тебя, можно не опасаться, что твои ужасные признания в мгновение ока облетят всю школу.
— Расслабься, не ты один, — успокоил его Фредди. — Половина твоих дружков, которые говорят, что пробовали, врут. И отчеты, от которых правительство бьется в панике, — мол, девяносто процентов подростков сходят с ума по экстази, — тоже врут. Чушь это собачья. Побеспокоились бы лучше о пьянстве и не тратили время на остальное. У нас четырнадцатилетние девчонки каждую субботу выдувают по бутылке водки. А потом ложатся под любого парня, который заявит, что играет за молодежную команду «Манчестер Юнайтед».
Рори подумал о Таше. Интересно, она тоже так развлекается? Наверное, если бы она жила в Южном Манчестере, она не стала бы стесняться. Выглядит она, ну, того… Да нет, вряд ли. Фредди, скорей всего, вешает ему лапшу на уши. Преувеличивает, как и статистические отчеты, чтобы произвести впечатление.
Фредди неожиданно спросил:
— Как ты думаешь, зачем он это сделал? Я о Курте Кобейне. Почему он покончил с собой?
Рори задумался на минуту, слушая голос Курта. Ему польстило, что Фредди интересует его мнение. Между ним и Фредди было два года разницы. Они взрослели, и эта разница становилась все менее заметной. Еще через пару лет она вообще исчезнет. В этом году их обоих ждали экзамены. Правда, Фредди предстояли вступительные, а Рори — обычные школьные. Но оба они находились на переломном этапе своей жизни.
— Думаю, ему хотелось узнать, каково это, быть мертвым.
— Теперь он это знает, — фыркнул Фредди.
— Нет, не знает. — Рори рывком сел, поморщившись от боли.
Хромированная изогнутая батарея на противоположной стене дрожала, будто в жарком мареве. У Рори закружилась голова. Наверное, он слишком быстро вскочил. Или же это от «Золотой Вирджинии», которую скрутил для него Фредди. Хоть бы Фредди сказал, подмешал он чего в сигарету или нет. Тогда Рори, пока еще хоть что-то соображает, смог бы как следует оценить момент и понять, что дурь делает с его башкой.
— Он не знает, каково быть мертвым. Когда ты мертв, ты уже ничего не знаешь. Курт облажался.
— Тогда он об этом жалеет, — протянул Фредди.
— Нет, не жалеет, — сказал Рори с нажимом. Он пришел в возбуждение от мысли, что ему открылось нечто очень важное. Иногда бывают такие моменты, когда ты находишься на волосок от истины. И кажется, еще чуть-чуть — и ты постигнешь смысл жизни и вселенной. — Он не может ни о чем жалеть. Его время ушло. Ему не дано чувствовать.
Фредди недоверчиво засмеялся и взглянул на него. А глаза у него совсем как у Элли: голубые и всезнающие.
— Зря, стало быть, потратил время и пулю?
Рори толкнул брата в плечо. Момент истины прошел, и тайна опять не далась ему в руки.
— Парень, по-моему, ты шизанулся.
«Когда вытираете комод, НЕ СТАВЬТЕ аквариум с рыбками на трюмо». Эти заглавные буквы… Вполне реальная угроза. Аня, сидя в фургоне рядом с Джей, встревоженно ждала объяснений. Джей перечитала записку. Миссис Купер настаивала на том, чтобы Аня отдала записку лично в руки Джей. Поэтому, поговорив с расстроенной девушкой по телефону, Джей отправилась к Куперам. Эйприл осталась варить капустный суп. Судя по всему, миссис Купер придавала огромное значение тому, где стоит ее аквариум. Джей видела и аквариум, и рыбок. Ничего особенного. Обычный пластиковый аквариум, купленный в зоомагазине. Две ничем не примечательные золотые рыбки лениво плавали между водорослями над миниатюрными обломками корабля. Что такого с этим аквариумом? Ничего колющего-режущего на нем не было. Стало быть, повредить крепкое буковое трюмо он никак не мог. Может, миссис Купер не хотела, чтобы рыбки перевозбуждались? Должно быть, она разбиралась в тонкостях рыбьей психологии: рыбки могли привыкнуть к собственному отражению и сильно огорчиться, когда, вернувшись на старое место, обнаружат, что их новые друзья исчезли.
— Миссис Купер говорить, все ее рыбы «уй». «Все уй». Я не понимать, — сообщила Аня. — Она говорить, это деньги. Рыбы деньги? Они же не золотой, это так говорить просто — золотой.
Джей озарило:
– «Все уй»? Понятно. Это — «фэн-шуй».
— Чего? — Аня недоуменно уставилась на нее.
Джей не хотелось вдаваться в объяснения касательно мистической науки «фэн-шуй» о расположении домашних предметов. Ей наконец открылась тайна загадочного появления монет под дверным ковриком миссис Купер. Каждую неделю Аня старательно их собирала и клала на комод, но в следующий раз, когда она мыла пол, монеты оказывались на старом месте. Джей полагала, что это проверка на честность. Некоторые хитроумные клиенты специально раскидывали по квартире мелкие деньги, чтобы поймать за руку вороватых уборщиц.
— Аня, не бери в голову. Просто, когда вытираешь комод, ставь аквариум на пол, а потом — обратно. А с миссис Купер я поговорю.
— Да, говорить. — Аня так ничего и не поняла, но с облегчением улыбнулась и покрутила пальцем у виска. — Миссис Купер — дурий башка.
Джей расхохоталась, чувствуя, впрочем, некоторую неловкость. На самом деле она не должна позволять своему персоналу обсуждать умственные способности клиентов. Однако Аня права на все сто. Одно дело — требовательность и совсем другое — навязчивые идеи. Миссис Купер уже как-то раз жаловалась на Аню. Две недели назад она позвонила и решительно потребовала, чтобы Аня немедленно вернулась.
Оказалось, Аня чуть отодвинула стулья от обеденного стола, вместо того чтобы придвинуть их к столу до упора, как нравилось миссис Купер. Джей, разумеется, не поддалась на провокацию и не заставила бедную Аню выполнять дурацкие причуды, а вместо этого коварно предложила прислать на следующей неделе другую девушку. Это заставило миссис Купер пойти на попятную — Аня была образцовой уборщицей, быстрой и аккуратной. Джей могла только мечтать, чтобы все ее девушки были такими. Так что миссис Купер предпочла сама подвинуть тяжеленные стулья на пару сантиметров, лишь бы не потерять ценную работницу.
На обратном пути Джей завернула в Сваннери, чтобы еще раз взглянуть на пентхаус Чарльза Уолтона. Завтра он возвращается. Так что, как бы ей ни хотелось, она уже не успеет привести Эйприл полюбоваться на его квартиру. Придется ждать, когда Дельфина станет хозяйкой дома. Джей надеялась, что у Дельфины хватит ума не менять сказочные серые замшевые диваны на респектабельный «честерфильд». И Эйприл наверняка понравится Пикассо (если, конечно, это действительно Пикассо). И ее развеселит гигантская ванная с телевизором, встроенным в стеклянную стену. Кстати, можно дополнить интерьер — поставить в ванную кресла с круглыми спинками. Тогда здесь можно устроиться с удобством и наслаждаться «Жителями Ист-Энда», пока ополаскиваешь голову.
Джей все еще носила ключи от квартиры Чарльза в сумочке. Довольно глупо с ее стороны. Нужно срочно снабдить их номерком и повесить на крючок в рабочем кабинете. На светофоре Джей порылась в сумке. Ключей не было. Паниковать Джей не спешила. Сумка, как у любой женщины, кроме разве законченных чистюль, битком набита всякой всячиной. Иногда Джей с ужасом представляла, какой будет стыд, если, например, в аэропорту ее заставят открыть сумку и вывалить на всеобщее обозрение мусор, который она с собой таскает. Зажегся зеленый свет, сзади нетерпеливо засигналил «рэндровер». Ничего, с ключами можно подождать до дома. Они, конечно же, или в сумке (если хорошенько поискать, там многое можно найти), или на рабочем столе.
Элли торопилась. Ей даже было все равно — обидится Аманда или нет. Сегодня пятница, и во что бы то ни стало надо сбежать из школы, пока Таша не взяла ее в оборот. Сегодня Элли не хотела видеть Ташу. То есть и не хотела, и хотела одновременно. Прогулки с Ташей — это как ходить по краю пропасти. Карли Андерсен рассказала ей, как однажды они с Ташей шли по дороге, болтая о всякой чепухе, и вдруг Таша подскочила к какой-то старушке, вырвала у нее сумку и дала деру. Через сто метров она остановилась и с
