Адвокат со вздохом вытащил журнал и бросил его на тетрадь.
– Не хочешь ничего мне сказать? – спросил он.
Томас бросил взгляд на обложку.
– Нет.
– Твой журнал?
Томас принялся раскачиваться на стуле.
– Учитывая, что здесь живем только мы с тобой, и ты ан ешь, что он не твой, ответ, похоже, очевиден.
Джордан засмеялся.
– Ты слишком долго живешь рядом с адвокатами, – заметил он. Потом посуровел и взглянул Томасу в глаза. – Зачем? – без обиняков спросил он.
Томас пожал плечами.
– Просто хотел посмотреть, вот и все. Хотел увидеть, каково оно.
Джордан взглянул на малышку с биноклем на обложке журнала.
– Могу тебя сразу заверить, что все на самом деле не так. – Он прикусил губу. – Я могу ответить на любой твой вопрос.
Томас зарделся, как пион.
– Ладно. Почему у тебя нет девушки?
Джордан открыл рот от удивления.
– Кого-кого?
– Ну, па, ты же понимаешь. Постоянной девушки. Женщины, которая спит с тобой и потом опять приходит.
– Речь сейчас не обо мне, – скупо бросил Джордан, удивляясь одному: почему сохранять хладнокровие в суде перед незнакомыми людьми гораздо легче? – Мы говорим о том, как к тебе попал «Пентхауз».
– Может быть, ты об этом, – пожал плечами Томас, – но я о другом. Ты же сам сказал, что ты ответишь на любой мой вопрос. Я жду ответа.
– Я не имел в виду, что вопросы будут о моей личной жизни.
– А почему нет, черт возьми! – воскликнул Томас. – Ты же суешь нос в мою!
– То, чем я занимаюсь в свободное от работы время, мое личное дело, – отрезал Джордан. – Если тебя беспокоит, что я привожу домой женщин, можешь озвучить свое негодование, и мы его обсудим. Я все-таки надеюсь, что ты будешь уважать мою личную жизнь.
– Что ж, в таком случае то, чем я занимаюсь в свободное от учебы время, тоже мое личное дело, – ответил Томас и спрятал «Пентхауз» под стопкой учебников.
– Томас, отдай, – велел Джордан угрожающе спокойным голосом.
Томас встал.
– А ты забери, – ответил он.
Оба набычились, даже воздух в гостиной, казалось, сгустился. Ссору прервали раздавшиеся с экрана телевизора аплодисменты. Томас неожиданно выхватил журнал из-под учебников и бросился к себе.
– Вернись сейчас же! – заорал Джордан и решительно направился к сыну, но услышал только, как в двери спальни дважды повернулся замок.
Он стоял в коридоре и размышлял над тем, стоит ли ломать дверь из принципа, как раздался звонок у входа.
Селена. Она должна прийти, чтобы обсудить дело Харта: что в настоящий момент больше всего устроило бы обе заинтересованные стороны.
Джордан пошел открывать дверь и с удивлением обнаружил за ней почтальона.
– Телеграмма, – сообщил тот.
Джордан взял конверт и вернулся в дом.
«ВЫХОЖУ ЗАМУЖ ДЕКАБРЬ 25 ТЧК ХОЧУ ПРИЕХАЛ ТОМАС ТЧК БИЛЕТ САМОЛЕТ ПАРИЖ ВЫСЛАЛА ТЕБЕ КОНТОРУ ТЧК СПАСИБО ДЖОРДАН ТЧК ДЕБОРА».
Он глянул на закрытую дверь спальни Томаса и подумал (как тысячи раз до этого), что время решает все.
– Дай угадаю, – несколько минут спустя сказала Селена, войдя в дом и обнаружив Джордана, развалившегося на диване с печальной миной. – Эмили воскресла и указала пальцем на нашего подзащитного.
– Гм… – Джордан привстал на локте и спустил ноги с дивана, чтобы она тоже могла присесть. – Да нет, ничего подобного.
Он протянул Селене телеграмму и подождал, пока она прочтет. – Я даже не знала, что твоя жена жива и еще с кем-то встречается.
– Бывшая жена. Я знал, что она жива-здорова. Скорее, знал мой бухгалтер. Нужно же было куда-то посылать алименты. – Он вдохнул и сел» – А хуже всего то, что мы только что поругались с Томасом.
– Вы же никогда не ссорились.
– Все когда-нибудь бывает впервые, – нахмурился Джордан. – А теперь он сбежит к матери.
Селена похлопала его по колену.
– Все образуется, – заверила она.
– Почему ты так уверена?
Она удивленно взглянула на него.
– Потому что в этом твоя сила. – Она достала стопку маленьких блокнотов и положила ее на кофейный столик рядом с учебниками Томаса. – Мы будем размышлять над сегодняшним происшествием? Или обсудим дело? Я не против и того и другого, – добавила она.
– Нет, нет, поговорим о деле, – ответил Джордан. – Отвлекусь от мыслей о Томасе. – Он отправился в столовую и вернулся с внушительной стопкой бумаг. – Что ты делаешь на Рождество?
– Еду к сестре, – сказала Селена, поднимая голову. – Прости. – Она подождала, пока Джордан опять сядет рядом. – Я покажу тебе, что я нарыла, если ты покажешь мне, что нарыл ты.
Джордан засмеялся.
– Что ты узнала от Майкла Голда?
Селена полистала свой блокнот.
– Думаю, он нам поможет. Невольно. Ты можешь использовать его показания, чтобы показать, как мало времени Эмили проводила с родителями, взять под сомнение утверждение о том, насколько хорошо они знали свою дочь…
Джордан мысленно вернулся к Томасу, прячущему «Пентхауз». Как долго у него журнал? Отца постоянно нет дома, он постоянно работает, у него нет времени его найти?
Селена продолжала излагать свои соображения относительно Майкла Голда.
– Если он не захочет говорить присяжным, что Крис не убивал его дочь, я полагаю, мы можем заставить его признать, что Крис любил Эмили.
– M да… – промычал Джордан, глядя в ее записи. – Мы можем добавить, что Майкл проведывал Криса в тюрьме.
– А он там был?
Джордан улыбнулся.
– Наверное, ты задела его за живое.
– Еще у меня есть показания учительницы рисования, которой Эмили вербально не сообщала о том, что хочет свести счеты с жизнью, но у которой есть потрясающая улика в виде убедительного рисунка.
И она рассказала Джордану об автопортрете.
– Я подумаю над этим. Кого мы можем пригласить растолковать разницу в стиле? Мы же говорим не о настоящем художнике.
– Ты будешь удивлен, – заверила Селена. Она сбросила туфли. – А что у тебя?
– Эмили была беременна. Одиннадцать недель.
– Что?
– Именно так воскликнул и Крис, – пробормотал Джордан, – перед тем как грохнуться в обморок. – Он взглянул на Селену. – Знаешь, за годы работы я видел немало притворщиков. Черт, я сделал себе карьеру,
