– Таким образом, доктор, вы подтверждаете, что существует масса причин, которыми можно объяснить странную траекторию пули?
– Видимо, да.
– Итак, доктор Люмбано, – в довершение сказал Джордан, поворачиваясь о объятиях Криса, – в предложенных альтернативных сценариях развития событий вы видели, что руки Кристофера Харта находились на спусковом крючке?
– Нет.
Джордан отошел от Криса и вернул пистолет на стол для улик. Его пальцы на мгновение задержались на холодном металле.
– Благодарю вас, – произнес он.
Крашеная блондинка за свидетельской трибуной жадно посмотрела на банку с миндалем, стоящую перед судьей, и подняла руку. Удивленная Барри оторвалась от своих записей.
– Да?
– Я хотела спросить… Если он ест орешки, может быть, и мне разрешат жевать жвачку? Я знаю все, что вы скажете… но если курить нельзя… я немного нервничаю… от всего этого… – Она захлопала глазами, как сова. – Можно?
К удивлению всех присутствующих, судья Пакетт засмеялся.
– Возможно, мисс Дибоннало, – произнес он, – я присажу вас на орешки. – Он дал знак судебному приставу подать свидетелю банку с орехами. – Боюсь, если вы будете жевать жвачку, ваши показания будет сложно понять. Но я с радостью поделюсь с вами вот этим.
Женщина немного расслабилась, пока не поняла, что колоть орехи нечем. К этому времени Барри уже готова была допрашивать свидетельницу.
– Назовите свое имя, адрес, род занятий.
– Донна Дибоннало, – отчетливо и громко произнесла та в микрофон. – Бейнбридж, Розервуд-вей 456. Работаю в «Золотой лихорадке».
– Что это за заведение «Золотая лихорадка»?
– Ювелирный магазин, – ответила Донна.
– Вы знали Эмили Голд?
– Да, она пришла в наш магазин, чтобы купить подарок на день рождения своему парню. Часы. Она хотела, чтобы на них была гравировка.
– Понятно. Что она хотела написать?
– Имя «Крис».
Донна покосилась на стол защиты.
– И сколько стоили часы?
– Пятьсот долларов.
– Ого! – присвистнула Барри. – Пятьсот долларов? Огромная сумма для семнадцатилетней девушки.
– Огромная сумма для любого. Но она сказала, что очень хочет сделать хороший подарок.
– Показания с чужих слов! – запротестовал Джордан.
– Поддерживается.
– Она вам сказала, зачем покупает часы? – спросила Барри.
Донна кивнула.
– Она сказала, что это часы ее парню на восемнадцатилетие.
– Она оставила особые указания?
– Да. Они записаны в квитанций. Если придется позвонить ей, чтобы уточнить что-либо о часах, – например, когда можно их забрать, – мы должны просто попросить к телефону Эмили, ничего не говорить о ювелирном магазине и часах.
– Она объяснила, почему хочет сохранить это в тайне?
– Сказала, что готовит сюрприз.
– Опять показания с чужих слов! – воскликнул Джордан. Судья кивнул.
– Обвинение, подойдите ко мне.
Джордан с Барри бросились к нему плечом к плечу, не стесняясь в средствах для достижения цели.
– Либо вы изыщете другой способ, – предупредил Пакетт прокурора, – либо эти показания вычеркнут из протокола.
Барри кивнула и повернулась к свидетелю, Джордан опустился на свой стул.
– Позвольте, я перефразирую, – сказала она. – Каковы были полученные инструкции? Только дословно.
Донна нахмурилась, пытаясь вспомнить.
– Позвонить домой, спросить Эмили. По личному делу. Не говорить о причине звонка.
– Эмили говорила, когда у ее парня день рождения?
– Да, мы ведь должны были успеть сделать гравировку. Часы прибыли спецзаказом из Лондона. Мы должны были успеть к ноябрю.
– К какой-то определенной дате?
– На часах должна была стоять и дата рождения. Двадцать четвертое ноября. Она хотела, чтобы к семнадцатому ноября часы были уже в магазине – так у нас была бы в запасе неделя, на всякий случай. Потому что она планировала подарить их двадцать четвертого ноября.
Барри оперлась об ограждение у скамьи присяжных.
– Вы ожидали, что семнадцатого ноября Эмили приедет за часами?
– Конечно.
– Она приехала?
– Нет.
– Бы узнали почему?
Донна Дибоннало печально кивнула.
– Она умерла за неделю до этого.
Джордан еще минуту посидел и начал перекрестный допрос свидетеля. Из нее мало что можно было выжать.
– Он медленно встал, колени хрустнули.
– Мисс Дибоннало, – учтиво начал он, – когда Эмили Голд сделала заказ?
– Двадцать пятого августа.
– Вы тогда впервые ее увидели?
– Нет. За неделю до этого она уже заходила прицениться.
– Она заплатила за заказ?
– Да, сразу всю сумму.
– Какой она показалась вам при встрече в августе? Счастливой? Веселой?
– Разумеется. Она очень радовалась, что нашла в подарок часы.
– Когда пришел заказ, мисс Дибоннало?
– Семнадцатого ноября. – Она улыбнулась. – Без накладок.
«Это еще как посмотреть», – подумал Джордан, но вежливо улыбнулся в ответ.
– А когда вы позвонили Голдам?
– Первый раз – семнадцатого ноября.
Значит, между двадцать пятым августа и ноябрем вы с Эмили не общались?
– Нет.
– Когда вы позвонили Голдам, то что услышали в ответ?
– Откровенно говоря, ее мать мне нахамила!
Джордан сочувственно кивнул.
– Сколько раз вы звонили?
– Три, – хмыкнула Донна.
– На третий раз вы наконец рассказали миссис Голд о часах?
– Да, после того как она сообщила мне, что ее дочь умерла. Я была поражена.
