– Надеюсь, ваши офицеры не рассердятся, что мы тут их кают-кампанию оккупировали, Всеволод Федорович?
– Для дела ведь, Степан Осипович, да и теплее тут, чем у меня в салоне. И чаек под боком, опять же. Какие обиды?
– Ну, стало быть, тогда здесь и продолжим. Пусть со стола уберут, а то бумаг всяких разных мы с собой много привезли. Но сначала, давайте-ка фотографии, что нам Константин Михайлович удружил, посмотрим.
Лейтенант Измайлов достал из своего портфеля довольно толстую пачку больших фотографических изображений, которые Макаров и пустил по рукам присутствующих. Петрович не только сам с интересом изучал их, но и посматривал на реакцию адмиралов и офицеров, в особенности Балка, к которому фотографии попадали уже пройдя полный круг. 'Василий точно что-то затевает и Макарова подбил… Так, а вот это уже интересно: среди почти что семидесяти отпечатков, Балк штук десять отложил в отдельную стопку'.
– Василий Александрович, а можно мне взглянуть, что персонально Вас так заинтересовало? – тихонько нарушил шелест и сосредоточенное молчание в кают-кампании Руднев.
– Только с другими не путайте, Всеволод Федорович, – Балк передал ему через стол отложенную пачку.
Итак, все ясно… На снимках Измайлова были запечетлены те самые два форта с тяжелыми орудиями, что торчат по правой стороне Урагского прохода.
Причем на фотографиях Измайлова форты были запечетлены не только в 'фас и профиль', что было возможно сделать с идущего мимо по фарватеру парохода, но еще и с тыла!
– Константин Михайлович! Простите, а как Вам удалось форты с тыла-то отснять? Это-ж с фарватера сойти надо было?
– А я их уже на выходе из залива так снял, Всеволод Федорович. Когда Орейли, это капитан и хозяин трампа моего, поломку рулевого привода сымитировал и выкатился влево… Нас оттуда японцы на буксире оттаскивали потом и страшно ругались. Что, мол, за такое могут всех в тюрьму засадить, а судно конфисковать. Когда на палубу их офицеры поднимались, я сам попсиховал ужасно, у меня нижний люк из клетки заел, никак не открыть было. Слава богу, все же поддался. Джек говорил, что они в клетку заглядывали, но я, слава Богу, уже был внизу…
– Какая еще такая клетка? О чем это вы? – оживился Макаров.
– Чтоб все заснять спокойно мы ее придумали, Степан Осипович. Что, мол по заказу американского профессора-орнитолога зайдем в Индонезию за тамошними экзотическими птицами для Бостонского зоопарка. Соорудили клетку здоровую с мелкой ячеей, ну, чтоб только камере не мешала, внутри завесили темной тканью – когда темно-мол, то птицы не гомонят и не бесятся… На входе к ней их офицеры не придрались, слава Богу… А когда изнутри одну из драпировок снимаешь, все равно в клетке черно, что внутри делается, снаружи не видно. Так я и фотографировал оттуда все, что хотел. Одну тряпку снимаю – работаю. Потом эту снова на место, снимаю следующую и фотографирую то, что с другой стороны видно. Снизу две доски вынуть – люк в кормовой трюм, малый, что для корабельных нужд. Через него я в клетку эту и залезал, а аппарат, пластинки и все прочее прятал в угольной яме – туда у нас был лаз специальный…
– А американец этот знал, что если вас накроют – или головы порубят, или виселица?
– Знал, конечно, но у нас для него был и пряник и кнут, так что старался он за совесть.
– Ну, не буду расспрашивать, какой там у вас был кнут… Но пряник вы с Беклемишевым отвалили ему изрядный. Хотя, оно того и стоило. Без сомнения…
Как вам оборона 'личной ванной его Величества' в живую показалась, а, господа?
– Оборона понятная, Степан Осипович, и на фоне нашего Владивостока и Артура даже, очень уж грозной не кажется. Скорострелок с серьезным калибром как не было, так слава Богу и нет. Хотя с учетом их подготовки к войне на чужой территории чем-то удивительным не выглядит. Но мне вот больше виды Йокогамского порта приглянулись… Вот уж скопище-то всего занятного…
– Ага. И заметьте – больше половины под английским флагом, что не удивительно, Петр Алексеевич. И под французским. Что уже более занятно. Так-то.
А где же американцы? Что-то мало 'звездно-полосатых матрасов', Константин Михайлович? Вы и панораму засняли, и рейд, и причалы… А американцы-то где? С вашей 'Моникой' только трое?
– А они по большей части с провизией, Степан Осипович, такие пароходы обычно в Эдо швартуются, хоть там и мельче гавань. Вот где чисто военные грузы – те в Йокогаму, а англичан, так тех иногда даже в Йокосуку ставят. Когда мы разгружались, мимо нас в глубь залива 4-ре штуки из Штатов прошли – все тысяч по пять или больше даже. И на выход пара. Один в балласте. Но их я тогда снять не мог. В это время был на мостике. На ходу успел заснять только три миноносца номерных. Из них два у транспорта брандвахтенного, что рядом с канонеркой на входе болтается. И два 'циклона' на выходе из Йокосуки – эти парой шли и быстро. У концевого корма в фокус не вошла, а вот иероглифы на борту четко получились. Ведь по номерам и иероглифам можно их дивизион определить…
– Молодца, однако! Но, продолжайте, продолжайте!
– Только батареи на островках перед Эдо я снять не смог, извините, но нас в Йокогаму завели. Однако Орейли убежден, что там, на старых фортах, тяжелых орудий нет. Он бывал в Токио в прошлый заход, в июне. Кроме того, как вы видите на снимках, батареи в проходе тоже вышли не очень удачно – там в основном мортиры и гаубицы, установлены довольно высоко. Так что расположение зафиксировано, но точно о калибрах и типе систем можно судить только на двух позициях: это батареи на Пушечном мысу, и на острове Перри. И там и там в основном осакские мортиры. Им лет десять – пятнадцать не меньше. На Пери еще пара больших французских корабельных орудий как на их 'ромбах' – вот это серьезно. Есть такие и на Пушечном…
– Ясно. Константин Михайлович, дело Вы большое сделали. Есть нам тут над чем покумекать. Спасибо, друг мой! Поздравляю Вас капитаном второго ранга, и на Владимира 3-го представление на Вас подготовим. Спасибо, дорогой, свободны пока. И передайте вахтенному начальнику, чтоб Вас на броненосец отвезли скоренько, мы еще тут посидим, 'Наваринчик' обернуться успеет за адмиралом. Извините нас полунощников, что от снарядной погрузки Вас нечаянно оторвали. И приготовьтесь, пожалуйста, – я завтра хочу взглянуть как новые шрапнели работать будут.
После отъезда Измайлова Макаров попросил больше никого в кают-кампанию не заходить без его вызова. Были извлечены из портфеля Дукельского и легли на стол карты: первая изображала весь театр боевых действий с расположением русских и японских сил, с красными сплошными стрелками, показывающими движение эскадр ТОФа и синими пунктирными, судя по всему, возможных контрмер флота японского. И вторая, как и было Петровичем ожидаемо – подробная карта Токийского залива и окрестностей, причем карта весьма и весьма детальная, с подробнейшим обозначением как береговой черты и глубин, так и береговых сооружений. В нижнем левом углу ее были даны справочные данные по гидрологии, приливно-отливным течениям и т.п. Неожиданным же было другое: сама она была на немецком языке и датировалась маем 1904 года! Весьма красноречивый штамп в верхнем правом углу гласил: 'Маринеадмиралштаб. Гехайм (Секретно). Экз Љ3'. Ничего даже близко подобному во время его 'форумных' баталий не всплывало. 'Судя по всему Вадика работа. Зачет!'
Сам он достал и выложил на стол карту района Ураги, Йокосуки и фортов с пометками, касающимися крепостного минного поля, количества и типов орудий, а так же базирующейся на Йокосуку минной флотилии. Беклемишев тоже развернул свою карту залива, на которой были цветными карандашами помечены пушечные, мортирные и гаубичные батареи, минные заграждения, боны у Йокосуки, брандвахта и судно обеспечения у прохода, где стояли дежурные миноносцы, судоходный коммерческий фарватер, вехи, береговые знаки и маяки на входе. Достал пачку машинописных листов и Русин.
Макаров, окинув взглядом все это штабное великолепие, хитровато улыбнулся:
– Ну, что-ж, 'си вис пасум пара беллюм', так что-ли? 'Хочешь мира, готовься к войне', как говорят латиняне. Начнем, пожалуй…
Итак, господа, сначала, если позволите, попросим контр-адмирала Моласа охарактеризовать нам в общих чертах обстановку на театре войны с Японией к моменту наших нынешних посиделок. Японцев можете не касаться, о них я отдельно скажу. Прошу вас…
