пирожных. Решила тебя не искушать.
Эйприл хихикнула и протянула Джей пухлый пакет с чем-то объемным, но легким. В пакете что-то похрустывало, как будто он был набит сухими осенними листьями.
Вместе с Эйприл в дом ворвался холодный весенний воздух. От сестры пахло цветами миндаля. Она притащила кучу парусиновых сумок и букет желтых и бледно-зеленых тюльпанов. Ее темно-рыжие волосы были взлохмачены, как будто она всю дорогу из Чешира проскакала на лошади, а не проехала на «хонде» в свойственной ей очень сдержанной манере.
— Ну и с чего это ты уселась на диету? — спросила она, отступив на пару шагов, чтобы хорошенько разглядеть сестру. — На мой взгляд, отлично выглядишь. Полнота — это у нас семейное. С возрастом мы все начинаем округляться. Через пару лет ты к этому привыкнешь. Я привыкла.
Эйприл была значительно круглее (хотя и выше) Джей, и ее многослойная одежда только подчеркивала полноту. На ней были хипповые (как она полагала) мешковатые брюки и поверх обычной майки нечто вроде платья (полосатое, косо обрезанное, длиной до щиколоток) — все в темных сине- пурпурных тонах. Ансамбль довершала довольно миленькая бледно-серая вязаная кофточка, отделанная кружевами. Джей вдруг подумала, что ей не хотелось бы оказаться в очереди к врачу за кем-нибудь, одетым вот так. Целый день просидишь, пока он сначала все с себя снимет, потом опять напялит…
— Начнем с того, что я намерена бросить вызов семейному округлению, — заявила Джей. — И потом, у меня скоро будет внучка, а выглядеть бабусей как-то не хочется. Да и Грег еще ляпнул какую-то глупость. В общем, я решила немного подтянуть тело, пока не слишком поздно.
Джей разорвала упаковку и вытащила один из пакетиков. В нем действительно были листья, маленькие хрустящие зеленые листики.
— Спасибо, конечно… А что это, собственно, такое? — Она перевернула пакетик в поисках этикетки.
— Это суп из капусты! — торжественно объявила Эйприл.
Она вывалила свои вещи на стеклянный столик и теперь носилась по кухне — ставила чайник, шарила по шкафам в надежде отыскать что-нибудь съестное.
— Говорят, это великолепное средство. Правда, сама я его не пробовала. Купила рядом с домом, в магазине «Био-красота». Ты бы видела, сколько они всего продают. Они сами делают обезжиренное печенье и разные соки из имбиря, груш и артишоков — или брокколи? Не помню. А если ты хочешь пройти детоксикацию, они берут у тебя анализ крови и выдают специальный пакет с орехами и ягодами, чтобы ты сбалансировала свои «инь» и «янь». А в тех пакетиках, что я тебе привезла, все готово для супа. Не нужно часами резать капусту и разводить грязь на кухне. Просто высыпаешь пакетик в кипящую воду, варишь двадцать минут на медленном огне, и пожалуйста, готово — завтрак, обед и прекрасный успокоительный напиток перед сном.
Джей вздохнула: шоколад и пирожные доставили бы ей куда больше удовольствия. Но Эйприл, понятное дело, хотела как лучше и сама была в восторге от собственного подарка. Ее ничуть не огорчило, что Джей не выказала особой радости.
— Если будешь делать все правильно, быстро похудеешь.
Джей все еще размышляла, какова на вкус эта гремучая смесь — имбирь, груша и артишоки (или все- таки брокколи?). Звучит довольно заманчиво. Впрочем, после скудного завтрака из обезжиренного йогурта и пресного сухарика аппетит у нее могло вызвать что угодно.
— Кроме того, от этого супа у тебя не будет пучить живот, сможешь без опаски появляться в обществе.
— Спасибо, Эйприл, ты просто золото. Я обязательно попробую, не может быть, чтобы этот суп оказался хуже грейпфрутов. А откуда мама узнала про диету? Я ничего ей не говорила.
Эйприл рассмеялась:
— Все просто. Ей пожаловалась Элли. Она сказала, что ты набиваешь себе живот всякими мерзкими коктейлями, потом ходишь с мрачным видом и отказываешься покупать печенье и чипсы. Она говорит, что ты лишаешь ее радостей жизни.
— И все это она выдала маме? Надо же! Мне Элли за месяц столько не рассказывает. Кстати, о детях. Где Фредди? Я думала, вся поездка затевается ради него.
Эйприл перестала обыскивать буфет и недоверчиво уставилась на Джей:
— Так это правда? Ни одной конфетки, ни одного печеньица! Ничего вкусненького. Кажется, убила бы за пончик. «Био-красота» произвела на меня неизгладимое впечатление, но я предпочитаю восхищаться ею издали. И с шоколадкой в руке.
Джей открыла холодильник, достала упаковку шоколадных пирожных и быстро сунула сестре:
— На, съешь вот это. Купила на воскресенье. Но будем считать, что возникли чрезвычайные обстоятельства. Расскажи, как там Фредди.
Эйприл вскрыла пакет зубами. Джей протянула ей тарелку, и они отнесли чашки с чаем в гостиную. Эйприл ловко пристроила тарелку с пирожными на розовый бархатный подлокотник дивана. Похоже, она намерена уничтожить все подчистую. Вот и славно! Пусть ест. А Джей просто посмотрит. И постарается не истечь слюной.
Нарцисс уселся у ног Эйприл и принюхался, поглядывая на тарелку и размышляя, стоит за ней прыгнуть или нет. Еще разок поведя носом, он понял, что рыбой здесь и не пахнет, повернулся к сестрам задом и разочарованно удалился, нахально подергивая хвостом.
Эйприл проводила его взглядом:
— Бирманские кошки — такая прелесть. Выражение презрения особенно им удается. Жду не дождусь, когда у меня появится собственная кошечка. В понедельник по пути домой мы забираем ее у Барбары. Теперь о Фредди. Я завезла его в Игхем, в Королевский колледж. Там сегодня день открытых дверей.
Эйприл сосредоточенно жевала и слизывала шоколад с пальцев.
— Я предложила сходить вместе с ним, чтобы мы могли поделиться своими наблюдениями и все обсудить. Многие родители так делают. Но он так глянул на меня, что я просто дала ему денег на дорогу и смоталась от греха подальше.
— О, знаю я, как они умеют смотреть. Рори большой специалист по этому делу, да и Элли уже почти научилась — тренируется. Фредди потом поедет домой или сюда?
— Конечно, сюда. Он хочет повидаться с твоими ребятами.
— Они обрадуются. И ты знаешь, возможно, произойдет чудо и за все выходные мы не увидим ни одного хмурого детского лица.
— Да ну? — Эйприл расхохоталась. — Целый дом спокойных, милых, жизнерадостных подростков? Ну нет, такого просто не бывает. Если только они не вздумают подлизываться, как кошки перед кормежкой, в надежде, что им подкинут деньжат.
Фредди и Рори валялись на пушистом ковре цвета морской волны в кабинете у Грега и смотрели, как на улице ветер треплет гибкие ветви молодых вязов. Из новых колонок Грега со всех концов комнаты грохотала «Нирвана». Грег уехал по делам. Рори любил в такие моменты захаживать в его чистый и просторный кабинет. Ему здесь все нравилось: стол (разумеется, стеклянный), кофеварка, комод с ящиками из полированной стали, кожаный диван цвета индиго и серебристые компьютеры «Макинтош». Рори хотел бы, теоретически рассуждая, конечно, чтобы его комната была такой же стильной: без сваленной в кучу одежды, без разбросанных по полу тетрадок, без непонятно откуда берущихся ботинок от разных пар, без пакетиков из-под сырных чипсов и засаленных коробок со старыми детскими вещами под кроватью. Он дал себе обещание, что после экзаменов выкинет на помойку все старое барахло. Не пожалеет даже свой самый первый скейтборд, игру «Далекие острова» и пиратский корабль из конструктора «Лего». И тогда его комната станет лучше, чем у старика Чарльза. Особенно если удастся заполучить какие-нибудь модные картины. Плакаты с Кайли, к сожалению, придется снять. Зато он развесит черно-белые фотографии в шикарных рамках. Какую-нибудь художественную обнаженку: много тени и настроения.
— Дружище, это транс, — пробормотал Фредди, затягиваясь самокруткой и поднимая вверх большой палец. — Зачем наркотики, если можно вот так смотреть на природу и улетать.
— Не знаю, — ответил Рори, наблюдая за тем, как на ветке раскачивается лесной голубь. — Не пробовал наркотиков. Наверное, единственный из всего класса.
Фредди он мог спокойно в этом признаться. Если твой двоюродный брат живет за двести миль от
