чем-то, но я не могла сообразить о чем. В передней комнате спала тряпичная кукла, я кричала, чтобы она проснулась. Куколка выбежала на лестничную площадку и разбудила куклу из чистилок для трубки. Пламя поднималось по лестнице. Куколки сбивали языки пламени, они гасли, потом оживали с новой силой.

Когда я проснулась, я будто бы поднялась из воды — утонула в обратном направлении, было почти так же мучительно. А потом я вдруг поняла, что напомнили мне языки пламени: целлофановую обертку с бутылки «Люкозейда».

На следующее утро — было еще совсем рано — за мной пришел папа. Я посмотрела на него, мы вышли через калитку миссис Пью в свой садик, но папино лицо мне ничего не сказало, на нем вообще не было никакого выражения.

В доме все пропахло дымом. В передней комнате кафель почернел, стены у окна тоже почернели, на полу стояли черные лужи. Кресла были черные, проеденные до внутренностей. Краска на маминой швейной машинке пошла пузырями и кое-где отстала. На месте бывшего окна был лист фанеры.

Палисадник напоминал одну из тех картинок, где показано, как будет выглядеть мир после Армагеддона. Дипсис у окна передней комнаты сгорел полностью, зимние розы — тоже. Вишня обуглилась, на земле валялись угли. Ковер, кресло и стол были свалены у калитки, они тоже были черными.

Моя комната была точно такой, какой я ее оставила, — одеяло откинуто, Краса Земель на прежнем месте, две куколки, которые мне приснились, целы и невредимы.

Я опустилась на колени. Я снова и снова повторяла: «Спасибо!», сложив ладони. Потом открыла глаза. И они застыли.

Потому что прямо посреди Красы Земель было кукурузное поле, то самое, подожженное солнцем, и половина поля была накрыта оберткой от бутылки «Люкозейда».

Хозяин и слуга

Я села на край ванны и сказала:

— Не понимаю, не понимаю, не понимаю.

Вытерла рот, спустила воду.

Потом вернулась к себе в комнату, смяла обертку от «Люкозейда» и свернула поле. Растоптала землю, разбросала травинки. Поставила человечков на место, банки с водой туда же. Сказала:

— Я не понимаю. Я не хотела устраивать пожар. Я просто играла.

«Ты еще не сообразила? Все, что ты делаешь, может стать настоящим», — произнес голос.

— Нет! — сказала я. — Я думала, это только если я специально.

«Когда ты сотворяла это поле, тебе было страшно, — сказал Бог. — От страха еще и не такое может произойти. Это как призывать беду в молитве».

— Но это значит, что в любой момент может случиться что угодно, — сказала я, — причем совершенно из ничего, на пустом месте!

Бог сказал:

«Подумай, а не начал ли твой игрушечный мир жить своей жизнью».

— Тогда я его выброшу! — сказала я. — Он мне не нужен! И вообще, это не я! Это Ты! Это не по моей воле все происходит. Это Ты устроил пожар! Я же сказала, что больше ничего не буду делать, и я не шутила. Не нужен мне этот дар! Я хочу от него избавиться, насовсем!

«Любой дар требует искусного обращения, — сказал Бог. — Иногда трудно сказать, кто хозяин, а кто слуга. В любом случае, боюсь, его нельзя просто так взять и вернуть».

— Почему? — спросила я. — Никто же ничего не говорил о том, что он мне навсегда.

«Видишь ли, ты стала мне очень полезной. Да и в любом случае дар нельзя включать и выключать по первому желанию».

— Тогда все просто, — сказала я. — Я больше ничего не буду делать, вообще никогда.

«Это легко сказать».

— А вот увидишь!

«Дар никуда не денется», — сказал Бог.

— Забери его, пожалуйста, — сказала я и крепко прикусила губу, чтобы не заплакать. — Я каждый раз задумываю одно, а происходит другое. Все время что-то да не так.

«Это по одной причине: Что-то и Ничто связаны гораздо теснее, чем думают люди», — сказал Бог.

Темное Вещество

Папа говорит, что во Вселенной очень много этого Чего-то, мы его видим, можем измерить, оно занимает место, предметы отскакивают от него и движутся дальше своим путем. Но еще во Вселенной есть Ничто, его столько же, сколько и Чего-то, его не видно, его нельзя измерить, и люди натыкаются на него чисто случайно.

Я долго думала: а Ничто тоже сотворил Бог или оно образовалось само собой? Может быть, Что-то просто не могло возникнуть без Ничто. Да, Ничто невидимо, но это не значит, что оно не обладает силой. Оно гораздо опаснее, чем Что-то, потому что его не видно, но оно может поглощать вещи. В некоторых местах Ничто обладает такой силой, что поглощает все нам известное. И это называется Темным Веществом.

Папа говорит, что именно Темное Вещество Бог использовал для создания Вселенной. Оно втягивало в себя вещи, и те исчезали без следа или выскакивали с другой стороны, изменившись настолько, что уже совсем больше на себя не походили. Папа объяснил мне: Темное Вещество — это как внешняя поверхность коробки, а вещество — это внутренняя поверхность. Мы сидим в этой коробке, поэтому видим только Что-то. Но если взять тот же кусок картона и перевернуть его, станет ясно, что речь идет просто о двух разных сторонах одного и того же предмета. Собственно, если потом сложить коробку заново, шиворот-навыворот, ты и не заметишь разницы. И это говорит о том, что Ничто и Что-то очень похожи друг на друга. Как же понять, что у тебя перед глазами — Что-то или Ничто? Как проверить, где ты — внутри коробки или снаружи? А никак. В этом-то вся беда: внешняя и внутренняя сторона, в зависимости от того, где ты находишься, выглядят совершенно одинаково.

Забор

Я писала дневник, подняла глаза и увидела в дверях папу. Я отложила дневник и спросила:

— Мы идем проповедовать?

— Нет. — Глаза у него были темными. — Надень что попроще и пошли вниз.

Я больше ничего не успела спросить — папа исчез. Через минуту я услышала, как хлопнула задняя дверь и что-то задребезжало. Я спрятала дневник под половицу, надела комбинезон и свитер и пошла вниз. Папа тащил к входной двери какие-то доски. Он сунул мне в руку ведерко с гвоздями и сказал: «Отнеси к забору». Я пошла в палисадник и стала там ждать.

Мир был сине-желтым и блестел, как алмазы, а воздух был таким холодным, что в носу щипало. Гора сегодня выглядела так, будто силуэт ее процарапали булавкой. На вишне сидел снегирь, он запел, и нотки застывали каплями свинца и падали вокруг меня.

Через минуту папа вернулся с пилой, досками и двумя канистрами из-под молока. Он поставил канистры на землю и положил на них первую доску.

— Держи крепко, — сказал он мне, и я взялась за конец доски.

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату