— Черт его знает… непонятно. Первый раз он выстрелил вверх, причем держа ствол почти вертикально, разнес вдребезги люстру, осколки разнесло по всему кабинету. Второй раз в себя — дробью ему разворотило живот, грудь… Кровищи как на бойне. Я вам сейчас… — Он открыл портфель, достал желтый конверт из плотной бумаги, открыл. — Вот! Слабонервных просят не смотреть!
Федор взял пачку цветных фотографий и присвистнул. Верхняя изображала мужчину, лежащего на спине в центре комнаты головой к двери, полуприкрытого белым махровым халатом, красным от крови. Глаза открыты, голова запрокинута, руки разбросаны в стороны. Тускло отсвечивает ствол ружья рядом. Ковер и пол усыпаны сверкающими осколками стекла или хрусталя. Федор, изучив фотографию, передал ее Савелию. Тот взглянул и закрыл глаза.
— Вы уверены, что стрелял он сам?
— Уверены. Он вошел в кабинет с ружьем в руках, что-то там произошло, и он выстрелил. Попал в люстру, как я уже сказал, после чего выстрелил еще раз — себе в живот.
— Как можно выстрелить себе в живот из ружья? — спросил побледневший Савелий.
— У «моссберга» этой модели укорочен ствол, он напоминает обрез. Если очень постараться, то можно… — сказал Федор. — Непонятно только — зачем.
— Мы нашли свидетеля, которому кажется, что он слышал выстрелы один за другим, практически без интервала. Он живет через три улицы. Мучила бессонница, говорит, вышел на веранду покурить. Услышал, что стреляют, думал, подростки балуются с петардами. Посидел еще минут десять и пошел спать. Говорит, было без двадцати минут два ночи.
— От выстрела в замкнутом пространстве можно оглохнуть, — заметил Федор. — Рявкает прилично. Пушкарев мог от неожиданности выронить ружье, и…
— Оно выстрелило! — воскликнул Савелий.
— Вряд ли, — с сомнением сказал Федор. — Это каким же нужно быть идиотом…
— В кабинете кто-то был! — сообразил Савелий. Он старался не смотреть на фотографии. — Видимо, Пушкарев услышал шум, поднялся с постели, взял ружье, пошел в кабинет и увидел… грабителя! Или грабителей. Тот бросился на него… возможно, с ножом, и он выстрелил в него!
— И попал в люстру? — спросил скептически Коля. — Нужно быть законченным идиотом, правильно Федька сказал.
— А сейф? — спросил Алексеев.
— Сейф открыт и пуст.
— Понятно, — пробормотал Федор, рассматривая снимки. — Что это? — спросил он вдруг, протягивая капитану одну из фотографий.
— Заметил все-таки!
— Где? — Зотов потянул к себе снимок. — Федя, что?
— На стене, Савелий. Видишь, следы, похоже, крови… как будто кто-то прикоснулся рукой, вот здесь! Видишь?
— Грабители! Я сразу сказал!
— Подожди, Савелий. Коля, что там еще?
— Следы двух человек, размер обуви тридцать семь и сорок три, ну, и на стене, как ты уже заметил. Следы маленькие везде, похоже, он потоптался около трупа, трогал его, а потом бегал по кабинету, оставляя кровавые отпечатки на полу, на ковре и на стене. Следы большого размера — только рядом с трупом и около письменного стола.
— Пальчики?
— Только хозяина. На дверных ручках вообще никаких, их протерли.
— Это женщина! — перебил Зотов. — Их было двое, и он их застал! Он сделал предупредительный выстрел вверх, а потом… что-то случилось, и он выстрелил в себя.
— Зришь в корень, Савелий, — похвалил его Федор. — Хорошая версия. Хозяин… как его? Пушкарев? Пушкарев услышал шум, поднялся с постели и пошел… Где, кстати, его спальня?
— В конце коридора, в двадцати метрах от кабинета.
— Значит, услышав шум, он достал ружье и на цыпочках пошел в сторону кабинета. Что произошло дальше, Савелий?
— Ну, он распахнул дверь, увидел грабителей с фонариками, вскрывающих сейф, и выстрелил!
— В люстру? Крутой мужик с крутым стволом? Я бы лично стрелял в грабителей, — заметил Коля.
— Подождите, господа! — сказал Федор. — Все было не так! Он ведь стрелял не с порога, а находясь под люстрой, то есть почти в центре комнаты. А это значит, что в кабинете никого не было, и он спокойно вошел. Включил свет, а потом… выстрелил в люстру. Удивительно, что не начался пожар.
Коля сказал, что маленький грабитель беспорядочно… метался, оставляя кровавые следы. Я думаю… нет, я уверен, что он проник в кабинет, когда хозяин был уже мертв. После, а не до! Споткнулся о труп, возможно, упал! Наверное, ничего не понял, так как было темно. Добрался до письменного стола, включил настольную лампу, увидел труп… и в ужасе заметался!
— А где был в это время большой?
— Не знаю. Возможно, они пришли не вместе, — сказал Федор. — Сначала маленький, потом… большой. Но утверждать не буду. Тут нужно подумать.
— Не вместе? Но… почему же он стрелял, если там никого не было? — спросил обалдевший вконец Савелий.
— Имелась, значит, причина. Видимо, его испугали.
— Кто?! — Савелий посмотрел на Колю, тот пожал плечами.
— Не знаю. Похоже, в окно влетел кто-то… птица! Или летучая мышь. Именно поэтому он стрелял вверх.
— Но… она ведь маленькая, — пробормотал Зотов. — Летучая мышь…
— Значит, птица. Мы сейчас с тобой, Савелий, смоделируем ситуацию… убийства Пушкарева! — увлеченно сказал Федор. — Мы выяснили… — Он взглянул на Колю, демонстративно рассматривавшего разноцветные бутылки в баре. — …что он вошел в кабинет и включил свет. То есть, предположительно, включил. Я лично думаю, что включил. В руках у него ружье. Потревоженная птица снимается с… карниза, книжного шкафа… откуда угодно, и пролетает над ним. Могло так быть, Савелий?
Зотов неуверенно кивает.
— Значит, ты согласен. Идем дальше. Представь себе, Савелий, его состояние. Ночь, Пушкарев знает, что дом пуст, и вдруг! — Федор, как опытный оратор, делает паузу. — И вдруг черная тень и шелест крыльев! И… возможно, она закричала. Дальше происходит абсолютно фантастическое стечение обстоятельств. Пушкарев от неожиданности и испуга инстинктивно жмет на курок! Гремит выстрел, люстра разлетается, и наступает тьма кромешная! Испуганная птица начинает метаться беспорядочно, задевает его, сверху на него сыплются осколки люстры… Он роняет ружье…
Савелий смотрит на Федора, раскрыв рот. Коля по-прежнему рассматривает бутылки в баре.
— Зачем он выпустил из рук ружье, как по-твоему, Савелий? — спрашивает Федор.
Зотов пожимает плечами, переводит взгляд на капитана.
— Существует только одна причина. Одна-единственная! Он пытался защититься. Он выпустил ружье, закрыл руками голову и пригнулся! Ружье ударяется о пол и стреляет! Пушкарев получает заряд картечи в живот и грудь, и его отбрасывает на спину, головой к двери… — Федор замолкает и говорит после паузы: — Под каким углом должно было упасть ружье, как он пригнулся… это все детали, главное — картина, по-моему, ясна! По-другому просто не могло быть!
Савелий говорит после паузы:
— Но… откуда там птица?
— Не знаю! Коля, там была птица? Залетала в окно какая-нибудь ночная птица.
— Ты хочешь сказать, что взрослый мужик испугался какой-то вороны? — спросил капитан, ухмыльнувшись.
— Сработал фактор неожиданности. Она налетела на него сверху…
— Коля! — воззвал Савелий.
— Откуда я знаю! — в досаде сказал Астахов. — Черт его знает, почему он стрелял вверх. Может,
