсем ничего? – он испытующе поглядел на меня.
– По крайней мере у меня нет оснований так думать.
– Какие же, на ваш взгляд, мотивы были у похитителей Алисы Грей?
– Вам действительно хочется услышать ответ?
– Естественно.
– Тогда пригласите посла.
Мы препирались долго. Этой ночью у меня было время обдумать тактику. Я надеялся вывести его из себя, периодически апеллируя к авторитету Грея. Если он разозлится настолько, что пригласит его, – полдела сделано. Но Элисенварги, похоже, чуял подвох и не спешил пойти навстречу. Конечно, я мог бы раскрыть перед ним карты… Вот только инспектор неминуемо захочет схватить Арриведерчи – а я сильно сомневался в способности наших бравых полицейских провернуть это дело аккуратно и без потерь. Скорее всего, профессиональный диверсант-бойплав почует неладное еще на подходе, и ничто не помешает ему прикончить Алису и смыться. Зная характер этого психопата, можно не сомневаться: именно так и будет. Он честно предупредил меня: никаких фокусов.
Мы расстались с инспектором, так ничего и не добившись друг от друга. Гулко хлопнула за спиной дверь камеры, лязгнул засов. Я пристроился на узком бортике бассейна и мрачно уставился на сочащиеся сыростью кирпичи. Время текло неумолимо. Может, стоило намекнуть ему, что судьба Алисы Грей зависит от того, выйду ли я отсюда до вечера? Но Элисенварги непременно пожелает узнать, в чем тут дело… Замкнутый круг.
За мной пришли часа через полтора. Одно из двух: либо инспектор решил меня дожать, либо все-таки дал знать Грею, думал я, шагая коридором. Оказалось – ни то, ни другое. На столе Элисенварги лежали мои вещи и оружие.
– Вы свободны, – не глядя на меня, суконным голосом сообщил он. – Забирайте ваше барахло и убирайтесь.
Я нарочито-неторопливо пересчитал деньги, проверил оба пистолета, нацепил портупею и лишь тогда спросил:
– И чем же вызвано столь странное решение?
– А вам что, пришлось по нраву наше гостеприимство? – желчно ответил он. – Ступайте и скажите спасибо своим высокопоставленным друзьям.
– Кого вы имеете в виду? – я по-настоящему удивился.
– Ну, это уж вам виднее – у кого достаточно влияния и связей, чтобы заставить комиссариат отозвать ордер…
– Теряюсь в догадках. Но если узнаю, при встрече непременно выражу ему благодарность.
Я был уже возле двери, когда Элисенварги бросил мне в спину:
– Мы еще увидимся, Монтескрипт. Есть у меня такое предчувствие. Я не забуду о вас, даже и не надейтесь.
– Всегда к вашим услугам, инспектор.
Все это было по-настоящему странно. Я находился в недоумении – ровно до того мгновения, как свернул за угол. Возле меня притормозил роскошный белый диномобиль. Мне на такой и за несколько лет не заработать. Дверца распахнулась, и Сержио Канальо, сверкая улыбкой, приглашающе взмахнул рукой. Что ж, теперь я мог не строить догадок о личности своего неведомого благодетеля – а заодно поразмыслить о том, не лучше ли было остаться в мокрой камере. Руки у дона Маскарпоне длиннее, чем мне казалось, раз уж он может вот так запросто манипулировать комиссаром полиции. Что коза ностра нужно от меня на этот раз?
Я искоса глянул на Сержио. Мы жили на одной улице и знали друг друга с детства – но приятельских отношений меж нами не водилось. Пай-мальчиками ни он, ни я не были, особенно в пубертатном возрасте, но если в моем кругу все же, как правило, практиковались довольно невинные шалости, то его компания слыла самой отчаянной. Сержио родился на год позже меня, но рано возмужал – должно быть, сказались сицилийские корни. Пару раз мы с ним дрались – и надо сказать, исход был вовсе не в мою пользу. В свое время они сколотили настоящую уличную шайку: кражи, вымогательство у сверстников, даже ограбление одиноких прохожих стали для этих парней делом обычным. Моя же компания как-то сама собой рассосалась. Кто-то переехал, кто-то нашел новых друзей, а сам я к тому времени открыл для себя Тыгуа и его школу – в сравнении с его уроками наши уличные потасовки напоминали детскую возню… Как-то раз, впрочем, Сержио попытался наехать на меня с парочкой своих приятелей – и огреб по полной. В тот вечер я возвращался с тренировки, имея при себе учебный клинок, выстроганный из твердой деревяшки – и не задумываясь, пустил его в ход. О, легкомыслие юности… К счастью, обошлось без смертоубийства – а кости у молодых срастаются быстро. Загипсованные конечности незадачливых рэкетиров стали для остальных чем-то вроде предостережения: «с этим лучше не связываться». Несколько позже Сержио взял под крыло его дядя, Луиджи Маскарпоне, – в те времена один из подручных старого дона; с тех пор мы почти не виделись.
Насколько я мог судить, жизнь мафиозо пришлась Сержио по нраву. Он вальяжно развалился в водительском кресле. Украшенные золотыми перстнями пальцы лежали на рулевом ободе. На плечи небрежно наброшен снежно-белый пиджак, под ним – расстегнутая едва ли не до пупа, в духе последней разгильдяйской моды, сорочка. На груди, среди густой поросли курчавых волос, поблескивала золотая цепь. Прибавьте к этому черные как смоль усы, густо набриолиненный скальп, влажные глаза-маслины – и вы получите некоторое представление о человеке, рядом с которым я сидел. Да, шик и показуха – но за этим клоуном стояла реальная сила и немалые деньги. Зло неминуемо терпит фиаско только в сказках и притчах. В реальной жизни оно процветает, и Сержио Канальо – лучшее тому доказательство.
– Чем обязан нашей встрече?
– Босс хочет перекинуться с тобой парой слов, Эд.
– Дежавю… – пробормотал я.
– Что?
– Мне кажется, ты уже говорил это.
Он сперва не понял, о чем я – а потом весело рассмеялся.
– Такова жизнь! Все возвращается, знаешь ли… У него есть к тебе предложение.
– От которого я не смогу отказаться?
– На твоем месте, я бы не стал. К тому же, ты теперь его должник, не забывай: это ведь дон Луиджи вытащил тебя из каталажки.
«И чертовски вовремя», – подумал я, но вслух сказал совсем другое:
– Я не просил его делать это. Так что, прокатившись с тобой, буду считать, что мы квиты.
– Эд, Эд… – он вздохнул и укоризненно покачал головой: мол, как можно быть столь упертым.
– А где твой мерзкий напарник? – полюбопытствовал я. – Тот, со шрамом поперек рожи. За ним с прошлого раза должок…
– Арри? Шляется где-то, – беспечно ответил он. – И кстати, ты парень серьезный, я знаю, но лучше бы тебе забыть все обиды. Он настоящий псих, понимаешь? Никаких тормозов…
Уж это-то я знал наверняка, но почему бы не изобразить невежество? Глядишь, и услышу нечто полезное…
– Что значит – никаких? Поясни.
– Прирезать кого-нибудь, сжечь дом, похитить родственников – для него такое же плевое дело, как для меня выпить кьянти. Свяжешься с таким – огребешь проблем по самое не балуйся.
Я похолодел. Сержио только что перечислил невеселые факты нашего с Арриведерчи конфликта – причем именно в той последовательности, как это случилось: убийство троих бандитов-неудачников на складе, поджог моего дома и похищение Алисы. Что, простое совпадение – или намек? Но зачем? Если ему известны похождения бывшего бойплава, то он знает и первопричину – похищенную коробочку твиста… Стало быть, дон Маскарпоне тоже в курсе? А не лучше ли прямо сейчас дать Сержио по башке и выскочить из диномобиля? В особняке дона меня как пить дать обыщут и отберут все оружие, да и возможности смыться уже не будет…
Стоп-стоп-стоп, а с чего я, собственно, решил, будто дон Луиджи обо всем знает? Не замешан ли сам Сержио в этом деле с убийством курьеров? Почему бы и нет? Если он и Арриведерчи спелись, то это просто
