не преминут этим воспользоваться. Но что еще остается делать? А до темноты все меньше, 'Варяг' пока практически не поврежден. А как его потом ловить в темноте в этом лабиринте островов и мелей? Тут и одному кораблю надо в темноте ходить с оглядкой, а строем из четырех, да под командой малоопытного командира, то есть его, вообще смертельно опасно и без обстрела со стороны противника. А если разбить строй, то можно наткнуться на этого чертового 'Варяга' в одиночку, и тогда – прощай, родная Япония. Да и просто несогласованное маневрирование четырех крейсеров на таком узком фарватере в темноте без огней – это почти гарантированное столкновение и взаимные обстрелы. Это 'Варягу' хорошо, лупи по любой тени в темноте, своих у него тут нет! А зажечь огни – это значит подсветить себя для русских, как мишень для ночных стрельб. Что же делать?
– Сигнальщикам, поднять сигнал 'отряду к повороту вправо последовательно'. Как только все отрепетуют – начинаем поворот.
Что конкретно произошло после перекладки руля, доподлинно не известно. Существуют как минимум три версии событий, заслуживающих право на существование. Достоверно известно, что когда руль на 'Акаси' уже был положен для плавного поворота вправо, один из снарядов 'Варяга' настиг временно исполняющего обязанности японского флагмана. Снаряд попал в мостик, под боевой рубкой. Расхождения начинаются дальше, по первой версии взрывом временно заклинило рули крейсера или просто перебило штуртрос (а может, просто срезало и сам штурвал), и вместо поворота на 90 градусов 'Акаси', а за ним и вся японская колонна, выполнил разворот на 180. По другой версии у молодого японского командира просто сдали нервы, и он решил пойти на сближение с 'Варягом', чтобы покончить с ним до темноты. Судя по тому, что русские, обладая преимуществом в скорости, не идут на сближение – они хотят пройти мимо японских крейсеров в темноте, значит, надо идти на сближение самим! Ну и третья версия, самая маловероятная – у 'Акаси' заклинило рули не от попадания, а от резкой перекладки, в момент, когда Миядзи попытался уступить лидерство отряда более опытному командиру 'Такачихо'. Так или иначе, но на 'Варяге' раздался крик сигнальщика:
– Вашебродь, япошки поворачивают вправо!!!
– Естественно, куда им еще деваться-то? Так посмотрим, полюбопы… Машинное! Полный, самый полный вперед, до железки! Артиллерия – огонь по 'Акаси'! Максимальная скорострельность! На штурвале, штурмана – становитесь рядом с рулевым, и правьте как можно ближе к левой кромке фарватера! Черт, черт!
– Да в чем дело-то?
– Японцы идут нам в лоб! Вы что, не видите? Приготовиться уворачиваться от мин и возможной попытки тарана!
Расстояние между 'Акаси' и 'Варягом' в момент окончания разворота было около тридцати кабельтовых. Взаимная скорость сближения – тридцать узлов, при этом скорость 'Варяга' росла. Итак, пять-шесть минут до момента расхождения правыми бортами, потом еще минут пятнадцать на выход из зоны огня японцев, если 'Варяг' переживет эти двадцать минут, то у него есть все шансы дожить до следующей группы 'если'.
Если он сохранит ход и управляемость, если он сможет своей подвыбитой артиллерией отбиться от миноносцев, если он сможет в темноте оторваться от преследования, то тогда у него будет шанс нанести японцам ущерб, ставящий под вопрос график развертывания сухопутных войск в Чемульпо для атаки на Порт-Артур. Но пока надо еще эти двадцать минут прожить. Что тоже не просто. На стреляющем борту японцев шестнадцать шестидюймовок и три пушки калибром 120 мм. Это не считая мелочи, которой тоже хватает. 'Варяг' может ответить из семи шестидюймовок. Даже если матросы 'Варяга' смогут поддержать запредельную скорострельность начала боя в течении этих двадцать минут, то все одно, уступаем по весу залпа минимум в два раза.
При 2 % вероятности попаданий 'Варяг' может получить как минимум два десятка снарядов. Смертельно это или нет? Как фишка ляжет. Остается только надеяться на низкие пробивные свойства японских фугасов, скосы варяжской бронепалубы им не по зубам, значит, машины в безопасности. Ну и импровизированная противоосколочная защита орудий может снизить потери расчетов до приемлемого уровня. Хотя может и не снизить. В свою очередь, ожидаемые десять попаданий 'Варяга' вряд ли смогут нанести серьезные повреждения хоть одному из трех сохранивших ход японцев. Хотя эффективность русского бронебойного снаряда – это лотерея. Все, что окажется на его пути – снесет, и никакая броня из имеющейся на японских крейсерах его не остановит. Шанс есть только у бронирования боевых рубок, и то не на такой дистанции. Но зато все, что будет в паре сантиметров от его разрушительного пути, скорее всего, останется целым. Единственный 'бонус' 'Варяга' то, что, непонятно почему, но при стрельбе на контркурсах русские артиллеристы всегда показывали лучшую точность, чем японцы.26 Ну, понеслись!
'Учитывая полуторную смену кочегаров и начальный семнадцатиузловой ход в момент расхождения, 'Варяг' должен идти уже двадцатитрехузловым ходом, если не будет дальнейших повреждений. У япошек – 'Нийтака' – двадцать узлов. Но ей еще развернуться. Если ей снизить скорость, и проскочить, не налопавшись торпед и без тарана, то считай – прорвались. 'Акаси' один за нами не погонится, а погонится – ему же хуже… Можно, пожалуй, думать, как в Москве тратить сто штук евриков. И как лучше бить морду Вадику за такие подставы, сразу ногами или начать с кулаков!' Мысли Руднева опять начали становиться мыслями скорее Карпышева, но, как говориться: 'хочешь рассмешить Бога – расскажи ему о своих планах'!
К моменту, когда последний крейсер в японской колонне, 'Нанива', закончил поворот, 'Варяг' успел набрать девятнадцать узлов и получить еще один снаряд. На удивление, и надежные японские взрыватели иногда давали сбой. 120-мм, в этом случае можно было сказать точно, снаряд прошел сквозь борт над ватерлинией, сделал полуметровую вмятину в левом скосе и отрикошетив, зарылся в уголь. Дружеский привет от 'Акаси' получен. Следующие четыре минуты были наполнены все учащающимися попаданиями как с одной, так и с другой стороны. 'Варяг' потерял правое среднее шестидюймовое орудие, первая дымовая труба получила еще одно попадание и была готова сверзиться за борт при слишком большом крене или просто не попутном ветре, одна из трехдюймовок была снесена за борт, а еще пара, пострадавшая от близких взрывов, могла быть впоследствии отремонтирована.
Еще несколько снарядов, взорвавшись на коечных экранах, на бортах и в надстройках, серьезных повреждений не нанесли – пяток убитых, полтора десятка раненых, сухая статистика войны, которая кроется за словами 'незначительные осколочные повреждения', серьезных пожаров тоже пока не возникало. Ответ 'Варяга' – один снаряд навылет в борта 'Акаси' по носу, без серьезных повреждений, выведенное из строя прямым попаданием среднее бортовое орудие, случайное попадание в 'Такачихо', одна труба пробита навылет, к сожалению, без взрыва, а то ее просто унесло бы за борт. Один невесть как попавший с дистанции более пятнадцати кабельтовых трехдюймовый снарядик бессильно завяз в скосе 'Нийтаки'. Интересное началось при сближении на дистанцию меньше полутора десятков кабельтовых, когда попадания пошли одно за другим.
Японские канониры были профессионалами своего дела, хотя разница в боевой подготовке между отрядами первой и второй линий в Японском флоте и позволяла элите отпускать обидные шуточки в адрес своих коллег.27 Но все же законов природы они отменить не могли – за пол часа средний японский подносчик снарядов выматывался гораздо больше, чем его русский коллега. Просто в те старые добрые времена русский был раза в полтора крупнее японца, а в подносчики снарядов к тому же отбирали народ поздоровее. Ну и пара добавочных килограмм японского снаряда на четвертом десятке начинала чувствительно давить на руки и плечи. В общем, через полчаса перестрелки с максимальной скорострельностью японцы порядком вымотались.
Руднев же, напротив, выпустил на подачу дополнительных нештатных членов команды – моряков с 'Севастополя', 'Корейца' и 'Сунгари', до поры сидевших под защитой бронепалубы. Это должно было позволить 'Варягу' поддержать запредельную скорострельность начала боя еще с пол часа. А больше и не нужно. Так или иначе все будет кончено. При этом пока еще оставался резерв людей на случай потерь в расчетах. Вообще эти дополнительные три с гаком сотни человек очень пригодились – кочегары и механики с 'Корейца' и 'Сунгари' сейчас трудились в машинном отделении, севастопольцы удвоили численность подносчиков снарядов, а палубные матросы с 'Корейца' и 'Сунгари' с казаками позволили сформировать два пожарных дивизиона вместо одного. Возможно, именно благодаря этому на 'Варяге' пока удавалось быстро тушить все возникающие пожары, хотя здесь скорее все же более важную роль играло заблаговременное
