Миша.
3
Наутро я пришла в крепость к восьми часам — Арне назначил мне именно это время в соответствии со своим шведским режимом. Господи, даже Италия его ничему не научила! С другой стороны, рано утром было не так жарко, и я рассчитывала, что к обеду швед угомонится и я смогу сбегать искупаться в Волхове и позагорать на крепостной стене — даже местечко уже приглядела!
Арне нигде не было видно, и я разговорилась с «камералкой» — завхозом экспедиции Тамарой Семеновной.
— А он на пробежку отправился, — рассказала она. — Вы пока ко мне пройдите, что ли. Почитайте что-нибудь, а он мимо не пройдет.
Так! Финно-швед, видимо, решил, что я непременно окажусь непунктуальной, и решил опоздать сам! Стоило ради него вставать так рано! Чтобы скрасить неожиданно возникший досуг, я зашла в кабинет Тамары Семеновны и с ее разрешения принялась листать книги регистрации находок. Сама хозяйка, сославшись на срочные дела, убежала и оставила меня один на один с отчетами экспедиции. Работали в этом году около месяца, и за это время были найдены в основном черепки керамики и обломки каких-то металлических изделий, но были и настоящие редкости. Например, я нашла запись о шести монетах X века, трех с половиной скандинавских фибулах и серебряном кубке. Интересно, что все они были находками одного человека: везде стояла подпись «Инга Пономаренко» — это была та красивая студентка, чей странный роман так неприятно поразил вечером нас с Лизой.
— Простите, а что вы здесь делаете и по какому праву? — Строго спросил меня мужской голос, говоривший по-русски чисто и грамотно, но с легким азиатским акцентом. Подняв глаза, я увидела молодого человека лет тридцати пяти, худощавого, смуглого и черноволосого; его внешность также говорила о том, что в графе «место рождения» следовало писать какое-нибудь славное на весь Восток географическое название. Черт, а ему-то что надо? Вроде вчера я его не видела. И неужели я позволю отчитывать себя, как школьницу? Ну уж нет! Я гордо выпрямилась на стуле и сказала как можно более равнодушно:
— Проверяю, если вам интересно. Вот здесь, кажется, страница одна вырвана. — Я кивнула на книгу учета, почему-то надеясь, что это заявление будет воспринято как повод оставить меня одну. Не тут-то было!
Парень уставился на меня вдвое внимательнее и спросил:
— А вы откуда к нам с проверкой? Счетная палата? — Ха! Поверил!
— Народный контроль, — безапелляционно заявила я, давая понять, что разговор окончен. — Что найду, сообщу в милицию, — я решила добавить это заманчивое обещание, чтобы окончательно деморализовать собеседника: а то еще помчится к дяде Мише жаловаться!
Однако надоедливый посетитель не испугался, а, напротив, подошел к столу, взял в руки книгу и стал внимательно рассматривать. Потом с уважением посмотрел на меня:
— Невероятно, но вы правы. Здесь нет страницы. — Он протянул мне книгу, приглашая удостовериться в истинности этого утверждения.
Я приосанилась: надо же, ляпнула наугад, а вышло, что в самую точку! Сразу же припомнились недавние детективные подвиги — как ни крути, а без меня то убийство до сих пор оставалось бы, как выражаются «в органах», «висяком»! Но почти одновременно с самодовольством в душу закралась смутная тревога: а с чего это вдруг из книги учета ценных находок тут пропадают листы? Я вгляделась в корешок: все выглядело обыкновенно. Только в одном уголке торчал крошечный рваный хвостик, свидетельствовавший о том, что страницу удалили механически и безвременно. Интересно, и что там было?
Похоже, парень думал о том же, потому что достал из ящика лупу и принялся придирчиво исследовать книгу миллиметр за миллиметром. Меня несколько огорчало, что при этом он молчал и только угрожающе цокал языком; становилось как-то не по себе.
— Что это вы тут изучаете? — Прозвучал от двери новый голос; принадлежал он Олегу, тому самому вчерашнему студенту Кружкину, неординарному человеку, любимцу публики и неформальному лидеру группы.
Мой первый собеседник обернулся к нему с книгой в руках:
— Олег, здесь не хватает страницы.
Олег посмотрел на него странно, потом уставился в потолок, в окно, на меня и наконец сказал:
— Ринат, похоже, ты пытаешься придать значение тому, что иметь его не может!
Черные глаза Рината горели: я с удивлением прочла в них то ли злость, то ли раздражение, направленные против Олега. Он строго сказал студенту:
— Олег, ты прекрасно понимаешь, что это значит и что я хочу сказать. — Он не сводил с вошедшего строгого взгляда.
— Я понимаю, что у тебя паранойя, — небрежно бросил Олег, выбирая на полке какой-то справочник. — Ринат, да скорее всего, кто-нибудь напартачил и выкинул по психозу! Не майся дурью.
Но Ринат был настроен серьезно:
— А печать на каждом листе зачем, по-твоему, поставлена? Мы же отвечаем за все, что здесь обнаружим! Это же национальное достояние!
Олег пожал плечами:
— Да знаю, читал инструкции. И все равно, ерунда это. Кто-нибудь по рассеянности не сообразил. Народ-то молодой еще, — добавил он тоном аксакала. — Да, кстати, я вспомнил: это Маша. Ты ведь знаешь, какая она аккуратная!
— Что Маша? — Послышался с улицы уже знакомый звонкий голос: пухленькая аспирантка как раз проходила мимо и, уловив свое имя, немедленно подошла к окну в надежде услышать новости.
Олег деланно улыбнулся ей:
— Я говорю, какая ты аккуратная, Маша, а Ринат не верит. Я сказал, что ты не потерпела бы недочетов ни в какой работе, и поэтому, когда сделала помарку из-за того, что тебе кто-то помешал, просто удалила лист и переписала все начисто. Ведь ты такая требовательная и ответственная! — Хитрый парень угадал слабую струнку Маши и, видимо, пользовался этой уловкой не впервые. Как в той детской песенке: «На хвастуна не нужен нож, ему немного подпоешь — и делай с ним, что хошь!»
Интересно, он говорит правду или просто пытается убедить ее перейти на ее сторону?
Маша некоторое время морщила лоб, глядя на говорившего, потом неуверенно спросила:
— Ты о чем?
— Да вспомни, на прошлой неделе, — возбужденно затараторил Олег, — я еще восхищался твоей требовательностью, ты тогда заметила помарку в отчете и р-раз! — рванула страницу, а потом все чисто- чисто оформила! Нет, я слышал, конечно, что чем красивее девушка, тем хуже у нее память, но до встречи с тобой я в это не верил, Маша! — Видимо, мошенник почувствовал, что наживка была все же недостаточно сладкой, и решил прибавить сиропа. На этот раз сработало: Маша приосанилась и согласилась с ним, хотя и не вполне уверенно:
— Да, вроде что-то такое было. Я действительно что-то переписывала. Но неужели я сама вырвала страницу? Вот уж памяти не стало! — Она вздохнула, оглядев всех вокруг: было видно, что вырванный лист не вписывался в ее представления о собственной аккуратности. Олег энергично добавлял допинга:
— Маша, да не расстраивайся ты так! У такого ответственного человека, как ты, просто не может хватить памяти на все, ты до деталей помнишь все важное, а такая ерунда, как лист, это же просто бытовой момент! Я это запомнил только потому, что я запоминаю все, что с тобой связано! — Он подошел к окну и, взяв ее руку, припал к ней поцелуем Иуды. Толстушка сдалась:
— Ты прав, я не могу обо всем помнить. Я только важные вещи запоминаю. Потому что я в этой экспедиции слишком за многое отвечаю. Тем более я тот лист полностью восстановила, там про черепки было в основном. Не то что Малена!
— А кто такая Малена? — Поинтересовалась я.
