и их береговой обороне с целью выявления наиболее уязвимых целей для крейсеров.
12. Требуется немедленно составить список всех штурманов и капитанов с гражданских судов, имеющих не менее годичного стажа рейсов в основные японские порты. Особо выделив тех, кто неоднократно посещал Осаку, Йокогаму и другие порты восточного побережья и Внутреннего моря, а через два дня предоставить его Рудневу. Пока же, до особого распоряжения, запретить отъезд из Владивостока всем гражданским штурманам и капитанам.
13. Необходимо также организовать сеть постов для наблюдения за морем и тральную службу.
14. Крепостному начальству придется озаботиться срочной ревизией своего артиллерийского хозяйства, а список имеющихся орудий, их технического состояния, как и наличных запасов боеприпасов предоставить ему же, Рудневу.
15. С учетом того, что главной слабостью ВОКа как самостоятельного корабельного соединения, является практически полное отсутствие у нас современных миноносцев, почтенному собранию предстоит немедленно определиться с местом возведения эллинга со складами для сборки миноносцев типа 'Сокол', по образцу построенного в Порт-Артуре. С учетом того, что миноносцев таковых будет собираться минимум 8, а максимум 16. До завтра нужно определиться с возможными подрядчиками, сроками, ценами и всем необходимым для строительства…
На недоуменный вопрос командира 'Громобоя' каперанга Дабича о том, из чего, собственно говоря эти миноносцы будут строиться, откуда возьмутся котлы, машины, холодильники, динамо, насосы, вентиляторы и прочая, прочая… Руднев просто сразил собравшихся наповал. Оказалось, что по указанию царя на Галерном островке и в Николаеве уже идут подготовительные работы на 4-х балтийских и 4-х черноморских 'соколах'. Все оборудование их, включая котлы и машины будет демонтировано и отправлено во Владивосток по железной дороге, как и металл, прочие необходимые материалы, а так же станки и оборудование. Сейчас в Питере формируют штаты мастеровых и инженеров, которым предстоит в течение двух недель отбыть во Владивосток для укомплектования новой верфи – Владивостокского завода морского ведомства…
– И, прошу Вас, Николай Дмитриевич, не перебивайте меня, я же еще не все сказал… Итак, поскольку понимаю, что все утомились, переходим к последнему пункту:
16. Если говорить о Владивостоке как о главной базе флота на Дальнем Востоке, первое, что бросается в глаза, это вопиющая недостаточность мощностей судостроения и судоремонта, кроме эллинга, складов и еще одной секции плавдока нам предстоит построить здания для нескольких цехов, а так же бараки для проживания квалифицированных рабочих, мастеров и инженеров, возможно с семьями, кстати… Которые приедут сюда работать по контракту. А для инженеров, скорее всего подобрать съемные квартиры и комнаты, или же целиком снять одну из гостиниц поближе к порту.
– Всеволод Федорович, простите, а… По… По 'контракту', это как? Конвойные что ли, или, не дай бог, из политических? И зачем нам острог-то городить в городе? – жалобно пискнул удрученный столь чудовищными перспективами Гаупт.
– По контракту, это значит за двойную плату и премии в сравнении с тем, что они сейчас зарабатывают на Балтике и у Черного моря. И еще это означает, что всю их собственность в европейской части страны они сохраняют под гарантии императора, и закончив оговоренный в контракте срок могут уехать обратно.
Кроме того сейчас заканчивается составлением перечень необходимого оборудования и станков, которые будут закуплены в Германии на германский же кредит. И сроки поставки их сюда планируются через четыре-пять месяцев. С ними приедут так же закантрактованные в Германии инженеры и мастера – наладчики. И их всех тоже нужно жильем обеспечить. А отвечать за все это перед императором назначен Федор Васильевич Дубасов. Он, как вы знаете довольно крут, так что поработать всем нам предстоит всерьез.
И казна берет на себя этот груз еще и по другой простой причине: случись беда и окажется серьезно поврежден по корпусу хоть один из моих крейсеров, чинить мы его будем до морковкина заговенья, с тем народом и средствами, что у нас сейчас здесь есть. А оно нам надо, а? Есть хорошая поговорка: кто хочет что-то сделать – тот ищет способ, кто не хочет – причину. Этих последних, будут гнать без погон и пенсии. Говорю не чтоб напугать кого, не дай Бог, а разъясняю свою ответственность и некоторые полномочия вице-адмирала Дубасова. Война, однако, пришла, господа!
У кого еще вопросы ко мне? – подвел итог обсуждения Руднев.
В воцарившейся в зале секунд на пять тишине было слышно как упрямо и целеустремленно долбится о стекло дальнего окна очнувшаяся от спячки синяя, по-летнему дородная муха.
– Пока все, прошу названных офицеров со мной на 'Богатырь'. Кстати, обратите внимание: даже мухи уже проснулись! Пора бы и нам, – хохотнул Руднев и слегка прихрамывая направился к дверям…
Оставив медленно отходящее от состояния 'пыльным мешком по голове' собрание утрясать и согласовывать дальнейшее расписание работ, Руднев вышел в море на 'Богатыре', откуда спустя пару часов вернулся с повеселевшим лейтенантом Гревеницем и новой системой организации орудийного огня.
С одной стороны – сделано большое дело, в оставленной Карпышевым реальности систему пристрелки барона Гревеница довели до практического использования только после войны. С другой… Не было никакой необходимости при наличии на дежурстве 'Громобоя' с разведенными парами срывать в море 'Богатыря'. Да и оставлять собрание на середине для старшего начальника неприемлимо. В общем, дикая смесь гениальности, в основном благоприобретенной за счет послезнания, и дилетантства.
Разрешив на время проблему перевооружения 'нормальных' крейсеров отряда, Руднев удивил всех, с еще большим рвением занявшись созданием новых вспомогательных крейсеров. Во-первых, бывший товаро-пассажирский пароход Доброфлота 'Херсон', получивший по мобилизации имя 'Лена', был отремонтирован настолько,68 насколько это было возможно при ограниченных возможностях Владивостокского порта, и довооружен, благо, водоизмещение позволяло. Кроме того, он нанес визит капитану 'Мари-Анны' и сделал ему предложение, от которого тот не мог отказаться. В результате команда 'Мари-Анны' отправилась в Европу на поезде вместе с бывшим капитаном, он же бывший владелец судна. Капитан стал на полтора десятка тысяч фунтов богаче, но судовладельцем быть перестал. Продажа была взаимовыгодна – капитан продал довольно старый угольщик по приличной цене, а Руднев получил дополнительный пароход для переоборудования во вспомогательный крейсер в нужном месте и в нужное время.
Оригинально решился вопрос о его командире. Сергей Владимирович Капитонов, бывший капитан 'Сунгари', напросился к Рудневу и слезно стал просить его освободить от командования одноименным броненосным крейсером. Одно дело довести корабль из пункта А в пункт Б, но командовать кораблем линии в бою…
– Всеволод Федорович. Богу – богово, кесарю – кесарево, а мне, капитану трампа – трампово. Я еще не дорос и не уверен, что когда-либо дорасту до командования броненосным линейным кораблем. Я готов выполнять любую работу, связанную с транспортами, но от командованиея крейсером в бою – увольте. Поверьте – я не боюсь попасть под обстрел, я боюсь, что мое недостаточное знание военно-морского дела может привести к катастрофе, в которой к тому же пострадаю не только я, но и полтысячи экипажа моего корабля, а может, и не только моего. Я не могу командовать людьми, когда сам не знаю всего того, чем они занимаются.
'Черт, как про меня ведь говорит…', – пронеслось в голове Карпышева, – 'если кто его и может понять на все сто, то это я'.
– Хорошо, Сергей Владимирович, если вы уверены, что броненосный крейсер в линейном бою – это пока не для вас, то мы подыщем вам работенку по профилю. Вы японские порты хорошо знаете?
– Ну, на моей 'Сунгари' приходилось хаживать в Нагасаки, Хакодате и в Йокогаму, а что собственно? Нам туда до конца войны путь заказан.
– Да мне надо, чтобы вы туда ночью тишком с десяк подарочков доставили, типа того, что 'Сунгари' на части разнес… Ну, а по пути будете ловить японских купцов и проверять всех остальных, кто вам на дороге попадется…
Когда Капитонов вышел, Руднев облегченно перевел дух. Сам собой разрешился вопрос, который с недавних пор тяготил новоиспеченного контр-адмирала: царь отказался даже обсуждать вопрос о присвоении капитану парохода КВЖД звания капитана первого ранга Императорского флота. В телеграмме Вадика значилось: 'Исключается в принципе, деньги, орден – представляй, но мостик корабля первого ранга – не реально. Только потому, что САМ о нас ВСЕ знает, не записал тебя в 'Кащенко'. Предельно, с учетом
