получим. Ты можешь счесть меня эгоистом, но моя женщина заботит меня больше, чем убогое человечество.
– Поддерживаю, – мрачно изрек Виктор, – какое мне дело до других людей, если я не спасу свою семью?!
Макс улыбнулся улыбкой волка.
– Я ведь тоже очень быстро стреляю, – сказал он, – пусть не так быстро, как ты, но все же… И тут я не один. Если начнется перестрелка, скорее всего, ты проиграешь. Вас только двое, пусть ты и за троих. Стоит этот вирус жизни твоей Ольги? Так что не делай глупостей и не начинай перестрелку.
Их взгляды встретились, и сталкер неожиданно улыбнулся:
– А я и не собирался.
Он спокойно положил пистолет в карман и пальцем приподнял к потолку ствол Ольгиного «Винтореза».
– Видишь ли, дело не только в людях. Точнее, именно в них. Так уж устроены мы – не любим тех, кто отличается от нас. Сегодня под нож пойдут алчущие, завтра люди нападут на Семью. И в конце концов все закончится войной. Один раз за агрессию против Семьи заплатили Соединенные Штаты Америки. В следующий раз может быть еще хуже. И потому у людей не должно быть эффективного средства против краснокожих. Должен быть баланс – вот еще одна причина уничтожить вирус.
– Стоп, стоп! – воскликнул Сергей. – Откуда ты знаешь про США?!
– Я ведь обещал, что вы получите всю правду, включая историю мира, начиная с падения Метеорита. Только не от меня, а из первых рук.
Люди во все глаза смотрели на Пустынника, сбитые с толку, а он сидел на стуле и устало, грустно улыбался. В мозгу Макса промелькнула мысль: да, ведь Себастьян Бах, находясь в камере лаборатории, просто не мог знать того, что случилось с миром… значит, знают краснокожие? Но откуда, если они – результат катастрофы, а не причина?
– Вижу по глазам, как много у вас вопросов… Просто отдайте препарат и поднимайтесь наверх. С ним вас все равно не выпустят отсюда живыми.
– И тем не менее мы не решили вопрос с контрактом, – решительно сказал Макс. – Правда – это отлично, но нам нужны наши гонорары!
– Вы их получите. По прибытии в Университет руководитель экспедиции Слепнев Семен Борисович сообщит, что культура вируса, к сожалению, погибла. Таким образом, к вам претензий не будет. Если он этого не сделает…
Слепнев собрался что-то возразить, но Пустынник посмотрел ему в глаза:
– Это единственная причина, по которой я сохраню вашу никчемную жизнь. Вы сделаете это, или я достану вас даже из-под земли, и никто вам не поможет. Я никогда не лгу, сами понимаете.
Ученый протянул сталкеру ампулы, бросив быстрый взгляд на Ольгу, и Максу показалось, что он прочел мысли Слепнева. Заставить Рысь поделиться, угрожая сдать ее Пустыннику. В итоге Слепнев и Ольга получат по две ампулы втайне от Пустынника – лучше, чем ничего.
– Выходит, ты решил принять сторону своих краснокожих друзей, – с осуждением произнес Латышевский, – а на людей просто наплевал…
– Вовсе нет. Вы все никак не можете понять одну вещь. Я с самого начала твержу – мы бегаем по кругу, из которого нет выхода. Человечество как отдельно взятый вид совершенно нежизнеспособно. Оглянитесь назад. За почти сто лет люди ни капельки не изменились и продолжают воевать друг с другом. Давайте представим, что алчущих и Семьи не будет. Люди начнут отстраивать цивилизацию заново – вместе с границами, межнациональной рознью и бомбами. Все повторится – и однажды настанет конец света. Снова.
И потому все наши потуги отстроить мир, канувший в небытие, – попытка совершить повторное самоубийство. Будет еще одна война, но где гарантия, что снова в ядерном пламени сгорит только один материк? Да и остановить гибель мира от радиации уже будет некому…
Эти слова прозвучали непонятно и страшно.
– Постой, – возразил Макс. – Во-первых, войны не было. Бомбы взорвались по неизвестной причине…
– Бомбы взорвались по причине войны, которую начали люди, – устало возразил Пустынник. – Ты разве не слышал, что говорил Смит? Сами по себе бомбы взорваться не могли. Они были взорваны.
– Кем?! – воскликнули несколько голосов сразу. – Краснокожими?!
– Просто поднимитесь наверх. Вы получите все ответы от того, кто видел все и принимал участие в событиях тех дней.
Ольга проследила, как последний человек двинулся по коридору к выходу. В полутьме покинутой лаборатории остались только она и Артур.
– Так, значит, ты с самого начала все знал? – с горечью спросила Рысь.
– О том, что ты собираешься использовать меня точно так же, как Ставрицкий? Да. Я понял это уже через пару дней после нашего знакомства. Ведь я унаследовал интеллект и образованность Баха, а твой рассказ про рыночную стоимость моих походов просто оказался недостающим звеном. Как твоя рука?
Ольга почувствовала себя надувным шариком, из которого выпустили воздух: жестокое признание лишило ее точки опоры. Непоколебимая уверенность в партнере оказалась всего лишь иллюзией, Артуром же и созданной.
– Рука?! Да при чем здесь рука?! Такой идиоткой я себя никогда не чувствовала! Оказывается, это ты меня использовал, а не я тебя…
Пустынник молча щелкнул зажигалкой, и на столе возле него заплясал маленький огонек, охватывая понемногу все большую часть изрядной стопки документов.
– Да нет, – возразил он чуть погодя, – все верно. Ты собиралась разбогатеть с моей помощью, я знал это и ничего не имел против. В чем проблема-то?
– Конечно, – зло, с сарказмом хмыкнула Ольга, – ты не имел ничего против, потому что я спала с тобой. Почему?! Почему ты не послал меня к черту, понимая, что для меня ты всего лишь инструмент? Ты мог бы выбрать себе любую…
– Потому что я люблю тебя. Ты собиралась использовать меня в своих целях, но хотя бы видела во мне человека, а не вещь.
Впервые за последние семь лет своей жизни Рысь не нашла, что возразить.
Они сидели рядом и смотрели, как пламя перекидывается с листа на лист, со стопки на стопку, окрашивая стены в красное. Становилось жарковато.
– Тут скоро нечем будет дышать. Зачем ты здесь пожар устроил?
Артур молча вытряхнул на ладонь четыре ампулы и бросил в огонь. Раздался треск и шипение.
– Вот и все, вирус сожжен, – прокомментировала Ольга.
– Кроме тех ампул, что у тебя.
Конечно, это выстрел вслепую, он просто не мог знать, сколько ампул было в сейфе, его вывод основан только на знании ее, Ольги, натуры. Но отпираться Рысь не стала, только незаметно потянулась к карману с пистолетом.
– И что ты собираешься теперь делать?
Ответ оказался неожиданным:
– Ничего.
– Я намереваюсь унести вирус и продать, и ты не будешь мне мешать?! Почему?
– Потому что я не способен направить на тебя пистолет и отобрать ампулы.
Ольга кашлянула:
– Давай пойдем наверх? Тут уж дышать трудно. Чего сидеть-то?
– Просто. С мыслями собираюсь. Жду, когда остальные получат ответы на свои вопросы и уйдут. Ты тоже иди, тебе ведь интересно, что произошло тут восемьдесят восемь лет назад?
– Постой, а ты? Ты что, не собираешься возвращаться домой?!
– Может быть, вернусь когда-нибудь. Может быть, останусь тут навсегда.
– Но… почему? – опешила Ольга.
Пустынник пододвинул в огонь стопку бумаги, выдернув из нее заинтересовавший его документ,
